Элли Десмонд - С любимыми не раставайтесь
Несколько минут прошло в молчании, затем Томас заговорил вновь:
– Постой, это что же получается? – задумчиво произнес он. – Кейти на своей «тойоте» проехала той же дорогой раньше, чем ты, но никаких грабель не заметила.
– Скорее всего, их там еще не было.
– А когда к тому участку приблизилась ты, грабли уже лежали на асфальте, присыпанные землей.
– Именно так, – кивнула Бетси.
Томас выпрямился, держа в руке вилку с ломтиком яичницы.
– Не нравится мне все это. Похоже на то, что диверсию готовили целенаправленно, против тебя. И тот, кто это делал, не мог не осознавать последствий подобной, с позволения сказать, акции.
Бетси вновь посмотрела на Ника, надеясь обнаружить хотя бы проблески смущения. Тщетно, на лице того не дрогнул ни единый мускул.
– Знаешь, что я тебе скажу? – тем временем медленно произнес Томас. – Это дело серьезное и требует расследования. Думаю, нужно обратиться в полицию. Пусть найдут негодяя, который занимается таким непотребством! – Сердито сопя, он повернулся к Бетси. – Ты сохранила главную улику?
– Грабли? – уточнила та. – Разумеется. Не могла же я оставить их на дороге, чтобы пострадал кто-то другой. Грабли находятся в моем автомобиле.
– Позже я взгляну на них, вдруг они взяты из нашего сарая. Ведь по соседству никто не живет, ближайший населенный пункт – Роузвилл, из которого ты ехала. Получается, что проделки с граблями дело рук кого-то, кто вхож в поместье. – Томас потер пальцами лоб. – Но кто, черт побери, мог подложить тебе грабли?! Ведь у тебя здесь нет врагов!
Бетси медленно покачала головой.
– Ни здесь, ни где-либо еще. У меня их вообще нет. Правда, не исключено, что я чего-то не знаю. Например, что враги могли появиться без моего ведома.
Поймав взгляд Томаса, Бетси незаметно кивнула на Ника. Тот сначала вопросительно вскинул бровь – мол, не понимаю, затем его глаза удивленно округлились. «Ник?», – одними губами спросил он, и Бетси моргнула: дескать, так и есть. Потом медленно произнесла:
– Конечно, трудно сказать, кто оставил на дороге грабли, ясно лишь, что человек этот довольно беспечный. Ладно, колеса автомобиля еще полбеды, их можно заменить, но тот поворот пересекают также животные. Взять хотя бы Клатчера – он порой убегает погулять вокруг поместья и запросто мог наколоть лапу.
Ник испуганно взглянул на лежащего на ковре пса, тем самым выдав себя с головой. Томас и Бетси многозначительно переглянулись.
– Это не просто беспечность, это бессердечие, – мрачно заметил Томас.
Бетси могла бы поклясться, что в глазах Ника заблестела влага. Ей стало жалко мальчика, но она должна была каким-то образом дать ему понять, насколько непригляден и опасен его поступок. Если этого не сделать сейчас, дальше будет только хуже.
– А если бы неожиданно решил вернуться Джим?
Это произнес Томас.
– В самом деле! Об этом я и не подумала. Ведь ты сам только что сказал: по тому участку дороги ездят только свои. А Джим может вернуться в любой момент. Что, если бы после Кейти проехал он, а не я? Представляешь, – продолжила она, обращаясь к Томасу, но глядя на Ника, – едет себе Джим домой, ни о чем не подозревает, думает о том, как сейчас встретится со всеми вами, и вдруг – хлоп! – шина лопается, автомобиль идет юзом, бьется о скалу, как назло торчащую на том повороте, с одной стороны проезжей части, и все, конец!
Бетси самой стало плохо от картины, которую она нарисовала, однако кое-какого результата ей удалось добиться: Ник застыл неподвижно, глядя прямо перед собой и сжимая вилку так крепко, что побелели пальцы.
Проняло! – промелькнуло в мозгу Бетси. Давай, парень, думай как следует и больше глупостей не делай!
– Я ошибся, – сухо произнес Томас. – Это не бессердечие, а преступление! Но совершил его кто-то чужой. Никто из здешних обитателей такого бы не сделал.
– Я тоже склоняюсь к этой мысли, – кивнула Бетси, по-прежнему глядя на Ника. – Счастье, что я вовремя заметила грабли, убрала их и все кончилось хорошо.
– Согласен, – хмуро обронил Томас. – Иначе одному Богу известно, что могло бы случиться. У нас в основном все ездят аккуратно, почти не бывает дорожных происшествий, и вдруг произошла бы авария почти у ворот поместья. Не хочется даже думать о таком. И вообще…
Неизвестно, что еще хотел сказать Томас, но остановился на полуслове, потому что в этот момент Ник словно вышел из ступора. Положив вилку, он встал из-за стола и взял с соседнего стула игрушечного кокер-спаниеля Шэгги, затем сделал шаг к выходу, но остановился и посмотрел на Клатчера, словно ожидая, что тот сейчас встанет с ковра, чтобы последовать за ним. Однако Клатчер лишь зевнул и остался на месте. Тогда, плотно сжав губы, Ник повернулся и направился к двери.
