Виктория Паркер - Невинная соблазнительница
– Пойдем в другой магазин. Этот человек подумает, что ты серийный жених!
– Ну и что?
«Действительно, что? – спросила себя Ева. – Если ему безразлично, стоит ли беспокоиться?» Вместо возмущения она испытывала странное возбуждение.
– Ты прав. Кому какое дело, если в течение недели ты приводишь сюда уже вторую невесту?
Они вошли в большой зал с широченными черными бархатными диванами. Красную обивку стен украшали картины на альковные темы, зеркальная поверхность столов отражала свет низких хрустальных люстр. Вся обстановка создавала впечатление чувственной роскоши – провокационной и одновременно романтичной. У Евы закружилась голова.
– Мне нужен бриллиант, Эдвард, – почти скомандовал Данте, заставив Еву вздрогнуть.
Она без сил опустилась на мягкий диван, повинуясь его жесту. Вопросительно глянув, Данте сел рядом. Слишком близко.
– Самый красивый бриллиант в мире для самой красивой женщины.
– Конечно, сэр. – Эдвард бережно поставил перед ними небольшой лоток.
У Евы дрожали ресницы. Не поднимая глаз, она сделала глубокий вдох, пытаясь понять, что действует на нее так сильно. Комната? Данте?
– Ева? – забеспокоился Данте.
Ее дурманил терпкий аромат его одеколона, и, когда он склонил голову, Ева, повинуясь древнему инстинкту, подалась навстречу, не в силах побороть трепет желания. Данте коснулся губами чувствительной ямочки у основания шеи, нежно прикусил мочку уха. Волна нестерпимого жара захлестнула Еву с головы до ног.
– Ты первая женщина, которую я привел сюда, – прошептал он. – Обычно я заказываю у Эдварда партию ювелирных украшений для розничной продажи. Тебе нечего стесняться, дорогая.
Ева немного отстранилась и посмотрела в его прекрасные, темные, сиявшие искренностью глаза. Пусть он только несколько минут спустя отреагировал на ее упрек, но это хороший знак, не так ли?
– Ладно. – Ева напомнила себе о цели визита и немного успокоилась: несколько дней пытки, но потом ее ждет свобода. Она повернулась к улыбавшемуся Эдварду и миниатюрной, похожей на эльфа ассистентке за его спиной.
– Мадам что-нибудь понравилось?
Ева взглянула на россыпь огромных бриллиантов. Овальные, квадратные, в форме сердца – они слились для нее в одно сверкающее пятно. Она не заметила ценников. Как узнать, сможет ли Данте вернуть покупку?
– Нет, – решительно заявил Данте. – Слишком простые.
Эдвард согласно кивнул, взял лоток и развернулся на каблуках.
Ладонь Данте скользнула между ее плотно сдвинутых бедер. Ева едва сдержала крик и чуть не упала с дивана. Она могла поклясться: сексуальной энергии Данте достаточно, чтобы воспламенить всю нацию.
– Расслабься. – Его бархатный голос ласкал слух. – Ты слишком напряжена. Выбери то, что подскажет сердце.
Еще лоток, бархатные подушечки, бриллианты. Сердце твердило ей только одно: «Беги, спасай свою жизнь».
– Сам выбирай. Мне все равно.
Пальцы Данте свирепо впились в ее колено.
– «Шаррт», – приказал он ледяным тоном, от которого у Евы снова забурлила кровь.
Ассистентка тихо вскрикнула, а глаза Эдварда загорелись охотничьим азартом. «Шаррт».
Ева чувствовала, как наэлектризована атмосфера. Перед Данте появилась черная как ночь бархатная подушечка. Одного взгляда на ее содержимое хватило, чтобы у Евы остановилось сердце.
Голос Эдварда долетал словно бы из другой реальности:
– Потрясающий бриллиант с изумрудной огранкой желтой короны и ступенчатой огранкой белого павильона. Общий вес составляет тридцать восемь и одну десятую карата. Один из самых редких бриллиантов в мире, сэр.
