Нежный вечер в Исландии - Софи Пемброк
Но теперь она могла оглянуться на те дни и оценить их взглядом постороннего, а не той молодой наивной и неопытной девушки, каковой в то время была.
— Я думала, мы должны посплетничать о том, что происходило в последние годы, а не о том, что было в прошлом, — сказала Винтер, стараясь отвлечься от печальных воспоминаний.
Джош улыбнулся и разлил по бокалам остатки вина.
— Хорошо. Почему бы вам для начала не поведать мне о том, как вы пришли к созданию своего последнего фильма, номинированного на премию, мадам режиссер?
Винтер ухмыльнулась. Это, похоже, безопасная тема. Она не имеет никакого отношения ни к Джошу, ни к прошлому. По крайней мере, она так думала. Пока не заговорила с ним об этом:
— После… всего… на какое-то время я с головой ушла в работу. Думаю, ты поступил так же. — Она бросила на него понимающий взгляд, вспомнив полдюжины фильмов, в которых он снялся в рекордно короткие сроки после их расставания.
— Я могу понять этот порыв, — сухо согласился Джош. Он теребил в руках льняную салфетку.
Они оба изо всех сил старались вести себя так, как будто это был совершенно нормальный разговор и обычная ситуация. Однако под кажущимся внешним спокойствием начинало расти напряжение.
— Что касается меня, то из-за занятости я перестал много думать. Работа отвлекала.
— Так что же заставило тебя снова притормозить?
Трудно было не заметить, что после первоначального шквала фильмов он почти перестал сниматься.
— Переутомление, — признался Джош, пожав плечами. — Я… Я просто перегорел. Поехал к родителям, проводил время с мамой, с Грэмом и Эшли, а потом с близнецами, когда они появились, и просто… жил.
Винтер снова охватило чувство вины. Это она довела Джоша до предела. Но одновременно она почувствовала за него гордость. Он сумел все пережить и справился с их разрывом.
— Но я спросил о тебе, — заметил Джош. — Что заставило тебя встать по другую сторону камеры? Насколько я знаю, режиссура тебя никогда особенно не привлекала. Хотя, судя по результату, это был отличный ход.
Винтер откинулась на спинку стула, глядя куда-то поверх его плеча.
Ресторан был единственным местом в спа-салоне, где были французские окна. Она смотрела на бассейн и на большую геотермальную лагуну за ним, в которой находилось довольно много гостей, наслаждающихся теплой водой, видом на скалистый ландшафт и заснеженные горы.
Интересно, наблюдает ли кто-нибудь из них за ними? Обсуждают ли, что они обедают вместе?
— Если не хочешь говорить об этом, ты не обязана, — сказал Джош, но по всему было видно, что он удивлен.
Винтер могла понять почему. Они говорили о гораздо более личных, более сложных вещах. Но этот вопрос сейчас является ключевым для той Винтер, которой она стала теперь. И почему-то из-за этого было труднее произнести это вслух.
Но она знала, что ей это необходимо.
— Ты прав, режиссура не была моей самой большой мечтой, — призналась она. — Но я так долго терпела, что все говорили обо мне только в связи с тобой…
— Неужели? — изумился он.
Винтер уставилась на него.
— А ты разве не замечал? Я всегда была «женой Джоша Абрахама» во всех статьях и блогах на протяжении многих лет.
— Правда? И это было так плохо? — Его озадаченный взгляд превратился в бесстрастную маску, и Винтер поняла, что ее слова задели его за живое.
— Не из-за того, что я была замужем за тобой, — пояснила она.
А просто…
— Ты хотела быть сама по себе, хотела, чтобы тебя воспринимали как актрису, а не как жену, — догадался Джош. — Я могу это понять. Но и обо мне говорили как о твоем муже, тоже, знаешь ли.
— Я знаю, — согласилась Винтер. — В каждой статье о нас обоих говорилось о нашем сказочном романе, о том, как мы жили мечтой о настоящей любви, — с горечью сказала она, заметив смятение, промелькнувшее на лице Джоша.
— Я всегда думал, что это… хорошо. — Джош как-то странно пожал плечами. — Мне нравилось, что наша история любви была эпической. Что люди восприняли ее как сказку.
Конечно, для него это было именно то, чего он всегда хотел, — история любви, которая могла бы соперничать с историей его родителей и брата.
Но для нее…
— Дело не в том, что мне не понравилась наша история и что она нашла отклик у поклонников, — осторожно начала Винтер. — Я просто не хотела, чтобы это было единственное, о чем думают люди, когда видят меня.
— И тогда ты решила перестать сниматься, — подытожил Джош.
— Наверное, я подумала, что, если никто не будет говорить о моей актерской игре, я бы попробовала что-нибудь другое.
Что-то такое, где зрители не глазели бы на нее все время, думая о том, как она бросила свою настоящую любовь. Как она предала его.
Как она потеряла их ребенка.
Потому что, конечно, об этом тоже писали во всех изданиях. Внезапно она стала объектом жалости, а не зависти, и оказалось, что это ей тоже не по нраву.
— Но ты мне никогда не говорила об этом, — произнес Джош с упреком.
— Я не знала, как, — призналась Винтер. — Ты… тебе нравилась эта сказка. Это было все, к чему ты стремился. И сказать тебе, что я предпочитаю не сказку, а реальную жизнь, значило бы разочаровать тебя, а я этого не хотела, потому что всегда тебя желала.
Джош посмотрел ей в лицо с такой пламенной страстью, но вдруг его взгляд переместился на что-то за ее плечом. Она тоже обернулась и увидела трех пресловутых подружек-блогерш, входящих в ресторан.
— Пора двигаться дальше? — сказал Джош, и она кивнула, собирая свои вещи, хотя и знала, что этот разговор еще не полностью закончен.
Несколько часов спустя Джош стоял в дверях кабинета Лиама. Его волосы все еще были влажными, а рубашка прилипла к спине из-за того, что он слишком поспешно оделся после посещения спа-салона. Но ему нужно было срочно поговорить со своим другом.
— Как тебе спа-салон? — спросил Лиам, жестом приглашая его в кабинет.
Джош закрыл за собой дверь и занял свое обычное место в кресле у окна.
— Роскошный.
— Удалось расслабиться?
— Местами.
— А компания? — невинно поинтересовался Лиам.
Джош зыркнул на друга.
— Мы поговорили, — сказал он. — Но этого недостаточно. Слишком много глаз вокруг.
— Но я же выделил вам отдельную лагуну для ваших бесед. Чего еще ты хочешь от меня?
Во время ланча Винтер кое-что прояснила. Он начинал понимать ее точку зрения. Должно быть, это и правда неприятно, когда тебя воспринимают только как вторую половинку популярного мужа-актера.
