БАРБАРА КАРТЛАНД - ПОЦЕЛУЙ ДЛЯ КОРОЛЯ

— Ваше королевское высочество собирается помочь нам? — изумленно прошептала Оливия.

— Да, я желаю этого всем сердцем, — ответила Анастасия так} что в искренности ее слов вряд ли можно было усомниться.

От волнения у Оливии перехватило дыхание. Потом она тихо промолвила:

— Ваше королевское высочество — удивительная леди! Благодарю судьбу за то, что она дала мне счастливую возможность служить вам!

Анастасия молча выслушала ее. Надо было дать понять этой девушке, что та может не бояться разговаривать с ней откровенно и сейчас, во время путешествия, и потом, когда они будут во дворце, в Сэрже. «Ведь я буду чужестранкой, попавшей в совершенно неизвестную мне страну!» — думала Анастасия. За свою жизнь она повидала обитателей многих дворцов и знала, что подчас они жили в каком-то нереальном мире. А происходило это потому, что сами они в реальной жизни не соприкасались со своими подданными, а приближенные всячески оберегали их от всего неприятного и грубого.

«Если я не узнаю заранее о грозящей опасности, то вряд ли сумею сделать что-нибудь, чтобы предотвратить французское вторжение», — размышляла она.

Едва ли понимала она сейчас, что будет предпринимать в такой ситуации. Однако она твердо знала, что приложит все силы, чтобы победить и не возвращаться назад в Англию изгнанной из своей новой страны. Для Анастасии не было секретом то, что ее мать, с тех пор как она осталась вдовствующей герцогиней без герцогства, была вынуждена жить на милостыню своих родственников. «Я не допущу, чтобы это повторилось со мной!» — решила Анастасия. Потом в ее голове мелькнула мысль, что если ей и придется покинуть Морону, то вместе с нею покинет ее и король Максимилиан. С ужасом думала Анастасия о своем возвращении в Англию в случае неудачи. Но представить себе такое возвращение с побежденным и оскорбленным королем было просто невозможно.

Всегда, когда из бывшего герцогства Голштинского приходили неприятные известия, великая герцогиня повторяла Анастасии: «Благодарю Бога, что твой отец не дожил до сегодняшнего дня!» Или: «Как бы опечалился твой отец, если бы узнал, что все, над чем он трудился, забыто и уничтожено!» И поэтому теперь перед сном Анастасия твердила: «Я буду бороться за спасение независимости Мороны!»

Но даже в эти моменты Анастасия не могла избавиться от мысли о собственной слабости.

«Где возьму я для борьбы силы? — горевала она. — Ведь я всего-навсего невежественная девчонка, мало что понимающая в жизни и почти ничего не видевшая, даже в Англии! Почему я училась так мало?»

И хотя Анастасии было известно, что она получила гораздо лучшее образование, чем большинство девушек ее возраста, это не утешало ее.

Теперь же, когда Анастасия направила всю свою энергию на изучение моронского языка, она отдавала себе отчет в том, что это лишь первый, самый легкий шаг в предстоящем ей «крестовом походе».

— Мне бы хотелось услышать еще что-нибудь о вашей стране! Рассказывайте мне все, что мне следует знать, — попросила Анастасия капитана Азнара, когда вошла в адмиральскую каюту, где он ждал ее.

Каюта оказалась гораздо комфортабельнее, чем ожидала Анастасия. Они сели около стола друг против друга в прикрепленные к полу бархатные кресла.

— Я полагал, мэм, что после такой тяжелой ночи вы уже не бросите вызов стихии, — глядя на Анастасию с восхищением, заметил капитан.

— А разве сегодняшняя ночь была хуже предыдущей? — удивилась она.

— Один из офицеров только что сказал мне, что, судя по всему, шторм затихает. Однако сегодня после полуночи погода была просто отвратительной.

— Мне стыдно говорить об этом, но я спала очень крепко, — немного растерянно промолвила Анастасия.

— Это поразительно, мэм! Никогда не думал, что женщины могут проявлять такую стойкость!

— Мне приятно слышать о том, что я хороший моряк!

— Вы никогда не бывали до этого в море, мэм?

— Нет, никогда. Но поскольку я не хочу пропустить свой урок, я решила удержаться на ногах, — пошутила она.

— О, поверьте, ночью это было почти невозможно! — улыбнулся капитан. — Однако позвольте перейти к нашему Уроку.

Он открыл учебник моронского языка, лежавший перед ним на столе, который, как было известно Анастасии, принадлежал баронессе Бенаск. Они прошли несколько новых глаголов. Анастасии показалось, что теперь разговаривать по-моронски стало еще проще и приятнее.

— Не знал, что можно научиться новому языку так быстро! Как это получается у вас, мэм? — похвалил ее капитан, проговорив с ней по-моронски целый час.

— Мне нравится этот чудесный язык, — ответила она, — и я хочу, чтобы вы рассказали мне еще что-нибудь об этой, наверное замечательной, стране.

Капитан принялся знакомить Анастасию с наиболее примечательными фактами из недавней истории своей страны. Спустя некоторое время, когда капитан умолк, Анастасия обратилась к нему неуверенно:

— Могу ли я довериться вам, капитан?

Капитан посмотрел на нее широко открытыми от удивления глазами и ответил:

— Мэм, я был бы очень огорчен, если бы вы считали, что не можете доверять мне.

— Да. Разумеется, я доверяю вам, — согласилась Анастасия. — Но мне бы хотелось, чтобы вы, на минуту забыв о моем будущем положении, совершенно честно сказали мне, что я могу сделать, чтобы помочь Мороне.

Несколько мгновений капитан молчал, потом промолвил:

— Вы говорите так, мэм, словно знаете о наших трудностях.

— Да, капитан, — кивнула Анастасия. — Мне сообщили, что среди населения, проживающего на южном склоне Пиренеев, часто бывают волнения.

— Люди, живущие там, чувствуют свое неравное положение по сравнению с той частью населения, о которой, скажем так, проявляют заботу наши французские соседи.

Поначалу Анастасии показалось, что капитан Азнар с большой осторожностью выбирает слова. Но потом речь его стала уверенной, легкой и столь эмоциональной, что нельзя было не почувствовать, как глубоко волнует его все то, о чем он говорил.

Из его слов Анастасия выяснила, что на самые важные места в государственных департаментах всегда назначаются моронцы, настроенные профранцузски, что интенсивное строительство ведется на севере страны, что торговые концессии всегда отдаются в руки тех, кто имеет французское происхождение.

— Более того, — продолжал капитан, — дворянство и аристократия по традиции говорят по-французски, так что наш родной язык постепенно выходит из употребления и забывается.

Анастасия понимала, что это было немаловажно.

— Премьер-министр горячо предан интересам независимого королевства Мороны, — добавил капитан. — Но многие его коллеги придерживаются точки зрения, что стране жилось бы лучше, если бы Морона вошла в состав Французской империи. — Он сделал паузу и резко закончил: — Лично для меня и многих таких же, как я, людей, такое политическое решение означало бы ужасную катастрофу.