Данте взял кольцо, поднял руку Евы, мягко распрямил сжатую в кулак ладонь. Она не сопротивлялась, с трудом веря в происходящее, только пыталась совладать с дрожью, спиралью поднимающейся от ступней к животу. Данте убедился, что платиновая оправа легко скользнула по безымянному пальцу.
– Прекрасно подходит, – удовлетворенно заметил он.
Кольцо было идеальным, начиная с прохладной платиновой оправы до огромного великолепного камня густого желтого оттенка в окружении белых бриллиантов. Оно и вправду словно явилось из волшебной сказки о прекрасных принцах и принцессах. Такое кольцо мужчина дарит женщине, которую безмерно любит. Это украшение не для нее. Щедрый, лишенный смысла жест, пустой и холодный, как ее желудок, сжимавшийся каждый раз, когда она глядела на кольцо.
Завтрак. Вероятно, она просто умирает с голоду – вот в чем причина!
– Мы берем его, – сказал Данте.
– Нет! – Ева непроизвольно вцепилась в его бедро, напрягшееся от ее прикосновения. Она проигнорировала ответный всплеск адреналина, уже через секунду вспомнив, что должна исполнять роль.
– Ох, – поправилась она с напускной игривостью, – я имела в виду… это слишком. Ты не должен доказывать мне свою… – Она не смогла произнести слово «любовь». Откровенная ложь. Ева ненавидела ложь, но теперь вынуждена жить в атмосфере притворства. – Не надо.
Данте посмотрел на нее с восхищением, будто номинировал на премию «Оскар», и, положив ладонь сзади на шею, притянул к себе, однако через мгновение, опалив дыханием ее губы, он прошептал достаточно громко, чтобы все услышали:
– Мне ничего не жаль для хозяйки моего сердца, дорогая.
Восхищенный вздох со стороны привел Еву в чувство. Она закрыла глаза. Данте был великолепен в своей роли. Никогда еще Ева не испытывала к нему такой ненависти. Или испытывала? Конечно, это уже было, когда он бросил ее в беседке у бассейна, обещав вернуться. Клялся, что не оставит, а сам призраком растворился в ночи. Точно так же отец бросил ее мать.
Злость придала ей силы. Ева повернула голову и прошептала ему в ухо:
– Ты пожалеешь об этом, Витале.
Сложив губы в неотразимую сексуальную улыбку, Данте схватил ее за руку и почти сдернул с дивана.
– Пришлите мне счет, Эдвард.
Он потянул ее к выходу. Ева решила, что при других обстоятельствах он охотно ударил бы ее дубинкой по голове, прежде чем взвалить на плечи как законную добычу. Она не возражала – ей хотелось побыстрее убраться отсюда.
Ева испытала облегчение, когда на улице морозный декабрьский воздух обжег лицо. Она бросилась к распахнутой дверце автомобиля. Неожиданно твердая рука преградила путь, и перед ней возникла высокая фигура Данте.
– Готова?
Что угодно, лишь бы поскорее убраться отсюда. Где были ее мозги, когда она позволила втянуть себя в эту безумную затею? «Несколько дней пытки, потом – свобода». Главное помнить, что рядом с ней хищник, который выслеживает жертву, а потом бросает.
– Давно готова. Если ты думаешь, что я еще раз пойду на это…
В этот момент чувственные губы накрыли ее рот в страстном поцелуе, лишив способности мыслить. Казалось, жар охватил все клетки ее тела, сделав послушной игрушкой в его руках. Земля ушла из-под ног, сердце перевернулось в груди от прикосновения горячего языка. Еву сжигал демонический огонь желания. Едва сохраняя равновесие, она поднялась на цыпочки, смутно чувствуя непривычно тяжелый вес на пальце, запустила ладони в густые темные волосы Данте, ощутила сексуальный, грешный, напоминающий о горьком шоколаде вкус его губ. Таким Данте оставался в ее памяти, но только теперь в нем было больше силы, власти, больше страсти… Ева с трудом переводила дыхание под его долгими нежными поцелуями.