– Парень, со двора не уходи, – сказал Томас. – Вокруг поместья бродит какой-то нехороший человек.
– Шэгги, пожалуйста, передай Нику, чтобы он был осторожнее, – добавила Бетси.
Через минуту за Ником закрылась дверь.
– Думаешь, история с граблями действительно дело рук мальчишки? – негромко спросил Томас, когда они с Бетси остались одни.
Она усмехнулась.
– Не думаю – знаю. По дороге сюда я остановила автомобиль и пошла к расселине взглянуть, как там источник. Потом мне захотелось спуститься на пляж. И вот когда я двигалась по одной из тропинок, по другой навстречу мне шли Ник и Клатчер. Мне захотелось рассмотреть Ника, и я спряталась.
– Да, но про грабли-то как узнала?
– Подслушала разговор Ника с…
– Что? – удивился Томас. – Разговор?
– С Клатчером, – пояснила Бетси. – Ник все ему детально изложил.
– Вон оно что… – задумчиво протянул Томас. – Выходит, Ник довольно разговорчив, если хочет. Это с нами он не желает беседовать, а с Клатчером отводит душу.
– Похоже, так и есть. Думаю, эту особенность можно использовать, чтобы наладить с Ником контакт.
– Да, наверное… – пробормотал Томас, думая о чем-то. – Все-таки я не пойму – выходит, Ник подложил те злосчастные грабли именно для тебя?
– Конечно, для меня одной. О других он не подумал. И если бы я не подслушала там, на тропинке, то наверняка напоролась бы на грабли колесом, потому что мне бы и в голову не пришло как-то особенно пристально присматриваться к дороге.
– Дьявол! – вырвалось у Томаса. – Вот чертенок! И почему он на тебя взъелся…
– Боится за свое будущее, – вздохнула Бетси.
Томас мрачно усмехнулся.
– На его месте я бы тоже боялся. С такими родителями… Только ты-то здесь при чем?
– Видишь ли, насколько я поняла, Ник возлагает большие надежды на Джима. Мечтает остаться здесь, перестать колесить по городам с Эндрю и Летти. У меня сложилось впечатление, что Джим для Ника нечто вроде кумира. И если бы был выбор, именно Джима, а не Эндрю Ник хотел бы видеть своим отцом.
– Гм, а наш молчун Ник парень не промах, – задумчиво протянул Томас. – Из Джима, безусловно, выйдет во сто крат лучший отец, чем Эндрю. И все же я не понимаю, почему Ник враждебно настроен против тебя. Какое отношение имеешь ты ко всему, что с ним происходит?
Бетси потянулась за стаканом, отпила глоток апельсинового сока и лишь потом ответила:
– Ник считает, что я представляю для него большую опасность.
– Что за чушь! – воскликнул Томас.
Бетси кивнула.
– Согласна, но попробуй убедить в этом такого трудного ребенка, как Ник. Ведь он даже разговаривать не станет.
– Но в чем же суть этой эфемерной опасности?
– Видишь ли… – Бетси опустила взгляд. – Ник почему-то решил, что… Джим может на мне жениться. – Она посмотрела на Томаса, но тут же отвела глаза. – Идея, конечно, фантастическая и… просто смешная, но Ник так не думает. У него какой-то панический страх перед моим появлением в поместье. Не знаю, какую основу мальчик подвел под свои измышления, но он уверен, что Джим способен сделать меня своей женой. Потом у нас родятся дети. Дальше Джим решит, что Ник все время путается под ногами, и отправит его в интернат. Вернее, не станет возражать против того, чтобы это сделали родители Ника. Вот такая логическая цепочка.
За столом воцарилось молчание. Ожидая, пока Томас что-нибудь скажет, Бетси ковыряла вилкой яичницу. Наконец она услышала:
– Джим и Ник даже не приходятся друг другу родственниками. Я сочувствую мальчишке, но у него нет никаких оснований претендовать на какое-то особенное внимание со стороны Джима.
Эти слова прозвучали как отголосок собственных мыслей Бетси, тем не менее подобная реакция Томаса удивила. Он говорил о Джиме и Нике, в то время как, по ее мнению, речь должна была идти о Джиме и о ней самой. Точнее, об их браке, который Ник почему-то считал возможным. Бетси ожидала, что Томас, как и она, только посмеется над такой сумасшедшей идеей, но он оставил этот вопрос без внимания и заговорил о другом. Получалось, что Томас думает примерно так же, как Ник.
– Да, Джим и Ник не родня, – сдержанно произнесла Бетси. – Однако Ника больше беспокоит не это, а вероятность создания Джимом семьи. На мой взгляд, опасения вполне реальные, только не понимаю, почему в роли супруги Джима Ник видит меня. Ведь оснований для этого никаких.
