Таффия Исаева - Семь историй о любви

– Обязательно? Жаль упускать такой случай… Когда еще представится возможность почувствовать себя настоящим профессором.

Они виделись почти каждый день. Надю каким-то неведомым магнитом тянуло к Поле. Все эмоции и чувства, которые вызывала Поля были очень новыми для девушки. Новыми и непонятными. Странными, пугающими, но такими влекущими. Лишь оставалась свободная минутка, все мысли тут же переключались на нее. Вот смешно и совсем по-детски Поля морщит нос, чуть покусывая карандаш, пытаясь решить довольно сложную задачку по физике. Или вот они сидят, занимаются каждая своим делом, Надя пишет реферат, а Поля, скорчив рожицу, украдкой кидает в нее комочек бумажки – решение опять не дается и она привлекает внимание репетитора. Когда они выбрались из душной аудитории и перебрались в уютную Надину комнату? Когда их отношения из официальных перетекли в просто дружеские Надя не помнила, но зато она точно помнила, как они перестали быть дружескими…

– Надь, посмотри… – Поля откинула ручку и, перевернувшись с живота на спину, сладко потянулась. Она лежала на Надином диване и решала очередную задачку. Надя не торопясь дописала предложение и отодвинула свою тетрадь:

– Неси сюда – посмотрим.

В последнее время она старалась избегать совместного лежания на диване, когда их тела в любую секунду могли соприкоснуться. Это тоже было открытие для девушки. Никогда она не думала, что простая близость может так отзываться внутри нее, и что это так сложно скрыть. Как скрыть, что тебя как будто парализует от одного прикосновения? В такие моменты ни о чем не можешь думать, ничего не можешь делать… Только бы чувствовать и чувствовать легкое тепло от лежащего рядом тела, и аромат… от которого кружится голова.

– Да ну… Мне лень. Иди сама посмотри.

– Ну уж нет. Кто тут профессор? Так что давай привыкай. Это кстати совет на будущее – если тебе так лень ходить – никогда не садись на последний ряд аудитории.

– Но ты сама говорила, что аудитории специально спроектированы в виде амфитеатра – на последних рядах самая лучшая акустика.

– Это да, но тебе же лень ходить… Давай сюда свою тетрадь. – Надя протянула руку. Взяв тетрадку, Надя положила ее на стол и открыла.

«Как решать задачи, если голова занята совсем другим? Как можно сосредоточиться на законе физике или теореме, если ты так близко от меня?»

Пробежав глазами первые строчки, Надя почувствовала, как что-то странное волной отливает от головы к груди, и в ней становится тесно. И каждый вздох утрамбовывает это «что-то» плотной пеленой у отчаянно затрепетавшего сердца.

У меня галлюцинации…

А глаза жадно хватали строчки.

«Может быть я слишком смелая, что пишу это. Но мне кажется – я схожу с ума… Я не могу не думать о тебе. Так сладко, когда ты рядом, и так горько когда тебя нет. Я вижу – ты избегаешь меня. Ты обо всем догадалась, да? Поняла меня, как одну из своих книг? Я не знаю, что это такое. Но если ты поняла – может, объяснишь мне?»

– Ты порвешь мою тетрадь. – тихо прошептала Поля.

– А? – Надя в недоумении перевела взгляд на свои пальцы, которые судорожно вцепились в тонкую тетрадку. С усилием она разжала пальцы и нервно разгладила чуть смятые листы.

– Ну что скажешь? Этой задачке ты тоже сможешь найти решение? – все так же тихо прошептала Полина, старательно разглядывая пол у своих ног.

Надя молчала.

– Может скажешь хоть что-нибудь… Твое молчание просто убивает меня…

А Надя все молчала. В голове пролетали тысячи мыслей, но пролетали так быстро, что она даже не могла понять ни одну из них. Она не могла повернуть голову, чтобы посмотреть на Полину. Ее взгляд скользил по исписанным листкам бумаги, цепляясь за слова. Тишина, смешанная с ожиданием и приправленная чем-то новым для девушки начинала звенеть.

– Я… наверное, я пойду… Я пойму… если завтра мы не увидимся. Не волнуйся… Мама не станет задавать тебе вопросов. Извини меня, если обидела. – Полина встала с дивана и направилась к двери.

– П-п-подожди! – Надя огромным усилием разлепила губы, чтобы остановить девушку.

– А? – Полина стремительно обернулась. – Что ты сказала?

– Не уходи… Пожалуйста… Я хочу…

Поля с ожиданием смотрела на смутившуюся девушку и вдруг, словно поняв состояние подруги, она сорвалась с места и, в два шага преодолев расстояние, разделявшее их, остановилась за спиной Нади.

– Тебе дать красную ручку чтобы исправить ошибки? – шепотом спросила Поля, наклоняясь к Наде и легко прикасаясь щекой к щеке.

– Что? – Надя повернула голову и Полины губы оказались всего лишь в каком-то миллиметре от ее губ. Наде показалось, что ее сердце остановилось. Так близко… Так близко… Что же будет дальше? Что будет?… Что все это значит? Но что бы это все ни значило ей, Наде, еще никогда не было так хорошо и так странно, как сейчас. Это пугало и влекло одновременно.

– Ну что же ты… – шепот Полины скользнул по губам и растворился.

Надя лишь приоткрыла губы, чтобы ответить… или спросить… или она уже не помнит, для чего… Полина поцеловала ее сама.

После этого девушка открыла для себя совершенно новый мир. Яркий мир эмоций и переживаний. Водоворот новых чувств и ощущений кружил голову, лишал возможности рассуждать и думать. Учеба, такая понятная и любимая, вдруг потеряла всю свою привлекательность и важность. Но осталась необходимой. Родители, привыкшие к спокойствию и рассудительности дочери, практически не обращали внимания на то, что Полина все чаще оставалась ночевать. Наверное, они даже радовались, что у дочери появилась подруга. Но вот сегодня… Наверное, она разочаровала их. Но теперь уже все равно. Решение принято, и отступать Надя не намеренна.

И мать сдержала слово. Поздно вечером, когда Надя вернулась со свидания, разговор повторился, только теперь в нем участвовал и отец. От папы Надя ждала понимания меньше всего. Этот суровый мужчина больше всего на свете боялся выглядеть глупым. А дочь-лесбиянка это не просто глупо, это уничтожающе глупо.

– Это просто кошмар! – отец метался по комнате, как тигр в клетке. – Это невообразимо! Это чудовищно! Как ты могла так поступить с нами???

– Папа…

– Что папа? Ты думала о папе когда… когда решилась на такое? Это все твое воспитание!!! – он повернулся к матери, сидевшей на краю дивана. – Ты потакала всем ее причудам! Куда ты смотрела, когда она стала коротко стричь волосы и носить мужскую одежду? Что ты мне говорила? Что это мода такая?!! Переходный возраст?!!! Да?

– Игорь… но они сейчас все так…

– Наша дочь не все!!! Ты ее мать и должна была следить за ней!