Кей Грегори - Мужчина напрокат

Спазмы сдавили горло. Найна резко сглотнула и уже было отвернулась, но как раз в это мгновение Фэн поднял голову. Увидев Найну, он поманил ее пальцем.

Найна остановилась в нерешительности. Ей не хотелось говорить с Фэном сейчас. Она была не уверена, что ей удастся скрыть свою ревность, тем более что она ревновала мужчину, которого не желала, не могла желать, ведь он был как раз из тех, кого она годами избегала.

Вот только… Фэн не похож на папиных протеже. С виду – да, но…

Нет-нет, никакого «но». Она всего лишь охвачена запоздалым приступом похоти. Наверняка она давно должна была испытать это чувство. С ней никогда еще такого не творилось. Такого, как сейчас. Но с похотью легко справиться – достаточно прогнать ее в момент вспышки.

Придется несколько изменить план.

Фэн снова поманил ее, и она шагнула к нему.

– Привет, – сказал он. – Люси, это Найна, моя невеста. Найна, это Люси. Мы обсуждали меню в вагоне-ресторане. Кормят отменно, если учесть нехватку времени и тесноту. Ты не согласна?

Найну не интересовало меню.

– Я вам не невеста, – произнесла она холодным, ясным голосом, услышав который, Люси удивленно вытаращила глаза и тут же обрадованно заулыбалась.

– В таком случае предвкушаемая невеста, – поправился Фэн и положил руку на спинку кресла, в котором сидела Люси.

– Не вздумайте ничего предвкушать. – Найна грубила. – Фэн, мне надо поговорить с вами.

– Валяй говори. – Он облокотился о спинку кресла и высоко – на колено – вскинул ногу.

– Без посторонних.

Фэн выгнул бровь.

– Не знаю, должно это меня обнадежить или запугать. – Он обратился к Люси: – Вы простите нас? Найна сегодня какая-то кислая. Такое бывает с лимонами.

Найна, набравшись терпения, сумела сдержать внезапное искушение вцепиться в его сияющую каштановую шевелюру.

Люси осталась сидеть с разинутым ртом. Она так смотрела им вслед, будто решила, что они сбежали из лечебницы для душевнобольных.

– Где бы ты хотела поговорить? – не слишком дружелюбно спросил Фэн. – В твоем будуаре?

– Там слишком тесно. Придется пойти к вам.

– А еще придется говорить покороче, – сказал Фэн, взглянув на часы. – Не знаю, как ты, но я не собираюсь оставаться без обеда.

– Я не отниму много времени, – насупившись, ответила Найна.

Фэн посмотрел на нее острым взглядом, но промолчал. Когда они подошли к его купе, он с демонстративной вежливостью открыл перед ней дверь и пропустил ее первой.

– Ну? – спросил он, закрывая за собой дверь. – Что там нельзя было отложить до приезда в Чикаго?

– Вы не едете в Чикаго, – сказала Найна.

– Вот как? – Фэн зацепился большими пальцами за ремень и навалился на дверь. Он не предложил ей сесть. – Кто сказал, что не еду?

– Я.

– Ты? А с чего ты взяла, что это тебе решать?

– Не бойтесь, деньги можете оставить себе, – презрительно произнесла она. – Но я решила, что мне ваша помощь не понадобится. Я сама справлюсь с очередным папиным кандидатом.

– Вот она, женская независимость и отвага. И чем же вызваны столь решительные перемены? Я что-нибудь не то сказал?

Почти все, что ты говоришь, – не то, в отчаянии подумала Найна. А как ты на меня смотришь, прикасаешься ко мне… Да у меня же обмерло сердце только от того, как ты навалился на эту дверь.

Но вслух она произнесла всего лишь:

– Нет, дело не в том, что вы сказали. Просто я думаю, у нас ничего не выйдет.

– Ясно. – Он сощурил глаза. – Боишься, что я не справлюсь со своей ролью?

– Нет.

– Боишься, что сама не справишься?

– Нет. – На самом деле она боялась, что слишком хорошо бы справилась.

– Тогда чем объяснить этот неожиданный поворот к самостоятельности?

– Я всегда была самостоятельной. Просто в этом году мне показалось, что я нашла способ провести Рождество в родном доме. Я ошиблась.

– Ошиблась? Я что, такой невыносимый? – От его низкого, чувственного голоса у нее внутри что-то перевернулось.

– Нет, конечно, нет. – Найна прислонилась к стене. – Просто я решила, что будет лучше, если я возьмусь за это как обычно, то есть сама. – С ним было так трудно говорить. Она должна была предвидеть это. – Я же сказала, деньги можете оставить себе, – добавила она, раздражаясь.

Фэн наклонил голову и, вытащив из-за ремня пальцы, засунул руки в карманы бежевых брюк. Когда он поднял глаза, Найна прочла в его взгляде одно безразличие.

– Спасибо, – произнес он.

– Так. – Найна смахнула с глаз воображаемую прядь волос. – Э… Гм… Пожалуй, все… – Она не закончила фразу. Вообще-то она рассчитывала на то, что он еще что-нибудь скажет, что станет препираться. Может быть, даже в конце концов ее уговорит.

Нет, она и в мыслях не допустила бы этого. Конечно, она не хотела, чтобы он ее уговорил. С ней стряслась беда: в ней зародилось желание к совсем неподходящему мужчине. И единственный способ избавиться от наваждения – выкинуть Фэна из своей жизни до того, как сердце ее непоправимо пострадает. Так будет разумно.

Неужели нужно быть разумной? – стал нашептывать бесенок у нее в голове. Разумное – непритягательно, разумное – серо.

Голос Фэна вернул ее к действительности.

– Угу, – говорил он, – пожалуй, так.

– А? Что? – тупо произнесла Найна.

– Ты сказала: все. Я просто согласился с тобой.

Найна передернула плечами. Происходящее совершенно не укладывалось у нее в голове. Неужели она теряет рассудок? Нет, только не сейчас. Сейчас надо пройти мимо Фэна, выйти из этого купе, бежать к себе, скрыться.

Но когда она шагнула к нему, пошатываясь в такт движению поезда, он подхватил ее за локоть и сказал:

– Обедать.

– Обедать? – повторила Найна, а по ее руке пробежал ток.

– Да. Ну это… ам-ам. Я бы хотел успеть поесть до того, как мы прибудем в Милуоки.

– Шоколадных конфет? – чуть слышно спросила она. Разве не это возбуждает аппетит Фэна?

– Нет. Я надеялся съесть сэндвич.

– Тогда идите. Я не голодная.

Вообще-то она была голодной, но не хотела сидеть за столом с Фэном. Она хотела совсем забыть о нем и обдумать стратегию выживания в течение очередного Рождества, когда ей предстоит увиливать от брачных затей своего отца.

Но Фэн не отпускал ее локоть и так смотрел на нее, будто не знал, что с ней делать, но понимал, что должен что-то сделать.

– Пожалуйста, отпустите меня, – проговорила она, чуть дыша.

Фэн не подал виду, что расслышал.

– Почему у тебя пропал аппетит? – требовательным тоном спросил он. – До сих пор я не замечал, чтобы тебе его недоставало. Скорее наоборот.

Он что, считает ее бездонной утробой?

Найна злобно уставилась на него.

– Если и пропал, то не из-за вас, – ответила она, не дав себе подумать.