Бетти Монт - Тихая гавань
— Вы помыли руки? — спросила Мэй, обводя его суровым взглядом так, словно он был одним из детей.
Лоренс открыл было рот, собираясь сказать, что на ужин не останется, но тут же закрыл его, поняв, что голод не позволит ему убедительно произнести задуманное.
— Пойдемте, дядя, — сказала Бетти, потянув его за рукав. — Мэй рассердится, если вас не будет за столом, когда она принесет ужин.
Они умылись в небольшом закутке рядом с кухней, а затем Бетти протащила его холодным коридором в большую комнату, наполненную людьми, сидевшими вокруг стола непомерных размеров. Лоренс остолбенел, увидев столько незнакомцев сразу, но, взяв себя в руки, кивнул и церемонно произнес:
— Добрый вечер, как поживаете? Я Лоренс Хейз.
В ответ раздалось многоголосое бормотание:
— Привет… Добрый вечер… Очень приятно…
Лоренс быстро переводил взгляд с лица на лицо… нет ли среди них его матери? Но ни одну из пожилых леди, с улыбками кивавших ему головами, он не знал. Нэнси здесь не было, ее он запомнил. Должно быть, это она терла сыр в кухне.
Бетти, потянув Лоренса за руку, усадила его на соседний стул как раз в тот момент, когда Мэй ввезла в столовую тележку, уставленную большими фаянсовыми тарелками с уже разложенными макаронами, тщательно смешанными с соусом, ароматы которого он обонял в кухне. Мэтт и несколько старушек помогли ей расставить тарелки.
— Берите сыр и хлеб, — отрывисто сказала Мэй Лоренсу, ставя перед ним тарелку, от которой исходил волшебный запах.
Он взял кусок зернового хлеба из большой плетеной корзинки, стоявшей в центре стола, посыпал спагетти сыром и поднял ложку и вилку. Лоренс был хорошо знаком с итальянской кухней, поэтому ловко намотал на вилку спираль макарон и поднес ко рту. Бетти с восхищением наблюдала за ним.
— Как вы это делаете? Мои все время падают.
Все посмотрели на Лоренса, и он покраснел.
— Вот так, — сказал он, показывая малышке, как отделить часть спагетти, а затем намотать их на вилку. — А теперь попробуй сама.
Она медленно повторила его движения, от старательности высунув кончик языка. Порозовев от достигнутого успеха, девочка подняла вилку, и макароны тут же свалились с нее. Все рассмеялись.
— У тебя все получится, — поспешил заверить Лоренс, заметив, что Бетти стала красной, а ее рот искривился. Как и большинство детей, она была очень чувствительна к насмешкам.
— Они как червяки, — добавил Ник. — Смотри, чтобы не расползлись с твоей тарелки и не попадали на твою одежду.
Он подхватил вилкой длинную прядь макаронин и качнул ею в сторону девочки. Та взвизгнула.
— Прекрати, Ник! — Мэй наклонилась вперед и разрезала макароны в тарелке Бетти. — Ешь, если хочешь, ложкой, Бетти.
Дело у девочки пошло значительно быстрее, и на какое-то время за столом воцарилось сосредоточенное молчание.
Лоренс наслаждался: даже у Марты спагетти не получались лучше. Простую пищу нужно готовить идеально, чтобы сделать ее вкусной, и это были идеально приготовленные макароны. Мэй оказалась отличным поваром.
— Вина? — спросила она, протягивая Лоренсу большой кувшин китайского фарфора.
— О… гмм, спасибо.
Он с некоторым сомнением взглянул на него. Наверняка вино дешевое и скорее напоминает уксус, но выбор был невелик: либо оно, либо молоко или вода, которые пили дети.
Мэй налила вина в его бокал. Очень осторожно отпив, Лоренс некоторое время перекатывал его во рту, прежде чем проглотить. Да, оно было терпким, но не кислым и обладало приятным привкусом, прекрасно сочетавшимся с овощами в соусе. Однажды целый месяц он провел, путешествуя по Италии, и что-то похожее подавали к столу в деревенских тратториях.
Лоренс закончил есть и удовлетворенно вздохнул. Пустая тарелка незаметно исчезла. Неужели ужин окончен? Он краем глаза взглянул на Мэй, которая, казалось, понимала все без слов.
— Сейчас подадут сливы и крем, — сказала она. — Я сама консервировала их прошлой осенью. Они мелкие, но очень вкусные. Мы по возможности стараемся все выращивать сами, особенно овощи.
— Да, я заметил огород. — Лоренс огляделся по сторонам; никто не обращал на них внимания — все были погружены в собственные разговоры. Как бы мимоходом он спросил: — Ну а когда я увижусь?.. Еде?..
— Где ваша мать?
Он кивнул, очень надеясь, что Мэй догадается понизить голос. Ему не хотелось, чтобы все за столом знали, о чем они говорят, хотя присутствующие, несомненно, были в курсе того, по какой причине он оказался здесь.
— Она наверху, — мягко сказала Мэй, — в постели, поскольку неважно себя чувствует сегодня. В хорошие дни она на несколько часов спускается вниз. Я настаиваю на этом, потому что одиночество угнетает ее. Мне кажется, она нуждается в общении, оно действует на нее благотворно. Но сегодня она к нему не расположена. Ваша мать знала, что я попытаюсь встретиться с вами, и очень нервничала, поэтому я попросила ее остаться в постели. Я отведу вас к ней после ужина.
Лоренс не хотел встречаться со своей матерью. Он уставился в пустоту, чувствуя, как в груди закипает негодование. И вдруг испугался, что может потерять контроль над собой. С детских лет Лоренс научился скрывать свои чувства от других. Мысль о том, что он сорвется в присутствии посторонних, казалась ему невыносимой. Он не мог пойти на такой риск, особенно под чистым, прямым взглядом девушки. Что, если она разочаруется в нем. При одной мысли об этом по спине у него пробежал холодок.
На стол поставили огромное блюдо красных слив в сиропе. Там полно сахару, помрачнел Лоренс, и калорий тоже. Не говоря уж о калориях, содержавшихся в креме. Ему даже подумать было страшно о том, сколько же их наберется в общей сложности! Он ел исключительно свежие низкокалорийные фрукты.
Дети ходили вокруг стола, расставляя мисочки. Он хотел было отказаться, но опоздал: Ник успел поставить мисочку и ему. И в тот же момент перед ним возникло блюдо со сливами.
— Берите, — предложила Мэй.
— Спасибо, но я не уверен, что…
— Попробуйте, они очень вкусные.
По его коже побежали мурашки, и все слова куда-то исчезли, поэтому он просто взял несколько слив, добавив каплю крема, — для яда такого количества вполне достаточно!
Бетти, наклонившись к нему, прошептала:
— Иногда мы едим мороженое, но сегодня не тот день.
— Жаль, я люблю мороженое.
— Я тоже, — вздохнула она.
У Лоренса внутри возникло какое-то щемящее чувство, теплота, которой он никогда прежде не испытывал, некое ощущение родства — словно эта девочка была его собственным ребенком. Абсурд какой-то! Он, возможно, видит ее первый и последний раз в жизни. Эта мысль заставила Лоренса нахмуриться. Он знаком с ней каких-то два часа и тем не менее чувствует, что ему будет не хватать ее, если они больше не встретятся.
