Энн Макалистер - Брак по завещанию
Утром она скажет Курту, что их помолвка была ошибкой. Скажет чистую правду. Она согласилась на помолвку только после того, как узнала, что Сэм женится на Изабел. Возможно, ей даже удалось убедить себя, что ее чувство к Курту и есть любовь. Может, так оно и было. Но эта любовь была совсем не похожа на ее любовь к Сэму.
В ту ночь она была совершенно беззащитна перед ним. Когда он пришел к ней, она ни за что не смогла бы сказать ему «нет».
И теперь за это расплачивается.
Выйти за Сэма?
Раньше ей казалось, что только это может сделать ее по-настоящему счастливой. Но теперь она знала, что выйти замуж за Сэма, который любит другую, было бы верным способом стать навеки самой несчастной женщиной на свете.
И она сказала ему:
— Нет.
И снова повторила свое «нет» сейчас. В неподвижной тишине ночи это «нет» прозвучало едва слышно и совсем не убедительно.
Жози напомнила себе, что ее отказ облегчит жизнь Сэму. Ведь он не любит ее. Во всем виновато виски. Да, чересчур много виски плюс тоска и одиночество, которое ему надо было хоть как-то скрасить.
— Нет! — произнесла она опять, но на сей раз более решительно.
Она знала, ей следовало сказать «нет» семь месяцев тому назад.
Но она была безмерно рада тому, что не сказала. Жози прижала ладонь к своему тугому, как натянутый барабан, животу. Здесь у нее под самым сердцем свернулся калачиком ребенок Сэма.
Только их ребенку осмелилась она сказать «да».
Глава четвертая
Почти всю ночь Жози проворочалась с боку на бок, вспоминая, а лучше сказать, переживая заново ту ночь и прислушиваясь, как Сэм за стенкой тоже ворочается без сна. Тонкие стены позволяли слышать все, что делается в соседней комнате. Впрочем, она просто-напросто слишком хорошо изучила Сэма и ей не надо ничего слышать, чтобы угадать движения его души и тела.
О чем он думает?
Лучше не знать. С нее вполне достаточно собственных тревожных мыслей. Словно в ответ на них забеспокоился ребенок. Промаявшись чуть ли не всю ночь, она наконец уснула, но в шесть тридцать затрещал будильник.
Хлопнув по нему рукой, Жози заставила его замолчать. С трудом встала и, слегка пошатываясь, пошла одеваться. Старательно избегая смотреть на появившуюся в зеркале страхолюдину, причесалась и почистила зубы. Затем тихо-тихо спустилась вниз — накрывать столы к завтраку. Четверо ее постояльцев собрались на целых день на велосипедную прогулку и попросили подать завтрак пораньше, чтобы к восьми уже выехать.
Обычно подобные просьбы не доставляли Жози особых хлопот. Но сегодня утром у нее все валилось из рук. Раскладывая фрукты в вазы, она порезала большой палец, и кровь брызнула на бананы. Пришлось их выбросить. Потом у нее подгорели колбаски. Так, пожалуй, недолго и до увольнения, и тогда придется уезжать ей, а не Сэму.
По ошибке она дала Эрролу Флинну специальную смесь для похудения, предназначавшуюся Уоллесу Бири. Целые полчаса кошка недовольно мяукала, крутилась у нее под ногами, прежде чем Жози поняла, в чем дело. Вдобавок у нее выпало из памяти, что один из ее постояльцев — вегетарианец, и ей пришлось с молниеносной быстротой унести аппетитно подрумянившиеся колбаски и извиниться перед ним, так как он заранее оговорил с ней свое меню. Быстро носиться из кухни в столовую и обратно тоже стало теперь не так-то просто. Она не рассчитала, где заканчивается стойка, и со всего маху налетела на нее. Потревоженный, ребенок недовольно толкнул ее ножкой.
Слава Богу, последние три постояльца опоздали, а потому у нее все было для них наготове. Но тут как назло ей под ноги попался Хамфри Богарт — и булочки вместе с колбасками оказались на полу кухни.
— Черт бы тебя побрал!
Больше она ничего не успела сказать, потому что сильные руки Сэма подняли ее в воздух, и в течение долгой минуты он держал ее на руках, не опуская на пол. Впервые после той ночи любви Сэм дотронулся до нее. Хотя она неустанно твердила себе, что он ей не нужен, одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы она забыла об обещаниях, которые давала себе вчера ночью.
— Все нормально?
Одинаково выбитая из колеи и его близостью, и своей неловкостью, Жози резко дернулась:
— У меня все прекрасно, лучше не бывает! Просто я споткнулась о собаку.
Она попыталась вырваться из его рук, но он крепко держал ее.
— Уверена?
— Конечно.
Не так уж сильно она и ушиблась. Да и упала не на живот, зацепившись при падении за кухонный шкаф. Во всяком случае, падение испугало ее гораздо меньше, чем Сэм.
— Пожалуйста, дай мне пройти. Мне пора подавать завтрак.
— Тебе лучше присесть.
— Нет, я…
Сэм не дал ей договорить. Взяв за плечи, развернул ее и повел вперед, но не к одному из стоявших на кухне стульев, а прямо в крошечную буфетную и, указывая на диванчик, приказал:
— Садись!
— Я не могу. Я должна…
— Ты должна делать то, что я тебе говорю.
— С какой стати?
Сэм со спокойной улыбкой ответил:
— С такой, что иначе я тебя уволю.
Она сердито посмотрела на него:
— С тебя станется. Захотелось покомандовать?
— Возможно, — мягко произнес он. — Если хочешь со мной поспорить — вперед! Не стесняйся. Но только сидя.
Тут он слегка подтолкнул ее, и Жози плюхнулась на диванчик. Она вознамерилась тут же встать, но диванчик был мягкий, а ребенок тянул ее книзу.
— Постояльцам нужен завтрак.
— Они и получат свой завтрак — как только мне не надо будет тебя сторожить.
Он постучал ногой по полу, демонстрируя ей свою готовность немедленно приступить к обслуживанию постояльцев.
Что ж, пусть себе.
Жози прищурила глаза, постаравшись принять самый что ни на есть неодобрительный вид. Сэм не сдвинулся с места, стоял как вкопанный. Она поняла, что он готов сторожить ее хоть целый день.
— Кому-то надо же прибраться, — примирительно сказала она.
— Но только не тебе.
Она хотела было возразить ему, но он грозно нахмурил брови.
— Довольно, Жози.
Это вывело ее из себя.
— Прекрасно! Тогда делай все сам. Подавай. Убирайся. Суетись.
Она сложила руки на груди.
Можешь ходить на руках и насвистывать что-нибудь из диксиленда. Мне все равно.
Он широко улыбнулся.
От улыбки Сэма Флетчера чье угодно сердце могло замереть. Она быстро отвернулась от него и протянула руку за журналом, изображая полнейшее безразличие.
— Так-то лучше.
Сэм удовлетворенно покачал головой. Затем, все еще продолжая улыбаться, повернулся и направился прямо на кухню, насвистывая что? Ну, конечно, джаз, диксиленд!
