Кэрол Маринелли - Скандальные последствия
— Я вспомнил, — признался он. Голосом Нико никак не показал ту боль и путаницу чувств, что обуревали его. — Но, видимо, я ошибаюсь. Родители все отрицают…
Но сюда он пришел говорить не о себе.
— Расскажи мне, — попросила Конни.
Нико уставился на экран телевизора за ее спиной. Теперь она могла рассмотреть его как следует. И действительно, этот год оставил на нем свой отпечаток, только она никак не могла понять, что именно изменилось в нем.
Нико отрицательно покачал головой — он и так сказал достаточно. Конни не стала давить, она и сама опасалась, что слишком устала и может ненароком выдать отца.
— Тебе пора.
Нико подумал, не оставить ли ей те деньги, которые были у него в бумажнике. Даже если она швырнет их ему в лицо, то заберет после его ухода. Он мог бы еще посылать ей чеки каждый месяц, а она бы решила сама обналичивать их или нет. Он мог бы просто уйти, поверив, что она станет сильней, но сладкий запах детских вещей заставил его задержаться. Нико взглянул на нее.
Он поможет ей встать на ноги, но сейчас ей нужны были крепкое плечо и отдых. Пусть и неохотно, но она должна была принять его помощь.
— Идем со мной, — настойчиво сказал Нико. — Не в отель, ко мне домой. Я бываю там редко, а ты спокойно наберешься сил. У меня есть прислуга…
— Все будет хорошо. — Она и сама верила в это, только еще не предприняла никаких шагов, чтобы улучшить свое положение.
— Идем, у меня есть дом на юге Ксаноса.
Она усмехнулась, перед глазами заплясали картинки красивых блондинок, дефилирующих по многомиллионному дому с бокалами дорогущего шампанского. Нет, Конни не желала путаться под ногами.
— Нет. Я стараюсь убраться подальше от своей семьи, а не наоборот. Я и не знала, что у тебя есть дом на острове, — нахмурилась она.
— Никто не знает. Он охраняется и надежно укрыт от посторонних глаз. К дому прилегает частный пляж, там ты сможешь гулять. Есть бассейн, сад…
Нико посмотрел на ее бледную кожу и принял окончательное решение.
— У меня есть домработница, она готовит местные блюда.
— Прислуга начнет сплетничать.
— Слуг отбирали специально. — Он видел, что это не произвело на нее впечатления. Конни прекрасно знала образ жизни на острове. Люди там обожали сплетни и слухи. Но он принял это во внимание, когда нанимал Паоло и Деспину. — Это пожилая пара. Хорошие люди. Несколько лет назад они потеряли единственного сына. Все их сбережения ушли на его лечение. Подрядчик купил их дом и заставил платить аренду. Сейчас они живут в гостевом домике и присматривают за особняком, как за своим собственным домом.
Он взглянул на Констанс и отмел все ее сомнения в том, что он похож на Генри.
— Я плачу им зарплату. Я уважаю своих работников, а они верны мне. Никто, даже мои родители, не в курсе, что я живу там.
— Но почему столько секретности? — моргнула Конни.
Не было нужды скрывать от нее все. Если она переедет в его дом, то все равно увидит бумаги.
— Я родился там. Хочу найти свои корни.
Конни похолодела.
— Пока в свободное время я живу на Ксаносе.
— И что ты делаешь? — спросила она.
— Ищу данные о своих настоящих родителях.
— А потом, — пролепетала она, — когда найдешь их, ты… — Констанс не смогла найти в себе сил и закончить вопрос. Но она должна была убедиться, что ее семья в безопасности.
Нико не стал дожидаться ее неловких вопросов, и тут она поняла, что именно изменилось в нем: настрой. Нико был в ярости.
— Я не просто хочу найти их, я хочу выяснить, кто обставил мое усыновление, и наказать этих людей. — Его тяжелый взгляд пронзил ее в самое сердце.
Глава 8
Конни была уверена, что он уничтожит ее семью. Позор, который она навлекла на них, будет ничем в сравнении с тем, что сделает Нико, когда узнает правду. Всю правду, ведь ей была известна эта история. Она видела бумаги, дело не ограничилось просто отказом от ребенка.
— Собери свои вещи, — приказал Нико.
У Конни не осталось сил сражаться, и, возможно, ей удастся помешать ему узнать все. Конни знала, что отец не переживет последствий.
— Мы уходим прямо сейчас.
— Я не могу просто бросить Генри! — запротестовала она.
— Он обходится с тобой как с рабыней.
— Он старый человек. А я согласилась на эту работу сама.
— Значит, ты уйдешь утром.
— Вряд ли агентство найдет замену так быстро.
— Найдут, — мрачно сказал Нико.
— Я не могу… — Конни хотела все бросить: какая-то часть ее хотела сбежать, уехать вместе с ним, прийти в себя в тиши, а другая часть ее души хотела остаться здесь, чтобы избежать неминуемой катастрофы. Но была еще одна причина, по которой она не хотела уезжать. И Нико знал, в чем дело.
— Нам нужно поговорить, — сказал он. Но, взглянув на ее опухшее, уставшее лицо, Нико смилостивился. — Но не сейчас. Когда ты будешь готова.
Конни с надеждой ухватилась за протянутую ей соломинку.
— Даю тебе слово. Сейчас главное, чтобы ты нашла в себе силы быть матерью. И тебе нужен отдых.
Конни прикрыла глаза, его слова ласкали слух, так хотелось плюнуть на все и просто принять его предложение.
— Мы уедем утром. А сейчас выспись.
Конни покачала головой:
— Мне нужно постирать белье.
Она передвинула тяжелую корзину поближе к машинке. Когда он не предложил ей помощь, а просто сел на стул, Конни нахмурилась, но промолчала. Она достала уже сухие простыни, а Нико все продолжал сидеть и переключать каналы в телевизоре. Конни напряглась.
— Я не занимаюсь стиркой, — сказал он.
— Ясно, — ответила она, вытащив гладильную доску.
— Если хочешь и дальше разыгрывать мученицу — вперед, — пожал плечами он.
Конни не хотела ни во что играть, поэтому она отложила доску и просто сложила белье без глажки.
— Бунтарка, — проговорил Нико.
И Конни почувствовала, казалось, давно забытое желание улыбнуться. Она уселась на диванчик рядом с ним. Так странно было смотреть на экран, когда ей хотелось повернуться и смотреть только на него.
— Иди приляг. Пока он спит, и ты отдохни, — сказал он.
— Пойду, как только ты уйдешь.
— О, я никуда не уйду. Не собираюсь давать тебе время придумать тысячи отговорок, почему ты не сможешь уехать завтра утром. Я остаюсь.
— А как же твой номер в отеле?
— Иди спать. — Нико не собирался препираться. — Ну же, иди в кровать.
Конни залилась краской, проглотив слезы:
— Ты на ней сидишь.
Она была благодарна Нико, что он не возмутился, просто прошел к столу и сделал себе вторую в жизни кружку растворимого кофе.