Агата Мур - В плену иллюзий

— Меня зовут Боб. Случайно заметил, что сюда вносят мебель, и понял, что квартиру уже сдали. Я живу напротив.

У Боба был непропорционально большой нос, но это не портило его добродушного живого лица. Самым примечательным в нем были глаза: большие, выразительные и лучистые. Стройный, среднего роста, этот парень сразу располагал к себе.

— Да, квартиру сдали. Ей, — ответил Норман, указывая кивком на Кристину.

— А-а… — На лице Боба отразилось удивление.

— А я, ее друг, — сообщил Норман, угадав мысли нового соседа Кристины.

— Понятно… — Боб покачал головой и рассмеялся.

— Меня зовут Кристина! — Она очаровательно улыбнулась и протянула Бобу руку.

— Будем знакомы! — Боб покосился в сторону Нормана. — Насколько понимаю, сердце прекрасной принцессы занято. А жаль! — Он заулыбался. У него была чудесная улыбка. — Если что-то понадобится, пожалуйста, обращайтесь. Всего хорошего, соседка!

Норман проводил его до двери и вернулся в гостиную.

— Интересный экземпляр!

Кристина кивнула.

— Очень милый молодой человек. — Она помолчала. — Большое спасибо, что помог мне перевезти вещи. С удовольствием предложила бы тебе кофе, чай или сок, но, к сожалению, у меня ничего нет. Еще не успела сходить в супермаркет.

Норман хотел что-то сказать, уже приоткрыл рот, но, очевидно, передумал. Шагнув к Кристине, он поцеловал ее в губы. Это был странный поцелуй — порывистый, быстрый, наполненный залегшей на сердце тоской.

— Если что-то понадобится, звони мне, — пробормотал Норман, и не успела Кристина и слова вымолвить, как он вышел из комнаты. Через несколько секунд раздался звук захлопывающейся двери.

Кристина осталась одна. Именно этого она и добивалась… На мгновение сердце испуганно замерло у нее в груди. Черт! Сейчас не время оплакивать нелепую судьбу. Надо идти в магазин, надо разбирать вещи, подумала она и, покачав головой, будто прогоняя печаль, вышла из квартиры.

В выходные Кристина занималась обустройством своего нового жилища. Дел хватало, поэтому мысли о расставании с Норманом не так сильно терзали душу.

По вечерам он звонил, но разговоры получались краткими, вежливыми и сдержанными.

Она гордилась собой: все вышло так, как ей хотелось.

У нее появились полная свобода и независимость. Теперь после работы, если приходилось где-то задерживаться, не нужно было кому-то звонить и отчитываться. Не возникало необходимости ломать голову над тем, что приготовить на ужин. Не было нужды задумываться, как отнесутся к тому или иному ее поступку…

Она питалась молочными продуктами, овощами и фруктами. Пила много соков и зеленый чай.

Почему же при всем при этом ей никак не удавалось привыкнуть к тому, что дома ее никто не ждет? Почему каждый раз, открывая дверь квартиры и входя в нее, на протяжении вот уже почти недели она чувствовала, что готова волком выть от одиночества?

Ты получила то, о чем мечтала! — говорил ей внутренний голос. Чем же ты недовольна? Остаться с Норманом ты не могла. Остаться означало, для тебя согласиться с тем, что он предлагает…

Сегодня вечером ей предстояло идти на прием. Вместе с Норманом. Банкет устраивали Патрик и Лилиана Уиллис. Они пригласили их еще две недели назад. Норман позвонил Кристине накануне вечером и напомнил об этом мероприятии.

Об отказе без веской на то причины не могло идти и речи. В доме Уиллисов собирались сливки общества. Не явиться на банкет означало бы нанести оскорбление и хозяевам, и гостям.

Кристина приняла ванну, выпила кружку чая и приступила к сборам.

Сначала она решила, что наденет светло-бежевое платье без рукавов с большим декольте. Но, примерив его, увидела, что выглядит в нем слишком бледной и изможденной. Даже после того как накрасила губы ярко-красной помадой.

После непродолжительных раздумий она остановила свой выбор на бордовом платье с тонкими бретельками, прекрасно облегающем фигуру.

Яркая губная помада и с тон ей лак для ногтей, немного румян, серьги и кулон с рубинами, поднятые вверх волосы и туфли на высокой шпильке отлично дополнили наряд.

Она позвонила Норману, сообщила, что готова, и еще немного покрутилась перед большим зеркалом. Через пятнадцать минут вполне довольная своим видом Кристина вышла из квартиры, вызвала лифт и спустилась.

Норман уже ждал ее у подъезда, стоя у машины и засунув руки в карманы брюк. В идеально пошитом костюме, шелковой рубашке и галстуке он выглядел как всегда элегантно. Когда Кристина взглянула на него, у нее заныло сердце: этот мужчина будоражил в памяти сотню сладостных воспоминаний.

Норман услышал стук каблучков и повернул голову. По его губам скользнула довольная улыбка.

Они не виделись почти неделю, и Кристине стоило немалых усилий не подбежать к нему сейчас, не обхватить руками за шею… Она страшно соскучилась по его поцелуям, по крепким объятиям, по нежности. Ей с большим трудом удавалось делать вид, что у нее все в порядке. Сдерживая легкую дрожь в руках, бедняжка крепко вцепилась в маленькую бархатную сумочку на длинной ручке, гармонирующую по цвету с ее платьем.

— Привет! — к счастью, голос у нее не дрогнул, наоборот, прозвучал довольно беспечно. Ей только это и было нужно.

— Кристина… — пробормотал в ответ Норман и шагнул навстречу.

— Уже без пятнадцати семь. Пора ехать, — сказала она все так же невозмутимо.

Он поцеловал ее в висок и с шумом вдохнул едва уловимый аромат волос.

— Как дела?

— Отлично, — ответила Кристина.

Она не солгала, предположив, что Норман спрашивает о ее самочувствии. Здоровье действительно было у нее в полном порядке.

Сев в машину, они направились в сторону побережья.

Особняк Уиллисов, четы известнейших в городе юристов, с которыми, так или иначе, были связаны все крупнейшие предприниматели Норфолка, виднелся издалека. Этот роскошный дом был построен еще в конце девятнадцатого века и принадлежал предкам нынешних владельцев. В нем было три этажа и несчетное количество комнат. Входя в центральные двери, человек попадал в великолепный просторный холл. Впереди располагалась широкая мраморная лестница, устланная травяного цвета ковровой дорожкой. На стенах, по обе стороны лестницы, висели портреты предков Уиллисов, выполненные маслом. Все эти люди в разные времена успешно занимались юриспруденцией.

Чтобы попасть в банкетный зал, следовало подняться по мраморным ступеням и пройти по длинному светлому коридору. В нем все сияло белизной — и потолки, и стены, и изящные статуи, расположенные по сторонам.

Сейчас в это изобилие белого цвета вливались янтарные лучи вечернего солнца, струившиеся сквозь огромные окна. И фигуры статуй — грациозных танцовщиц — казались позолоченными.