Сандра Мэй - Сто имен любви

Вот, скажем, женщины, которые с утра носят кофточки с люрексом и синтетический перманент блондинистого колера, а вечером перевоплощаются в истинных леди, предпочитающих в одежде романтический стиль, натуральный лен и марки ведущих дизайнеров... Зловеще? Нет, ни в коем разе. Но вопросы вызывает.

Рокко легко, неторопливо и чисто машинально кружился по залу, сжимая в объятиях свою загадочную Джеральдину Томасину, мысли его крутились с совершенно другой скоростью.

Недоверчивость давно стала его второй натурой, потому что именно благодаря недоверчивости и осторожности он добивался успеха в работе. Эбби к его работе отношения вроде бы не имела, но недоверчивости было наплевать. Она работала в усиленном режиме.

Девица – ходячая неприятность, это понятно. Не надо было связываться – это вам подтвердят и любой коп, и начинающий хулиган с Брайтона... Но сейчас инспектор Сальваторе с некоторым трепетом понимал, что рядом с этой девицей его хваленые мозги отказывают и дают сбой.

В данный момент ему больше всего хотелось оказаться подальше от «Шератона», Маттео, Гоблина и всех этих достойных людей. Вдвоем с загадочной Джеральдиной Томасиной и желательно – наедине. В принципе – нормальное желание, куда более нормальное, чем желание посетить свадьбу младшего сына крестного отца итальянской мафии и завести близкую дружбу с как можно большим количеством людей, преступающих закон...

Очень интересная получается история. Здесь, в этом мажорном зале, практически у всех есть псевдонимы и своя, тайная, жизнь, секретами которой они делиться не хотят. Включая самого Рокко Сальваторе. Включая Эбби.

Временами Рокко ненавидел свою работу именно за это. Он хотел быть нормальным, хотел жить нормальной, полноценной жизнью, хотел... ну вот, например, женщину эту хотел, и что дальше? Как ей объяснить, кто он такой? И нужно ли объяснять, если он не знает толком, кто она такая?

Музыка давно сменилась, стала более бодрой и ритмичной, но Рокко Сальваторе было плевать, а Эбби не сопротивлялась. Она была занята тем, что пыталась угадать название одеколона, которым поливался сегодня ее разбойник. Одеколон был приятный, очень такой... мужской, и Эбби не замечала, что ведет себя, как кошка, учуявшая валерьянку, – практически мурлычет, припавши к широкой груди своего, можно сказать, наймита.

Рокко зорко осматривал окрестности. Вон стоят у барной стойки Маттео и Гоблин, вон к ним идет Луиджи Порка по кличке Брутус... все те, короче, к кому Рокко Сальваторе надо срочно входить в доверие, чтобы они признали его своим. Маттео радостно помахал ему сигарой, дымившейся в толстых пальцах, Гоблин благосклонно кивнул... Сейчас самое время предложить даме поскучать и направиться налаживать контакт, но Рокко этого не хочется, не хочется, не хочется!

В детстве, совсем уж раннем, маленький Рокко, будучи самым младшим из трех братьев Сальваторе, терпел от старшеньких преизрядно. Точнее сказать, не терпел. Боролся с гнетом как положено. Иногда от бессилия – братья Луиджи и Джанкарло были старше на шесть и восемь лет соответственно – впадал в ярость и шел напролом, не замечая никаких препятствий. Один раз даже снес в пылу сражения кухонную дверь – мама Лючия очень удивилась. Так вот, сейчас Рокко Сальваторе очень хотелось снести весь «Шератон» со всем содержимым, потому что дело отлагательств не терпело, а ему до дела не было никакого дела!

Вдруг в самом углу зала Рокко узрел светящиеся зеленые буковки. Запасной выход...

В любом случае, это был самый натуральный знак свыше, и Рокко Сальваторе не собирался просто так им бросаться. Прижав к себе покрепче Джеральдину Томасину, он решительно начал вращательно-поступательное движение в сторону заветной двери.

6

Дверь довольно чувствительно наподдала Рокко под зад, но зато они с Эбби оказались в действительно чудном месте. Девушка даже вполне восторженно охнула.

Это была тихая аллея, плавно перетекавшая в дикую природу в виде рощи, оканчивающейся невысоким берегом озера. Аллею с обеих сторон украшали вполне себе цветущие кустарники, в темноте нельзя было понять, какие именно, но аромат они источали приятный. Дорожка была посыпана мелким гравием, а по обеим ее сторонам ненавязчиво, но очень часто были понатыканы скамеечки.

Пройдя же по аллее через ту самую рощицу, вы оказывались на означенном берегу упомянутого озера, с которого открывалась захватывающая панорама в космическом стиле: сверху очень много неба, снизу очень много воды. Рокко покосился на Эбби – она восхищенно пялилась в потемневшие небеса.

– Красиво, верно?

– Мне никогда не надоедает смотреть на звезды. Эх, сюда бы столик захватить...

– Джеральдина, тебя не прокормишь.

– Отстань! Смотри, какая красота...

Рокко огляделся по сторонам и увидел замыкающую ряд скамеечку. Как самая неприметная, она была и самой боевой: на спинке красовались многочисленные «Джейк любит Мэгги», «Марлен плюс Ленни это любофф», «Салли и Бобсон паженилис!» и, наконец, просто – «Джон Леннон!».

Он усадил Эбби на скамейку и решительно снял пиджак.

– Вы позволите, мисс?

Девушка вскинула на него глаза, и Рокко подумал, что для авантюристки, носящей по утрам парик, она слишком плохо умеет скрывать свои чувства. Во всяком случае, сейчас на ее раскрасневшемся личике читались буквально все ее переживания. В конце концов она улыбнулась ему, робко и несмело, явно нервничая – и Рокко Сальваторе немедленно перенесся в иные миры, где нет ни бандитов, ни мафии, ни копов, ни тайных агентов под прикрытием, где только звезды над головой и ангелы поют...

Оставалась всего одна вещь, не проверить которую он не мог. Ну, хотя бы попытаться.

– Скажи мне, только честно, ладно? Почему ты пришла именно ко мне? Кто тебя навел?

Эбби моргнула раз, второй, отвела было глаза, но тут же смело взглянула Рокко в лицо.

– Моя подруга работает в баре. Она сказала, что ты – самое то, что надо. Она моя лучшая подруга с детства. Я поверила.

Рокко Сальваторе почти упал на скамейку рядом с ней. Вот и все. Все так просто. Никаких подстав и проверок, просто Эбби действительно попала в беду и срочно нуждается в помощи. Вот и хорошо...

– Вот и хорошо. Ты прости, я должен был знать.

– Я понимаю.

– Спасибо, что согласилась со мной пойти сюда.

– А мне нравится! Еда вкусная... Шучу я, не бойся. Вообще-то я мало ем, просто здесь всякая такая еда... я вряд ли ее еще где попробую, а в книжках читала. Интересно же?

– А я лазанью люблю...

– Я тоже.

Помолчали.

– Тебе не холодно?

– Нет, что ты. Ночь теплая. Смотри, какие звезды.