Николай Власов-Окский - Цветной шатер

H. ВЛАСОВ-ОКСКИЙ

ЦВЕТНОЙ ШАТЕР

Пьяный ветер

Ветер сегодня страшный чудак!То он, как сокол, мчится к туче,То распахнет у клена армяк,То вдруг у мельниц крылья взбучит.

Вот он метельщик пыльных дорог,Вот он травою словно жвачкойДавится глупо; то он у ногЛастится льстивой собачкой.

Там трубочистом шарит в трубе,Здесь, словно прачка, пруд полощет,Тут он в разбойной дикой гульбеВдруг оглашает гиком площадь.

Что с ним случилось? Видно, веснаГолову буйным хмелем кружит.Не разбирает троп старина:Лужа лопалась, прет и в лужу!

30 мая 1924 г.

Москва

* * *

С востока рыжим сигналистомВ даль брошен розовый сигнал.А город спит. Лишь сиплым свистомС вокзалом кличется вокзал.

Я на окраине. СинеетНа взгорьи лес. А рядом — рожь.Плеснулось солнце, пламенеетПоляна золотом рогож.

И на открывшихся просторахВ колеблющейся тишинеРождается напевный шорохИ отзывается во мне.

1 июня 1924 г.

Москва

Барашек

По широкой дороге над полями, лугамиТихо бродит барашек с золотыми рогами.

Голубою муравкой кся дорога покрыта.И блестят над землею огневые копыта.

И луга и поляны и любовно и кроткоПровожают барашка с необычной походкой.

А уйдет вдруг барашек за высокие горы,У оставшихся влагой покрываются взоры:

Грусть великая зреет над полями, лугамиОб ушедшем барашке с золотыми рогами.

15 июня 1924 г.

Москва

На простор

Я покидаю город чадный,Который в тягость мне давно.И грудь моя вдыхает жадноНапольный воздух, как вино.

Спускается весенний вечерС букетом ландышей в руке,И ласковый и нежный ветерИгриво льнет к моей щеке.

И с каждым часом мне дорожеИ звуки вешних голосов,И поля желтые рогожи,И сети синие лесов.

Иду я, радостный избранник,Как будто каторжник в бегах.Над головою месяц-странникБлуждает в голубых лугах.

17 июня 1924 г.

Москва

Ястреб

Как плавно чертит ястреб круг!А взор его блестит, как пламень.Увидел жертву, сверха вдругЗа ней — как падающий камень.

Настиг, ударил, оглушил,Схватил и, помня свой обычай,В лесную чащу, что есть сил,Несется с легкою добычей.

А там, искусный птицелов,Привыкший с юных дней к победам,Он сел к подножию деревИ наслаждается обедом.

23 нюня 1924 г.

Москва

Львенок

Полдень. Тишь. ИгривоВ тучах, словно в дегте,Львенок златогривыйРаспускает когти.

Ветер — пастушонокСгрудил стадо в кучу.Улыбаясь, львенокПоднырнул под тучу

И бежит игриво.Сея тихий шорох.И сверкает гриваВ голубых просторах.

8 июля 1924 г.

Дуденево

На родину

Сороконогий конь, дыша оторопело,Отсчитывает бег ударами копыт.Мелькают предо мной и стан березки белыйИ пряный воск сосны и гибкий зонт ракит.

Отстукивает конь, неся к родному краюУставшего меня от суетной Москвы.Родимый, милый край! В душе благословляюТвои поля и лес и ясность синевы!

Душа моя полна любви к раздольным нивамИ бархату лугов и скиниям лесов,К селу и мужикам, извечно терпеливым,И к шелестам в саду вишневых голосов.

Душа стремит шаги к убогой старой хате,Где я увидел свет и незаметно рос,Где ожидает мать, старушка на закате…Беги, беги-ж скорей, проворный паровоз!

11 июля 1924 г.

Дуденево

* * *

Над прудом старушки — ивыКротко молятся закату.Жеребку льняную гривуГладит облак бородатый.

Расставляет синий вечерПо дороге звезды — вехи.Догоняет юный ветерЖеребенка без помехи.

То наездником он вскочитНа жеребчикову спину,То в его заглянет очиИ скользнет стрелой в низину.

