Ким Лоренс - Истинные мотивы
— По-видимому, вы удачно дополняете друг друга.
— Это комплимент? — Она округлила глаза, преувеличивая свое удивление.
Он почти застенчиво кивнул.
— Похоже на то, — признался он. — Поскольку я так мило веду себя, может, вы, как соседка соседу, предложите мне выпить?
— Мы не соседи. — Она не собиралась потакать ему, даже если он вел себя так мило.
— Я оскорблен.
— Надеюсь, это было нестандартное оскорбление.
— Оно было довольно плоским.
Ева состроила гримасу, дав ему понять, что признает его правоту.
— Знаю, но вы… вы…
— Бужу в вас зверя? — с мягкостью в голосе предположил он.
Их глаза встретились: ее, полные испуга и смущения, и его, излучающие теплую иронию, очень теплую.
— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
После того как все вышли из комнаты, Ева заняла свое прежнее место на столе.
— Я могу как-нибудь остановить вас?
— В любой момент.
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду, — безо всякого раздражения возразил он, незаметно оказавшись возле нее. Дрю вытянул свои длинные ноги и казался совершенно расслабленным. — Ваш друг такой доверчивый.
— В этом его обаяние, — сипло согласилась она. Ева чувствовала, как неровно бьется ее сердце. — Одно из многих, — добавила она с нотками отчаяния в голосе.
— Зачем же тогда ему беспокоиться, оставляя вас наедине со мной? — мягко согласился он.
Ева отлично понимала, что его взгляд прикован к ней. Но она не позволяла себе оторвать глаз от собственных рук, аккуратно сложенных на коленях.
— Совершенно верно, он не должен беспокоиться.
— Давно вы вместе?
— Тео живет здесь около пяти лет. — Другие жильцы, в отличие от Тео, менялись как в калейдоскопе.
Дрю сделал резкий вдох.
— Пять лет! — Его губы сжались, выражая крайнее неодобрение. — Вы, наверное, были почти ребенком.
— Мне было восемнадцать.
— Конечно, все это понятно: вам не хватало отца, — грубо заметил он. — Но я подумал, что сейчас вы уже можете справиться самостоятельно.
— Тео всегда был мне другом. Он всегда был рядом, когда я нуждалась в нем. — Гнев охватил ее. Наконец-то она подняла глаза на Дрю. Все презрение, которое она слышала в его голосе, было написано у него на лице. — Я уважаю его. — «Мне наплевать, что он думает», — твердо сказала она себе.
— Отношения между мужчиной и женщиной — это нечто большее, чем просто уважение и дружба! — фыркнул он.
— Наверное, если бы в ваших отношениях с Лотти было чуть-чуть побольше дружбы, она бы не бросила вас перед алтарем.
— О, в наших отношениях было очень много дружбы. — В его голосе вдруг появились странные, горькие нотки. — Я же пообещал, что буду держать вас в курсе развития моих отношений с Лотти.
— Мне это не нужно, — сердито ответила она. Ей меньше всего был нужен отчет об их примирении. А может быть, именно это было необходимо, чтобы привести ее в чувство!
— Чтобы понять то, что происходит у нас с Лотти сейчас, нужно знать многое о нашем прошлом. Но я не знаю, сколько скучных подробностей этого дела вам рассказали.
— С какой стати я должна все это слушать? — Она всплеснула руками. — По-моему, у вас достаточно денег, чтобы позволить себе нанять профессионального психолога.
— Я бы предпочел ваше кроткое сочувствие. А потом снова…
— Вы — из тех, на кого попутчики в поезде или самолете смотрят с ужасом. Вы чувствуете себя обязанным рассказывать всем историю своей жизни. Мне наплевать, узнала ли Лотти, что у вас дюжина любовниц, или не смогла вынести вашего храпа.
— В действительности я оказался слишком скучным и предсказуемым для нее, — сухо сказал он, даже не стараясь более красочно описать их отношения. — Понимаете, она разделяла ваше мнение о банкирах.
— Она считала вас скучным? — Значит, Лотти так и не смогла понять его характер. У Дрю Каммингса много недостатков, но среди них не было занудства.
Мрачное выражение мгновенно исчезло с его лица.
— Я польщен вашей недоверчивостью, Ева. Закройте рот. Он меня искушает.
— О!..
При мысли о том, что ее рот искушает Дрю, над ее верхней губой выступили капельки пота. У Евы пересохло в горле, и она судорожно сглотнула. Как бы он поцеловал ее? Резко, горячими и жадными губами? Или медленно и нежно? Думая об этом, она на какую-то долю секунды прикрыла глаза. И почти почувствовала его язык… вкус… Жар разлился по ее телу, и она начала задыхаться.
Он неотрывно наблюдал за ней, и у нее появилось отвратительное чувство, что он обладает даром телепатии.
— Она что, сказала это прямо в церкви? — спросила Ева, шумно прокашлявшись. Ну и дрянью же была эта женщина!
— Не надо все драматизировать. Это было не в церкви. Она позвонила мне в последнюю ночь перед венчанием. — Его чувственные губы исказились в горькой улыбке. — Из аэропорта, за пять минут до вылета. У меня создалось впечатление, что она улетала не случайно: ей было известно, куда и к кому она летит. — Он сардонически улыбнулся.
У нее даже не хватило смелости поговорить с ним с глазу на глаз! Еву крайне удивило то, что он вспоминает такой тяжелый для него момент, не выражая почти никаких эмоций. Но она не доверяла его хладнокровию: ни один человек не смог бы рассказывать подобное происшествие, не испытывая хотя бы обиды.
— Это омерзительно! — искренне воскликнула она, ее грудь вздымалась от негодования.
Он как-то странно смотрел на нее, и вдруг она поняла, что поливает грязью женщину, которую он любит.
— Я не хотела обидеть вас. Я уверена, что она очень милая девушка… — смущенно пробормотала Ева. Ну что ж, пусть будет так, как ему нравится. — Но вообще-то не дай бог никому такого пережить.
— И даже мне?
— Я бы не пожелала такого даже моему злейшему врагу.
— Если я правильно вас понял, вы бы не стали кокетничать с мужчиной, а потом бросать его? — Дрю наблюдал за ней со странной полуулыбкой, вялой, но настороженной.
— Я не настолько глупа, чтобы дойти до алтаря с мужчиной, с которым не хочу прожить всю свою жизнь.
— В жизни не всегда все так просто.
«А откуда мне знать это? Я слишком молода и неопытна». Ева уставилась на него, в ее темных глазах тлел затаенный огонек. «Неужели он защищает эту женщину? Должно быть, любовь сделала его слепым, — сердито решила она. — Я бы никогда не простила человека, сделавшего такое со мной, не говоря уже о том, чтобы обдумывать примирение. А почему я, собственно говоря, так рассердилась?» Этот вопрос прервал ход ее мыслей.
— Мы очень хорошо знали друг друга. — Он тер подбородок, глядя куда-то вдаль. Очевидно, его мысли были далеко от нее. Ева неожиданно обнаружила, что чувствует себя обиженной его невниманием. — Я был в шоке, когда обнаружил, что мысль состариться рядом со мной вызывала у Лотти ночные кошмары. Если бы мы поговорили раньше, то кто знает, как бы все обернулось? — Его широкие, сильные плечи слегка приподнялись.
