Наталия Ипатова - Два спутника для Марии

— Не валяй дурака! Город пуст — наверняка полковник из Вейса по пути передал гарнизону приказ отходить. Посмотри, он же пуст! Даже если ты доскачешь до ворот раньше, тебя не впустят, и ты погибнешь впустую. Да даже если бы и впустили! У тебя не будет времени проложить маршрут от запала до запала. Ты даже не знаешь, где они спрятаны!

— Но я не сделал того, что мне поручено!

— Другие сделают это за тебя. Ставлю золотой против пуговицы, ты сейчас увидишь, как и без тебя все это хозяйство взлетит на воздух.

Рэм, не глядя, хлопнул по его руке, принимая пари. Равнина у их ног, словно плесенью, стремительно покрывалась ордой.

— Скоро они, однако, движутся, — заметил Рэм.

Стремительно летевшие всадники достигли ворот города, и их поток разделился надвое, обтекая город справа и слева. Озадаченный Рэм молча смотрел на эти маневры. Сомкнувшись за городом, передовые сотни без малейшей задержки, даже не оглянувшись, двинулись дальше, на запад. Без малого два часа орда обходила Арсан. А когда последние повозки, потонувшие в облаках поднятой многими тысячами копыт пыли, миновали город, Рэм Конахан спросил:

— Интересно. Они ничего не перепутали?

Джек сперва неуверенно, потом все громче, расхохотался. Рэм перекинул ногу через переднюю луку седла и устроился на спине Ройча в позе хулигана, сидящего на заборе. Для полноты сходства не хватало только надкушенного яблока в руке.

— Скажем — повезло, — философски заметил он. — Кстати, Драммонд, с тебя золотой.

— Как бы не так! Я выиграл пари — ты не был нужен в этом городе.

— Э, нет. Город не взорвался.

— Так необходимости не было!

— Мы на что спорили? На то, что без меня все это хозяйство взлетит на воздух? Или взрыв, или золотой. Не знаю, правда, где ты возьмешь деньги…

Джек задумался.

— Серьезно, а кто же тогда выиграл?

— Я, — улыбаясь, сказала Мария. — А еще говорят, бог молитв не слышит.

— Вот и славно, — обрадовался Рэм. — А то у меня с лишними пуговицами… М-м… Лишних нет.

Теперь уже он безудержно, до слез, расхохотался.

— Вы… вы понимаете, что произошло? — спросил, наконец, он.

— У них так плохо с фуражом и провиантом, что они не рискнули задерживаться для штурма города, даже для того, чтобы все это добыть. Ведь все равно, думали они, все будет взорвано, стоит им вступить в город. Это сделал я! Я запугал их до чертиков! Я спас Арсан, дорогие вы мои. Вы и представить себе не можете, как я счастлив.

«Как человек, получивший помилование,» — подумал Джек. Ликование Марии не вырвалось, как у Рэма, шумной бурей восторга. Ее по-женски глубокое счастье излилось вокруг лишь через сияние влюбленных глаз. Право, если бы она смотрела так всегда, Рэму и солнца было бы не нужно.

— Погодите, — вдруг вскинулся он. — Так они же летят прямо на Рамо-Вэлли, а их там не ждут так рано. Джек, их надо предупредить. Ты же знаешь, что там творится. Куча праздного народа в ожидании большой драки. Они же все там в стельку пьяны.

Джек кивнул.

— Как мы успеем в Рамо-Вэлли вперед орды?

— Они скачут степью, и им придется делать крюк, чтобы выйти на Рамо-Вэлли. Миновать Рамо-Вэлли они не могут, обоз им через кряж не протащить. В этих горах есть пара-другая секретных тропочек. Знали их два конокрада, которых повесили в Койре в прошлом году.

— А ты как про них узнал?

— А я вообще много чего полезного знаю, — хищно усмехнулся Рэм. — Про Драммонд-Холл, например. Вот что. Другого выхода я не вижу. Сейчас мы устроим большие скачки. Гран-при. Закрытый чемпионат Крисборо. Я хочу любой ценой их опередить. Мария… Я очень прошу тебя, это нужно выдержать. Обещаю тебе, от Рамо-Вэлли мы поедем шагом. А сейчас гнать я буду отчаянно.

Два дня и ночь они летели, почти не разбирая дороги и сползая с седла только ради того, чтобы дать отдых лошадям. Местами путь их был очень опасен. От этих дней у Марии практически не осталось воспоминаний. Все ее тело целиком состояло сейчас из одной боли. Иногда сквозь этот кошмар пробивался Рэм, умолявший ее потерпеть. И она терпела, теряя ощущение реальности. В какой-то момент она обнаружила, что ее привязали к седлу. На привалах им приходилось снимать ее с лошади. Она никогда не думала, что быть гонцом так страшно тяжело.

К вечеру второго дня перед ними раскрылось узкое ущелье Рамо, естественные и единственные врата в западную часть страны. Солнце било в эту щель, пылая кровавым закатом, а впереди раскинулась Рамо-Вэлли — долина Рамо — широкая, плодородная и густозаселенная. Здесь, вблизи ущелья, уже расположились регулярные войска. На пригорке, ярко освещенном солнцем, виднелись аккуратно выстроенные в ряд, нацеленные на ущелье пушки. Восток еще был чист.

Стоило им влететь в селение, как их сразу окружила толпа.

— Генерала! — крикнул Рэм, соскальзывая с седла. — Где генерал Кейси?

Кто-то сунул ему в руку кубок с красным вином, он одним глотком осушил его.

— Тайсы в полутора дневных переходах, — хрипло сказал он. — Может, и ближе. У нас максимум двое суток.

Глава VII. Пес из Рамо-Вэлли

Мария очнулась в уютной комнате с бревенчатыми стенами. Она лежала на кровати, без ботфорт и куртки. В камине пылал огонь. Рядом никого не было. Судя по острому ощущению голода, времени прошло немало. Сев на кровати, она попыталась припомнить, где находится, и что было до этого. Воспоминания были далекие, мутные. Рэм о чем-то долго шептался со старым знакомым — полковником из Вейса — после чего тот отвел их в гостиницу, полную офицеров. Их накормили. Джек почти силой заставил ее пить горячее красное вино, а потом… Должно быть, кто-то из них отнес ее сюда. Подумав, она решила, что находится в одной из верхних комнат той же гостиницы. Как ни странно, она чувствовала себя вполне отдохнувшей. Некоторое время она ждала, когда появится кто-нибудь из ее ангелов-хранителей, а потом ей надоело. Она встала, надела ботфорты, набросила куртку и натуго затянула ремень. Подумав, прикрепила к портупее шпагу, чтобы не выделяться в толпе вооруженных мужчин. Выглянув через приоткрытую дверь, Мария обнаружила, что в общем зале никто не снимает шляп, и добавила к своему туалету еще и эту принадлежность. А потом спустилась вниз.

Ей повезло. Двое, занимавшие скромный столик в уголке, откуда видны были все входящие, только что покончили с нехитрым ужином, встали и ушли. Она села. Сейчас, когда рядом с ней никого не было, она чувствовала себя немного неловко, но вежливость подскочившего хозяина заставила ее приободриться. Она попросила ужин, и, в ожидании его, чуть прикасаясь к кубку вина, больше для видимости, чем от любви к нему, принялась рассматривать и незаметно изучать окружающих.