Максим - Наталья Евгеньевна Шагаева
– Ты сама пришла ко мне, Нюта, – сам не разбираю своих слов, я просто дышу ей, ощущая тепло ее тела, и впадаю в нирвану.
– Я пришла сказать тебе, что ты гад и сволочь! – кричит она. – Ты изменяешь моей матери, и я ей об этом расскажу! – ах вот оно что, мы пришли восстановить справедливость.
– Рассказывай, синеглазка. Я ей не изменяю, я априори не могу никому изменить. И мы уже давно расстались с твоей матерью, – отвечаю я, поддаваясь ближе к ее лицу, ощущая тепло ее дыхания, и мне сносит крышу окончательно. Анна хватается за мои плечи, пытаясь оттолкнуть, но потом застывает, смотря мне в глаза. Делаю глубокий жадный вдох, впитывая в себя самый вкусный и дурманящий запах. Мне даже кажется, что сейчас мы дышим в унисон, одним раскаленным воздухом. Девочка на меня реагирует, ее тоже пьянит эта близость. Внутри меня что-то взрывается от этого понимания. Кажется, именно в этот момент нас связывают миллионы невидимых нитей, которые делают нас ближе – практически одним целым. И плевать на весь остальной мир. Пусть там все взорвется к чертовой матери. Есть только мы и наше обоюдное желание…
Глава 8
Максим
Мы в полумрачном коридоре, где-то за стенами меня ждет Кристина, а Нюту – ее друзья. Разум кричит отпустить девочку в ее чистый мир и не сметь больше марать ее грязной похотью. Но в этот момент я слушаю лишь бешеный стук сердца и собственное тело, которое никак не хочет отпускать Синеглазку, посылая на хрен разум. Наши лица в сантиметрах друг от друга и, похоже, здесь не только я теряю голову. Анна стискивает мои плечи, глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Да! Это неосознанное предложение ее поцеловать. И я прикасаюсь к ее губам. Сначала осторожно касаясь, чувствуя, какие они мягкие, теплые, а потом окончательно наглею. Обхватываю одной рукой ее лицо, зарываясь кончиками пальцев в волосы, провожу языком по такой чувственной нижней губе, всасываю ее и пьянею от сладкого вкуса. Синеглазка не реагирует и, по-моему, даже не дышит, но и не отталкивает. Углубляю поцелуй, зарываясь в ее шелковые волосы, и с ума схожу, когда девочка приоткрывает губы, впуская мой наглый язык. Она вскидывает руки, обхватывает мою шею, поглаживая пальчиками затылок, и неуверенно, можно сказать, неумело отвечает на поцелуй. И все – я в раю. Это моя девочка. Вот так, с первого простого самого нежного поцелуя я понимаю, что Синеглазка должна быть моей. Облизываю, всасываю ее губы, одновременно обхватывая тонкую талию, и под ее всхлип дергаю девушку на себя. Мы очень близко, а мне мало. Мне чертовски мало! Хочу ее всю, жадно пожирать и нежно ласкать. Перебираю ее волосы, немного сжимаю, управляя Анной, потому что чувствую, как она плывет, тает у меня в руках. Веду рукой вниз и совсем немного сжимаю бедро, только ради того, чтобы чувствовать ее сильнее. По сути это простой поцелуй, а мне никогда в жизни не было так хорошо. Я растворяюсь в ее нежном тонком малиновом запахе и сладких губах. Девочка постанывает мне в губы, а потом замирает, словно приходит в себя.
– Не надо, остановись – тихо, будто сама себе не веря, шепчет она, продолжая по инерции ласкать нежными пальчиками мою шею, посылая по моему телу истому и легкую дрожь.
– Не могу, маленькая, – шепчу ей в губы и, как мечтал, вожу пальцами по ее цветку на бедре, немножко забираясь под легкое платье, и понимаю, что это не просто татуировка, рисунок скрывает небольшой шрам. А мне даже это нравится. Теперь я хочу пройтись по этому цветку губами. Я полностью невменяем рядом с ней, она моя маленькая слабость. Вновь всасываю ее губы, но Синеглазка возвращает нас в реальность. Анна упирается в мою грудь и пытается оттолкнуть, а я пока отказываюсь понимать, зачем она это делает, ведь нам так нереально хорошо вдвоем.
– Макс! Отпусти меня. Я не могу так! – почти кричит она, окончательно приводя меня в себя.
– Почему не можешь? – идиотский вопрос, но я его зачем-то задаю.
– Разве не понятно? Ты был с моей матерью! Я так не могу, понимаешь? – именно в этот момент я понял, что девочка тоже ко мне неравнодушна и чувствует то же что и я. Она произносит все с неким надрывом, почти плача. Будто ей больно от этого понимания. Я не могу вернуться в прошлое и отменить встречу с Еленой, так же как не могу сейчас отпустить Аню. Просто не хочу – руки не слушаются.
– Еще пять минут, еще немного, маленькая, и я тебя отпущу, – прошу я и веду носом по ее щеке, виску пытаясь надышаться ее чистым запахом.
– Нет, пожалуйста, отпусти меня! – мне показалось, что она плачет, но я не успеваю этого заметить, поскольку Анна отталкивает меня и ускользает, убегая от меня. А я со всей дури бью кулаком в подоконник, деформируя пластик. Понимаю, что она права и я должен ее отпустить.
Разворачиваюсь и быстро иду в зал. Обращаю внимание на свой столик и замечаю, что Кристина ушла. Да и хрен с ней! Так даже лучше. Но ведь и Синеглазки тоже нет. Ее друзья мило воркуют, тиская друг друга, ничего не замечая. На улице темно и начинается мелкий дождик. Выхожу из кафе, оглядываюсь по сторонам и вижу, как девушку в желтом платье освещают фары встречных машин, а она куда-то быстро идет, совсем одна, обнимая себя руками. Ну что же ты делаешь, моя маленькая дурочка? Быстро сажусь за руль своей машины, выезжаю со стоянки и догоняю девушку. Еду за ней, освещая ее путь фарами, а Синеглазка ускоряет шаг. Маленький дождик в считанные секунды переходит в теплый летний ливень. Резко торможу, выхожу из машины, догоняя девушку, и перекрываю ей путь. Заглядываю ей в глаза и не понимаю – это дождь, или она действительно плачет.
Мы стоим посреди тротуара, смотрим друг на друга через пелену дождя и молчим, промокая насквозь. В свете фар капельки на ее лице и руках кажутся бриллиантовыми. Никогда не видел никого красивей этой девочки.
– Я понимаю, что противен тебе, но, как бы сильно не хотел, не могу вернуть время назад и все исправить, Синеглазка, – первым нарушаю наше молчание. – Позволь просто отвезти тебя домой, – прошу я, а сам зависаю на каплях воды на ее теле и
