Холодно не будет - Энни Дайвер

— Ой, Маш, а то ты его не знаешь! — отмахнулась Юля. — Он один как пойдет, вечно купит себе дедовское шмотье. В нем, кроме как на дачу, и не поедешь никуда.

Заливистый женский смех в магазине мужской одежды всполошил и без того потерянных мужчин, но подруги даже в шопинге для отсутствующего Краснова нашли свои плюсы. Машка присмотрела себе толстовку, которая на ней выглядела стильным домашним платьем, а Аня глазела на свитера, невовремя представляя Здоровяка в одном из них. Ему бы точно пошел темно-синий с высокой горловиной.

— Аня? — раздался над ухом знакомый низкий голос. Поначалу она даже не обернулась, думая, что он звучал исключительно в ее голове, но по резко замолчавшим подругам поняла, что все реально. — Привет.

— Привет, — не смогла сдержать улыбки при виде Здоровяка. Они неловко молчали, рассматривая друг друга, будто изменились за эти дни до неузнаваемости. Саша разговор начинать не спешил, но и уходить не собирался, поэтому Аня решила взять все в свои руки и подтолкнуть его немного: — Обновляешь гардероб?

— Немного совсем. А ты здесь с кем? — он огляделся, выискивая того, кто так же тупо пялился на Аню, как и он сам. От одной мысли, что она здесь с каким-то ухажером, за грудиной все закипало. Акула сжал пальцы в кулаки, которые тут же зачесались.

— С подругами, — Левкоева повернулась к замершим у манекена девушкам и махнула рукой, приглашая подойти. — Знакомьтесь, Маша и Юля, это мой сосед Саша, — Аня не переживала, скорее, отдавала долги. Здоровяк представил ее своим друзьям, она его — близким подругам.

— Приятно познакомиться, — обезоруживающе улыбнулся Здоровяк. На душе отлегло. Ничего из того, что он себе напридумывал, не сбылось. И хорошо, потому что все эти пять дней он только и думал, что о своей соседке. Потому что хотелось, чтобы она была не только девушкой из квартиры рядом. Он гадал, как позвать ее на свидание так, чтобы Аня не отказалась, но пока все идеи были откровенно провальными.

— А нам-то как приятно! — воскликнула Маша.

— Да, жаль только поближе не познакомимся. Нам с Машей уже пора, — вмешалась Юля, пихнув Машу локтем в бок. — Анют, мне Краснов уже четвертый раз звонит, — для убедительности подруга даже показала экран телефона, вот только звонок был первым, и Левкоева это прекрасно знала. Но мысленно поблагодарила подруг, думая, что в следующие выходные им обязательно нужно собраться вместе. — Мы пойдем, еще созвонимся. Тем более до дома тебя проводят. Проводят же? — Юля грозно посмотрела на Сашу, вдруг сменив милость на строгость.

— Конечно, — закивал Здоровяк, наблюдая за торопливыми прощаниями подруг. Он улыбался и старательно изображал из себя человека, поверившего в рассказ Юли, но был искренне рад такой развязке. Оставалось только разговорить Аню и задержать рядом с собой. — Поможешь мне выбрать рубашку?

— Я? — удивилась Аня, с недоверием осматриваясь в поисках других желающих. Подруги, обняв ее на прощание и поцеловав, быстро покинули магазин, оставив прямо перед Здоровяком, от которого теперь точно не получилось бы спрятаться. — Хорошо.

— Сразу бы так.

Если бы Саша не отвлекал Левкоеву рабочими байками, они бы справились раза в два быстрее. Но они говорили так, что впору было не свитера под цвет глаз Здоровяка подбирать, а сидеть за дальним столиком в кафе, чтобы никто не мешал. Аня не заметила, как пролетело время, как рассказала о поездке домой и даже одиноком вечере в квартире. За последнее Саша наградил ее долгим тяжелым взглядом, и Левкоева перевела тему, расспросив соседа о его праздниках.

У Здоровяка все было не так спокойно: съездил к маме, но не пробыл там и одного дня — срочно вызвали на работу. Он быстро сошел с неудачной для продолжительной беседы темы и перевел ее на саму Аню, потому что о ней хотелось знать все. А по тому, как соседка млела от его внимания, Саша понял, что выбрал удачную тактику, и даже не ворчал, меряя вот уже пятую рубашку.

* * *

— Может, кофе? — предложила Аня, когда они стояли в очереди на кассе. — Возьмем с собой, хочу прогуляться до дома, — она робко переминалась с ноги на ногу, гадая, согласится ли, поэтому, всполошившись, добавила: — если ты, конечно, не передумал меня провожать.

— Всегда согласен, — тепло улыбнулся Здоровяк.

— Отлично. Тогда ты пока расплачивайся, а я за кофе. Тебе какой? — спросила совсем невинно, но Саша все равно прищурился и покачал головой, хоть и не сдержался от усмешки.

— Вместе за кофе не пойдем?

— Не-а, сегодня я угощаю, тебе придется смириться.

— Ладно, — быстро сдался, но отчего-то Ане казалось, что он обязательно возьмет свое. — Американо с двумя ложками сахара. И давай сюда свои пакеты, я понесу.

— Хорошо.

Аня вылетела из магазина и засеменила к островку, где, к ее счастью, не было очереди. Сделав заказ, она оглянулась: Саша оплачивал покупки на кассе, и она облегченно выдохнула, прикладывая телефон к пин-паду. Запах свежесмолотых зерен щекотал рецепторы в носу, Левкоева оглядывала сиропы, брезгливо морщась и мечтая о корице. Для ее кофе это было идеальным сочетанием.

— Спасибо, — поблагодарила Аня бариста и, взяв теплые стаканчики, радостно обернулась, предвкушая прогулку под руку со Здоровяком. А в том, что им придется тесно контактировать, Левкоева не сомневалась — она уже придумала оправдание: на улице снег и зима, а она совершенно не создана для того, чтобы валяться в сугробах.

Вот только восторг смело ураганом, и остался шок, когда Аня разглядела в руках Саши другую девушку. Да ни какую-нибудь, которую она никогда не видела, а ту самую Кристину, не вызывавшую и толики симпатии. В груди неприятно сжалось. Левкоева закусила губу и нахмурилась: хорошее настроение вмиг улетучилось, когда блондинка обхватила Здоровяка за плечи и широко улыбнулась.

Пока глупая Аня настроила воздушных замков, помогая выбирать свитер и рубашку, другая уже давненько взяла ее соседа в оборот и не упустила шанса. Она обиженно вздохнула, грустно отмечая, что сама дала Саше от ворот поворот, обозначив их отношения только как дружеские, и теперь пожинала плоды собственного выбора. Кое-как переставляя ноги, она дошла до ребят, вяло улыбнулась Кристине и не решилась посмотреть на Здоровяка. Сейчас внутри жгло от непрошенной досады настолько сильно, что она могла наговорить соседу кучу неласковых слов, о которых непременно пожалеет. Поэтому оставалось только признать поражение и позорно сбежать —