Лаура Дэниелз - Ключ к сердцу

— Впрочем, игра уже началась и нам ее не остановить, — продолжил Грегори, устраиваясь в удобном широком кресле. — Завтра пресса разнесет историю о том, как нас с тобой застукали входящими в ресторан «Ла плаза». — Он усмехнулся. — Хотя на первом плане, разумеется, окажусь я. В меня будут нацелены стрелы репортерской братии, потому что мое имя широко известно. Но и ты не будешь обделена вниманием, то есть получишь бесплатную рекламу. Понимаешь?

Пола вздохнула. Что уж тут непонятного! Так называемая желтая пресса раздует историю до невообразимых размеров, сделает из мыши слона и в таком виде скормит охочей до сплетен публике. Но отрицательная реклама тоже реклама. Так уж устроен мир.

— И мое имя в очередной раз станет темой для разговоров, — сказал Грегори. — Но я ладно, главное ты. Те, кто еще сегодня ничего не знает о тебе, завтра начнут узнавать в лицо. А репортеры так просто станут охотиться. Ведь ты осталась для них таинственной незнакомкой, появившейся в обществе самого Грегори Перкинса, известного не поддающейся пониманию преданностью жене. — Коротко рассмеявшись, он продолжил: — Имени твоего папарацци не знают, о роде занятий могут лишь догадываться…

— Представляю, какой именно род занятий они мне определят! — покачала головой Пола.

Грегори пристально взглянул на нее.

— Тебя это беспокоит?

Она пожала плечами.

— Нет. Немного непривычно, но и только.

В свою очередь вздохнув, Грегори произнес:

— Да, затеяла Мэри авантюру… А мы с тобой согласились в ней участвовать.

Пола и сама именно так относилась ко всей истории, поэтому спорить не стала. Лишь заметила, бросив взгляд на стоявший на журнальном столике телефон:

— Ты бы позвонил Мэри в Филадельфию.

Грегори сморщил лоб.

— Думаешь? Не поздновато ли для звонка?

— Только не для Мэри. Уверена, последние часа два она сидит возле телефона и гипнотизирует его взглядом.

— Ну, если ты, в самом деле уверена… — Грегори покосился на телефон, и было заметно, что ему не терпится осуществить идею Полы.

Та лишь улыбнулась. Как же она любит их обоих, Грегори и Мэри! Порой ей казалось, что это и есть ее семья.

Отчасти так и было, конечно, потому что Грегори был ее родным отцом, но и Мэри тоже издавна воспринималась Полой, как очень близкий человек. Оба были бесконечно преданы друг другу, и только благодаря этим доверительным отношениям у Мэри могла возникнуть идея, выставить Грегори и Полу любовниками перед всем светом. Даже несмотря на широкую известность того факта, что Мэри и Грегори верны друг другу как лебединая пара.

Но ради будущего Полы они рисковали репутацией своей семьи.

С горьким чувством думала она об этом, удаляясь в свою спальню. Ей не хотелось мешать телефонной беседе супругов.

В этом доме для Полы была выделена комната. За все время, пока она пользовалась ею, — а этот период исчислялся годами, — обстановка несколько раз менялась, становясь все лучше. Незыблемым оставалось лишь присущее Мэри чувство стиля. Какие бы трансформации ни происходили в этом помещении, оно всегда получалось очень элегантным. В результате последнего преобразования в спальне появилась изящная белая мебель, увидев которую Пола пришла в полный восторг.

Однако сегодня даже вид столь полюбившейся обстановки не мог утешить ее.

Самое обидное, подумала Пола, упав на широкую кровать прямо поверх нежно-розового атласного покрывала, что затея Мэри могла осуществиться. Если бы я была чуть умнее, вела бы себя с Эндрю Фергюсоном иначе и пропускала мимо ушей некоторые его замечания, мы бы расстались сегодня добрыми знакомыми. Дал бы он мне роль в своем новом фильме или нет, второстепенный вопрос. Главное, что Мэри и Грегори увидели бы, что их старания не пропали даром, и остались бы довольны. А теперь получается, что я не оценила участия самых близких мне людей в моей судьбе. То есть проявила черную неблагодарность.

Но, как же все-таки рассказать Грегори о своей словесной перепалке с Эндрю Фергюсоном? Подобного разговора не избежать, но Поле хотелось сделать это помягче. К сожалению, никаких иных вариантов, кроме как взять и рассказать, ей в голову не пришло, поэтому она выкинула все мысли из головы и отправилась в душ.

Но и утром ей не пришлось рассказывать Грегори о беседе с Эндрю возле дамской комнаты. Когда она спустилась на кухню, тот сидел с чашкой кофе и просматривал газеты.

— Ну как? — с беспокойством спросила Пола.

Грегори кивнул.

— Как и следовало ожидать. Никаких фактов, одни только предположения на тему того, что произошло у меня с женой, и почему я появился на публике в обнимку с неизвестной красоткой. Видишь, в каком-то смысле даже неплохо, что тебя не знают здешние журналисты.

— Да, — усмехнулась Пола, — если бы дело происходило в Нью-Йорке, мое инкогнито сразу было бы раскрыто.

— Как пить дать, — произнес Грегори, переворачивая газетный лист. — Но здесь, в Лос-Анджелесе, столько знаменитостей, что за всеми не уследишь.

И тем не менее, Эндрю обронил, что мое лицо кажется ему знакомым, подумала Пола. Может, это он просто так сказал, чтобы сделать мне приятное? Впрочем, показы моделей одежды от Тины Браззи, и в частности мое дефиле не раз демонстрировали по коммерческим каналам, так что все могло быть.

Пока эти мысли крутились в ее голове, она приготовила себе сандвич с ветчиной, листовым салатом, помидорами и майонезом. Затем налила себе кофе, села за стол напротив Грегори и спросила:

— Ну, ты звонил вчера Мэри?

Он бросил на нее взгляд поверх развернутой газеты.

— Разумеется. Поведал всю правду о наших вчерашних похождениях.

Всей правды ты не знаешь, хмуро подумала Пола.

— И каково ее мнение?

Грегори тепло улыбнулся. Ему нравилось говорить о жене. За всю совместную жизнь они почти не разлучались, и сейчас он, судя по всему, скучал.

— О, Мэри в восторге! Все одобрила и уверяет, что интуиция подсказывает ей большую вероятность твоего участия в новом проекте Эндрю. Единственное, что ее обеспокоило, это интерес, который ты вызвала у Томми Уэджа. Мэри опасается, что тот может смешать все карты.

Чуть было не смешал. Однако Эндрю вовремя вытащил меня из лап толстяка. А потом тот помог мне высвободиться из объятий его самого. Словом, оба хороши. Да и я, признаться, тоже. Вела себя, как какая-нибудь недотрога времен Гражданской войны. Мне не на роль модели следует претендовать, а на какую-нибудь другую, душещипательную, наподобие образа главной героини из фильма «Унесенные ветром».

— Пусть Мэри не беспокоится, — сказала она, прожевав первый кусок сандвича. — Ведь из них двоих босс Эндрю, а Томми Ли в его присутствии тушуется.