Айрис Оллби - Единение сердец

— Ничего смешного и нелепого здесь нет! — решительно заявил Роберт, — Вы знаете местный язык. Кроме того, мне будет интересно услышать ваше мнение об островах.

Кэт замерла на минуту, а потом расхохоталась.

— Мое мнение о чем? О сувенирах, которые вы будете покупать для своих друзей? И он еще говорит, что это не смешно!

— Это не туристическая прогулка, как вы не поймете!

— Разве? А что же это тогда?

— Деловая поездка.

— Деловая поездка? — эхом повторила девушка, подозрительно прищурив глаза. — А можно узнать цель этой поездки?

— Может, мы поговорим об этом за ужином? — с надеждой предложил Роберт. — Честно говоря, я здорово проголодался, а ведь мне еще надо распаковаться и принять душ. И все же — где я буду спать?

Но ответа он уже не стал дожидаться. Кэт наблюдала из кухни, как он начал разбирать свои вещи. В конце концов, поработать гидом в течение нескольких недель — это совсем неплохо! Хоть какое-то разнообразие!

Да и Роберт, хоть и был высокомерным и напористым, любыми способами добиваясь своего, несомненно, привлекательный мужчина! Линда бы влюбилась в него с первого взгляда! Если бы он только не был Мэйфилдом!

— Это моя спальня! — крикнула она, увидев, как он взялся за ручку двери.

Роберт остановился. Кэт прошла через гостиную, прихватив по дороге одну из его сумок.

— Вот комната Линды, устраивайтесь. — Она открыла соседнюю дверь.

Он вошел в спальню и, увидев на окне сетку от москитов, поморщился.

— Я, видимо, никогда не привыкну к этому, — сказал Роберт, бросая свои вещи в угол.

— Вы же наверняка пользовались ими в Южной Америке!

Господи, что она несет! Кэт готова была откусить свой язык…

— Значит, вы все-таки спрашивали обо мне! Я польщен.

— Не обольщайтесь! — дерзко ответила Кэт. — Это еще один обрывок разговора, который я услышала… случайно.

— А что еще вы слышали обо мне?

Кэт откинула свои каштановые волосы и ослепительно улыбнулась гостю.

— Все, что касается вас, меня совершенно не волнует, я никого о вас не расспрашивала!

— Слушайте, Кэт, почему я вызываю у вас ярость? Мне действительно интересно, почему?

— Еще один встречный вопрос, и я оставлю вас в покое, — сказала Кэт, меняя тему разговора. — В больнице работает многочисленный персонал. Любой из сотрудников мог бы быть вашим гидом. Почему именно я?

— Напрашиваетесь на комплимент? — Роберт ходил по комнате Линды, осматривая незатейливую тростниковую мебель.

— Да нет! Просто интересно знать, почему Джордж в качестве жертвенного барашка предложил именно меня?

Роберт остановился и пристально посмотрел на Кэт слегка прищуренными, сразу потемневшими глазами.

— Вы действительно хотите это знать?

Его взгляд насторожил девушку, и она вдруг поняла, что не желает знать правду, какой бы она ни была.

— Ну что ж, — сказал Роберт, — тогда, возможно, вы прекратите строить свои догадки.

Он особенно подчеркнул эту фразу.

— Конечно, вы заменимы, — сказал он, и грубый подтекст его слов больно резанул Кэт.

Она вся сжалась внутри. Очевидно, смятение отразилось у нее на лице, так как Роберт прошел через комнату, подошел к ней и взял за плечи. Кэт опять напряглась, но на этот раз Роберт не отпустил ее.

— Вы какая-то странная… Такая твердая и в то же время хрупкая, ранимая. — Низкий голос Роберта звучал успокаивающе.

Но ей от этого было еще тяжелее. Лучше бы он оставался высокомерным и язвительным! Так ей было бы, по крайней мере, легче грубить! Ведь только такие отношения не позволяют ему вторгнуться в ее внутренний мир! В ее чувства, в ее прошлое… Хотя Роберт уже разбередил его, принес боль, которую она так удачно похоронила в глубине души. И вот снова, похоже, рана открылась и начинает кровоточить.

— Ванная комната там! — Она указала рукой в глубь дома. — Примите душ и приходите на веранду ужинать. Сегодня, так и быть, я вас приглашаю. Но предупреждаю — пища у меня самая простая, без деликатесов! — И она снова ушла на кухню.

— Что это за запах? — спросил Роберт, выходя через час на веранду и принюхиваясь.

Солнце уже село, и Кэт делала последние приготовления к ужину.

Роберт принял душ, переоделся в белые брюки и темно-красную шелковую сорочку, распахнутую на груди. Да, выглядит он потрясающе! Девушка украдкой бросала на него оценивающие взгляды.

Она тоже постаралась выглядеть хорошо. Кэт, правда, каждый вечер надевала что-то нарядное к ужину. Это стало своего рода ритуалом, доставлявшим девушке удовольствие. В этом жарком тропическом климате было очень легко опуститься и ходить в чем попало. Но воспитание не позволяло ей проявлять такую небрежность в одежде, хотя бы вечером, когда становилось прохладнее.

Сегодня она была в пестром легком платье с довольно глубоким вырезом. Оно очень шло Кэт, и девушка остановила свой выбор именно на нем. Волосы она высоко зачесала и соорудила на затылке большой пучок, что подчеркнуло изящество ее шеи и плеч. Серебряные недорогие серьги и браслет на тонком запястье дополняли туалет.

Она наклонилась над столом, чтобы зажечь свечу, стоявшую в небольшой стеклянной вазочке, и легкий бриз внезапно поднял подол ее платья.

— Пачули, лимонная трава и жасмин, — ответила девушка.

— Какое-то местное блюдо?

Кэт рассмеялась.

— Это ароматные палочки — единственное средство от мошкары. Я не знаю, которые из них они не любят больше всего, поэтому жгу сразу все три. Вам неприятен этот запах?

— Ничего, привыкну, — сказал Роберт и, помолчав немного, добавил: — Вы становитесь еще более красивой, когда смеетесь. Вам следует почаще это делать. Где мне сесть?

Последний вопрос как бы смягчил комплимент, и она поняла, что он специально сделал это из боязни отпугнуть ее. Правда, от чего, она не знала.

Кэт кивнула Роберту на плетеный стул, рядом с которым он стоял, и пошла в дом за ужином. Войдя в кухню, девушка остановилась. Давно она не слышала комплиментов от мужчин. Но никакого удовольствия Кэт не почувствовала — слова Роберта вызвали у нее лишь повышенную настороженность.

Вот Линда восприняла бы все это совершенно иначе! Она бы считала Роберта Мэйфилда даром, ниспосланным богами свыше. Кэт же рассматривала его как угрозу своему будущему. Парадокс: все это происходило из-за ее прошлого, хотя стыдиться ей было нечего.

Это Чарльз перекинул свой позор на нее! Добавлялось, конечно, и чувство вины, которое испытывала Кэт перед семьей, внезапно сбежав из Окленда.

И вот в довершение всего ее вынуждают жить в одном доме с Робертом Мэйфилдом! Разве она заслужила такое наказание? За что жизнь бьет ее?