Лори Пэйдж - А может, это любовь?
Нику была понятна боль Дуги. Чуть поколебавшись, он сказал:
— Послушай, с согласия шерифа я веду официальное расследование того дела, о котором ты мне рассказал. Но никто, кроме нас с тобой, не должен об этом знать, ты понял?
— Ясное дело. Но ты мне скажешь, если…
— Я же тебе обещал.
Они вышли из машины и присоединились к игрокам на поле. Наблюдая за игрой Дуги, Ник с горечью подумал, что это мог бы быть его сын и он мог бы им гордиться. А еще он вдруг почувствовал, что старше этих ребят на целых двадцать лет.
Перед Рождеством ему исполнится тридцать пять. Старым он себя не чувствовал, просто у него было такое ощущение, что жизнь проходит мимо. А ему нужны жена, дом, семья.
Каким мучением было желать женщину, которая вышла замуж за твоего лучшего друга, но еще тягостнее было сознавать, что она могла бы принадлежать тебе. Как всегда, когда он думал о Стефани, внутри у него все закипело. Но он одернул себя.
Если она и любила его, все уже прошло. После той единственной в их жизни ссоры она ему ни разу не написала и не позвонила. На следующий год он назначал свидания всем подряд… для того лишь, чтобы показать ей, что ему наплевать на ее измену, в которой она так и не призналась.
Несколько лет тому назад он даже собрался жениться, но ничего из этого не вышло. Невеста заявила, что он ее не любит и она не собирается воевать с призраком: она была в курсе, что он когда-то был влюблен в Стефани.
О прошлом невозможно забыть, но он совершенно точно больше не любит Стефани, да и она его давно разлюбила. Дуги был живым свидетельством того, что между ними ничего нет. Дуги был не его сын, и это факт.
Но почему же их все равно тянет друг к другу? Не приснилось же ему то, что было всего два дня назад. Это юношеское влечение сидело в нем, как заноза, от которой он не мог избавиться, и это его злило.
Если бы он был порасторопней, то поискал бы женщину, которая полюбила бы его на всю жизнь. Да, именно так он и поступит. Ради Дуги, ну и ради Стефани, он сделает все, чтобы снять подозрение с Клея. А потом уедет. Ведь он уже давно собирался.
— Эй, тренер, вы видели эту передачу? Мяч был в ауте?
— Извините, ребята, сами решайте.
— И такой совет дает тренер? — раздался за спиной Ника женский голос.
Ник обернулся. Перед ним стояла Стефани в кремовой блузке и синих брюках — свежая, как цветок, далекая, как мечта.
— Привет, Ник, — сказала она, сев на скамейку рядом.
— Привет. Осторожно, испачкаешь брюки.
— Ничего, они легко стираются.
Ник хмыкнул, продолжая следить за игрой. Стефани тоже стала смотреть, а потом сказала:
— Я вижу, в футболе надо уметь быстро бегать. Недаром Дуги сейчас ест столько, будто месяц голодал.
— Он хороший игрок. И весь отдается игре, впрочем, как и другие ребята.
— Да уж вижу.
— Что заставило тебя прийти?
— В субботу мне удалось вырваться всего на час, чтобы посмотреть игру. Поэтому я решила сегодня заглянуть на тренировку и узнать, как идут дела у Дуги.
Если быть честной, она пришла и затем, чтобы увидеть Ника, потому что не переставала думать о нем и о тех чувствах, которые их так внезапно захлестнули.
— Хм.
— Ты был прав, — мягко добавила она. — Дуги необходима компания его сверстников, и занятия спортом идут ему на пользу.
— Ну-ну, — саркастически отозвался Ник, — меня не обманывает слух? Ты действительно признаешь свою ошибку?
— Стараюсь унизиться, не теряя достоинства. — Однако в этом признании угадывалось больше строптивости, чем смирения.
— Извини, я этого не понял. Когда я унижаюсь, то, как правило, ору и начисто все отрицаю.
Насмешливый, почти циничный тон скрывал горечь и напряженность, возникшую в их отношениях. Она это поняла, и ей почему-то стало грустно. Ведь когда-то они были близкими друзьями и даже любовниками.
— Разве мы не можем быть друзьями? — спросила она. (Он стиснул зубы.) — Хотя бы ради Дуги, — добавила она, кляня себя за уничижительный тон. Господи, почему она должна что-то вымаливать?
— Нет, — процедил он. — Нет, черт возьми! Ты же знаешь, что этого недостаточно.
— Пожалуйста, — умоляющим тоном тихо попросила она, не желая, чтобы их услышали ребята. Дуги считает, что Ник не может поступить плохо. Если бы он увидел, как они целовались…
— Пожалуйста — что? — потребовал он. — Не хотеть тебя? Мне и самому это не нужно, но скажи, как от этого избавиться? Как забыть все, что было между нами? Или я все это выдумал? Мне казалось, что ты когда-то отвечала мне взаимностью, да и на прошлой неделе я получил тому подтверждение. Я думал, ты меня любишь, ведь мы столько говорили о нашем будущем. Я все это помню. А ты, Стефи, что помнишь ты? Расскажи, и мы сравним наши воспоминания.
— Не надо, Ник, — попросила она. — Наша жизнь и так сложна. Если мы не можем быть друзьями… — Она хотела добавить: любовниками мы никогда не станем.
Но Ник опроверг ее:
— Возможно, мы станем любовниками, но не друзьями.
Стефани застыла в недоумении, шокированная горечью, с которой были произнесены эти слова. Но Ник неожиданно улыбнулся, и она вздохнула с облегчением.
— Я было подумала, что ты говоришь серьезно.
— Я никогда не шучу, если дело касается серьезных вещей.
— Что-то я не пойму… — прошептала она с бьющимся сердцем.
— Что именно тебе непонятно? Что мы не можем быть друзьями? Или тебя смущает, что мы можем стать любовниками? Когда-то тебе это нравилось.
— Мы были тогда почти детьми.
— Но в моих объятиях ты не чувствовала себя девочкой. Ты была женщиной, Стефи, с головы до пят. Моей женщиной.
— Твоей? — рассердилась она, задетая его самоуверенностью.
— Признаю, это было обоюдно. Я был безраздельно твой, со всеми моими мечтами. Но мы стали старше и мудрее и можем называть вещи своими именами: сейчас мы оба испытываем друг к другу физическое влечение.
Ник встал и, заложив в рот два пальца, свистнул. Ребята прекратили игру и подошли к скамье. Ник разобрал игру каждого и отпустил всех домой. Затем попрощался со Стефани и тоже уехал.
— Мам, что ты тут делаешь? — удивился Дуги.
— Сама не знаю, — откровенно призналась она. — Но вообще-то я пришла посмотреть, как ты играешь.
— Пока еще не очень здорово, — ответил Дуги, но расплылся в довольной улыбке.
— В следующий раз я приду на игру, если мне удастся избавиться от покупателей и закрыть магазин. А сегодня — как насчет пиццы?
— Пойдет!
По дороге, слушая, как Дуги, захлебываясь, рассказывает о шансах команды на победу, Стефани немного расслабилась. Сейчас им стало легко общаться, дела пошли на поправку. А когда разрешится эта нелепая ситуация с Ником, жизнь и вовсе станет замечательной.
