Энн Лоуренс - Жаркий поцелуй

«Приют у Мод» не только подбирал бродячих псов, но и прилагал все усилия, чтобы восстановить их здоровье и, главное, найти им новых хозяев. Каждому, сегодня одному, завтра другому. Собак почти никогда не истребляли.

Когда случалось, что в «Приюте у Мод» не было ни одной свободной конуры, собак временно брали такие энтузиасты, как Ширли Стейнмен, люди занятые, но всеми силами старающиеся выкроить время, чтобы помочь.

Ветеринары лечили собак бесплатно, а питание и сопутствующие товары предоставляла крупная фирма, производящая корма для животных. Одна известная сеть зоомагазинов, которые торгуют здоровыми чистопородными щенками, даже согласилась в рекламных целях раздавать собак из «Приюта у Мод».

Пенсионеры брали собак выхаживать, затем после необходимой стерилизации и прививок тоже пристраивали их в хорошие руки одну за другой. В выходные дни люди приезжали к Мод целыми семьями, с удовольствием возились с собаками, которые с поразительной готовностью откликались на ласку и заботу, и помогали приюту, работая в конторе или в собачьих загонах. Многие, как Скотти и Кэл, приезжали, чтобы пообщаться с единомышленниками и почувствовать свою причастность к нужному и благородному делу.

Никто специально не проводил собраний, но люди постоянно перезванивались и обменивались информацией. Скотти просто поверить не могла, что такая сплоченная группа могла вдруг распасться; Кэл, судя по выражению его лица, тоже.

Нет волонтеров. Нет «Приюта у Мод». Одно невозможно без другого. Просто, как дважды два.

Ширли Стейнмен привезла плохие новости. Но надо отдать ей должное, в последовавшие несколько дней она делала все от нее зависящее, чтобы помочь Кэлу и Скотти устроиться на новом месте. Самое главное сейчас, сказала она, поскорее переехать в дом. Когда у каждого будет своя комната, жизнь сразу предстанет совсем в другом свете.

Что правда, то правда, подумал Кэл, услышав бодрый голос Скотти:

— Кэл!

— Что? Тебе помочь? — Кэл заглянул в комнату.

Скотти была в третьей спальне наверху, которую они пока оставили как есть. Бог знает, когда еще до нее дойдут руки… Пока же Скотти, сдвинув всю мебель, разложила на полу детали разобранной старинной кровати с пологом, которую она обнаружила в сарае, и теперь чистила и полировала их.

— Да, помочь, — ответила она и улыбнулась совсем как его прежняя Скотти. — Посмотри, как здорово отполировалось, правда?

Кэл взглянул на сияющее ровным блеском темное дерево.

— Я мало разбираюсь в антикварных кроватях, — сказал он, пожимая плечами.

— Ничего, скоро разберешься. — Скотти продолжала улыбаться. — Я в тебя верю. Ты у нас, оказывается, сказочный мастер на все руки собственной персоной. И как только умудрялся столько времени скрывать свои таланты!

Кэл не смог сдержать улыбки:

— Зазнаюсь сейчас и буду сиять, как твоя полированная кровать. Ну, говори, подлиза, что надо сделать. Небось тащить такую махину в комнату старушки Мод?

— В мою комнату, Кэл. Теперь она стала моей комнатой. Да, угадал, кровать готова занять свое место. Только осторожно, там краска еще не везде высохла.

Кэл взялся за массивное деревянное изголовье кровати; Скотти подошла и взялась за другой край.

— Оставь, я один донесу.

— Нет, я хочу помочь. Как можно одному нести такую огромную штуку?

Да, вот на чем теперь держится их союз, подумал Кэл. Прошло всего четыре дня, но и он, и Скотти уже влюбились в дом, где им предстояло жить вместе, где они были готовы работать день и ночь, бок о бок, как и полагается напарникам. «Приют у Мод» вернул им прежние партнерские отношения, если не прежнюю дружбу. Скотти была непривычно тихой, но уже не казалась такой скованной, как в первый день. Кэл признавал, как многим они обязаны Ширли Стейнмен — ее энергия и оптимизм, ее влияние среди бывших волонтеров помогли им сделать решающий первый шаг.

— Куда ставить будем? — спросил Кэл, входя в пустую спальню и держа навесу тяжелое изголовье.

Как и во всем доме, оконные рамы и деревянная отделка здесь были только что выкрашены — несколько волонтеров приезжали помогать Скотти скоблить и красить. К счастью, старомодные обои Скотти решила оставить, и их не пришлось сдирать. Рисунок обоев привлекал пастельными красками: беспорядочно рассыпанные букетики розовых розочек и бело-желтых ромашек с зелеными листочками и голубыми ленточками выглядели очень трогательно. Поначалу обои показались Кэлу блеклыми, но сейчас в сочетании с нежным кремовым цветом деревянной отделки и с новенькими тюлевыми занавесками они смотрелись просто замечательно. Комната была теперь уютной и домашней и, следовало признать, как нельзя лучше подходила Скотти.

Теперь, слава Богу, у нее появится свое место, где она сможет уединиться.

А у него — свое.

Жизнь с ней в конторе превратилась для Кэла в сущий ад. Нет, его не удивляло, что он хотел ее так сильно, — его всегда безумно влекло к ней, с самого первого дня. Но ночевать с ней в одной комнате, лежа буквально в двух футах от ее кушетки, и день за днем наблюдать ее в утренней неухоженности, естественности, постепенно узнавая ее привычки и маленькие секреты… было выше его сил.

Вот и сейчас, ненакрашенная, в мешковатой полицейской рубашке и не менее мешковатых шортах, она казалась ему еще желаннее, а очаровательное пятнышко краски у нее на носу сводило его с ума.

Больше всего он боялся случайно выдать себя, обнаружить свое жгучее желание. Скотти казалась пугливой, как необъезженная лошадка. Если бы у нее появилось хоть малейшее подозрение, она могла бы просто выставить его вон. Или даже уйти сама.

— Ну, — сказал Кэл, когда все части кровати были аккуратно сложены на чистом полу в ее комнате, — теперь только собрать раму, желательно не обрушив на себя изголовье и спинку, и уложить решетку.

Скотти весело улыбнулась и шутливо отдала честь:

— Так точно, сэр! Осторожнее только, здесь краска не досохла.

Кэл занялся кроватью.

— И матрас есть?

— Заказала. Завтра привезут. Удобный, жесткий, как я люблю.

Кэл судорожно проглотил поступивший к горлу комок, напряженно глядя на раму кровати, которую он как раз соединял со спинкой. Ему показалось вдруг, что вся ситуация с кроватью подстроена нарочно, чтобы проверить его выдержку или даже чтобы заставить его переступить черту. Как же ему хотелось схватить ее в объятия прямо здесь, как велико было искушение прижаться губами к ее мягкому чувственному рту… Чур, чур, надо возвращаться к реальности. Иначе он может ее потерять.

— Как же все замечательно подходит одно к другому, — сказала Скотти несколькими минутами позже. — Каждая деталь так аккуратненько вставляется в следующую, одно удовольствие собирать.