Пруд лежит в зеленой раме,Опушонный тиной — ватой.И в воде, как в панораме —Конь и всадник и вожатый.

11 июля 1924 г.

Дуденево

* * *

Утро дышет отрадной прохладой.Откричал на востоке петух.В высоте безпокойное стадоГонит вдаль невидимка-пастух.

А внизу, на широком просторе,Расплеснулся, прорвав рубежи,С небесами раздольностью споря,Океан вызревающей ржи.

И бежит полевая дорога,Извиваясь во ржи, как змея.Бровью черной, нахмуренной строго,Пролегает в траве колея.

А на стрежень плывет с горизонтаЖелтый челн, разливающий свет.Как богат под лазоревым зонтомВ волнах ржи бездомовый поэт!

13 июля 1924

Дуденево

Мотыльки

Мотылечки — мотыльки,Белые, пушистые,Сверху падают, кружась,На поля иглистые.

Распростились в вышинеСо своими гнездамиИ спускаются ониМаленькими звездами.

Что влечет их в дальний путь?Иль на них гонения,Что покинули ониГорние селения?

Разлюбили-ли ониВыси поднебесные?Иль пленяют мотыльковДали неизвестные?

И летят, летят, кружась,На-земь, онемелые,Неземные мотылькиСеребристо-белые.

Галя

Моей дочурке ГаленькеЛишь пятая весна.Сижу я с нею в спаленкеУ светлого окна.

— Смотри, смотри в окошечко:На небе, как в лугах,Идет неспешно кошечкаС сережками в ушах.

Смотри, она повесилаСвой хвостик на траву! —Кричит дочурка веселоИ грезит на-яву.

А там вон словно уточкаКупается в пруде.И рыбка ловит удочкуВ голубенькой воде.

Нельзя-ли, папа, ГалечкеТуда-же: над лескомНа розовой мочалочкеКачаться мотыльком?

15 июля 1924 г.

Дуденево

Телок

Весною с радостью Буренка:Однажды утром, на заре,Родила желтого теленка,Желанного в родном дворе.

И удался телок на-диво:Красив и легок на бегу.Как радостно он и игривоПотом резвился на лугу!

Угонят мать с другими в стадо,А он, привязанный за пень,За частокольною оградойГуляет весело весь день.

Порой бывает и неловко:Хотя меж ним и пнем длинна,Мягка пеньковая веревка,Но все-же шею трет она.

Зато как шолков луг зеленый,Как лакома его трава!И шепчут ласковые кленыТелку веселые слова.

А в высоте, над головою,С утра до ночи, без дорогБлуждает тихою стопоюДругой восторженный телок.

Растет Буренкина отрада.Ей жизнь привольна и легка.Теперь с ней вместе гонят в стадоИ золотистого телка.

Бежит он легкою походкойИ не оглянется назад.И смотрят радостно и кроткоНа шелк лугов его глаза.

А в высоте, слегка покатой,Другой, такой-же золотой,Телок гуляет до закатаПо луговине голубой.

Дохнул сентябрь. Под небесами,Порой спускаясь до земли,Плывут с седыми парусамиНамокнувшие корабли.

С полей и рощ взмывают птицы,Сплочаются при вожаке.И длинные их вереницыСкользят и тают вдалеке.

А лес, недавно величавый,Склонился скорбно головойИ плачет, горько плачет ржавойИ грязноватою слезой.

И вот услышала БуренкаВ хлеве решенье мужика:— Зарезать следует теленка.Не нужно в зиму нам быка. —

И загрустила горемыкаИ лижет детище свое.А он, наивный, лишь помыкал,Не разгадав тоски ее.

Пришел октябрь. Поля, дубровыИ луг и кровли в серебре.Чуть свет, увидела короваЧужого парня на дворе.

Хозяин снял с гвоздя веревкуИ, позамешкавшись слегка,Аркан накинул и неловкоВ ворота поволок телка.

Метнулась к выходу БуренкаИ замычала на бегу.Увы! Веселого теленкаНе видеть больше на лугу!

Когда вошел хозяин снова,Краснел топор в его руке.И горько плакала короваО золотом своем телке.

15 июля 1924 г.