Опьяненная терпкой печалью - De Ojos Verdes
Мне хотелось повернуться и спросить, в своем ли она уме, раз в такую минуту заговорила о нем. Но я молчала.
- Не знаю, как, но он узнал, что ты здесь. И едет…
- И про ребенка? - в ужасе спросила я.
- Нет, Гай, про это из семьи пока знаю только я.
- Помоги мне одеться, я хочу уйти отсюда.
- Ты уверена, что сможешь?..
Я молча приподнялась на локтях и свесила ноги. Сестра тут же подлетела ко мне, чтобы помочь.
Через полчаса мы уже вышли из такси у её дома. Благо, дяди и тети не было. Крис уложила меня на своей кровати и укрыла теплым пледом.
На улице хлопьями шел снег. Я провалилась во тьму с мыслью, что моему ребенку никогда не увидеть этого волшебства…
Глава 14
Спустя полгода
Неуверенными шагами ступая по коридору, я дошла до приемной комиссии, чтобы сдать свои документы. Колледж занимал весь первый этаж поликлиники, но здесь было очень мало места. Повсюду сновали студенты и абитуриенты. Я за полгода так отвыкла от людей, что эта толпа меня пугала. Но обещание, данное маме, надо выполнить…
Покончив с формальностями и узнав, когда экзамены, я вышла из здания и неспешно направилась домой. Лучи солнца нежно грели кожу. Я наслаждалась этим, пытаясь вспомнить, когда последний раз выходила на улицу. Это случалось крайне редко. После истощения и нервных срывов в доме Эмина и аборта, давшегося мне очень тяжело, я не могла восстановиться в течение почти четырех месяцев. Мне был прописан постельный режим, полное спокойствие и куча препаратов. Мама тогда забрала меня домой и сама выходила, взяв отпуск. Часто твердила, что моё состояние не меняется именно из-за моего нежелания идти на поправку. И была права. Ни малейшего стремления вернуть себе подорванное здоровье.
Я целыми днями лежала, уставившись вперед, и размышляла над своей жизнью, которую сама же погубила. В 18 лет мы так уверены в том, что знаем всё лучше всех… Что нас ждет лучшая участь… Никто, наверное, не думает о плохом исходе, считая себя слишком особенным, чтобы с ним случилась какая-то трагедия. И я не исключение. В конечном итоге я оказалась неблагодарной дочерью, наивной юной дурой и несостоявшейся горе-матерью. Молодец. Столько успела к своим 18 годам.
Состояние безвольного растения дало мне возможность досконально подумать над тем, что произошло. И я пришла к выводу, что кроме меня некого винить во всем этом. Прежде чем уходить с парнем, которого, как ты сама считаешь, любишь до гроба, не помешало бы узнать, где и как он живет, чем в действительно занимается, что о нем говорят знакомые. Я проигнорировала все доводы разума, непоколебимо веря каждому его обещанию, всем признаниям в любви. Настоящий мужчина, которым мне казался Эмин, на деле оказался самовлюбленным избалованным ребенком, который через время потерял интерес к игрушке, заполучив её в своё распоряжение. Любовь? Не совсем уверена, что этот человек знает истинное значение так часто произносимого его устами слова.
Я оказалась жертвой собственной наивности. Испортила жизнь себе и своей семье, за спиной которой перешептываются недремлющие сплетники. Мне-то что, я целыми днями лежала в комнате. А вот состояние отца и матери надо было видеть… Они хотели быть сильными, но эта усталость и обреченность на их лицах… Я всегда буду испытывать вину перед ними за это испытание.
Для нас настал тяжелый период. Ншана родители отправили в Самару к родному брату мамы, чтобы заставить его взяться за ум. Он играл, став зависимым. Мама надеялась, что у дяди он придет в себя, поскольку тот был очень строгим человеком и работал в органах. Родители ради блага Ншана готовы были скрипя сердца жить вдали от сына. Были уверены, что, если оторвать его от привычного круга, можно что-то сделать с сознанием и перевоспитать. Примерно через месяц, как я вернулась домой, брата и отправили. Это совпало с окончанием отпуска мамы. Подлечив меня, она вновь вернулась на работу. И теперь дома мы были с дедушкой, который после инсульта передвигался с большим трудом… Я ухаживала за ним, и это немного помогло мне прийти в себя.
Моя мама стала для меня примером прощения. То, что она беспрекословно приняла меня обратно и поставила на ноги, вызвало безграничную благодарность. Такую, что может испытать только ребенок по отношению к своему родителю за все усилия, которые вложены в него. Теперь я всем делилась с мамой, понимая, что она единственная, кто на самом деле любит меня и желает только добра. Мы часами разговаривали с ней об Эмине, о моих отношениях с ним. Мама задавала мне вопросы, которые вгоняли в ступор. Откуда он узнал, что я буду в университете в день побега? Почему не позаботился о постройке дома заранее, если почти год ухаживал за мной? Как, любя, Эмин смог привести меня в какое-то ужасное домишко без условий жизни, если его возможности позволяли предоставить что-то лучшее?
- Ты красивая, юная, воспитанная и невинная девушка. Таким парням это в диковинку. Он поставил себе целью завоевать тебя, а когда добился - не знал, что с этим делать. Будь честна, разве его поведение, пока вы жили вместе, было образцовым? Говорило о любви? Нет. Ты, моя маленькая девочка, просто оказалась одной из многих, кто попал в эту ловушку… - правдиво отрезала мама.
Я плакала на её коленях. Признавалась, что мне стыдно. Что больно, невыносимо больно. Неужели моя любовь - ошибка? Неужели я ошибалась в своих чувствах?.. Ведь до сих пор скучаю по Эмину… Это ничего не значит?..
Хочу переписать всё, чтобы конец был другой. Чтобы он пришел за мной и подарил ту жизнь, о которой говорил так часто…
Эмин действительно на протяжении полугода пытался со мной связаться. Только вот его попытки вернуть меня были такими неубедительными, что я ни на секунду не задумывалась о воссоединении. Мало-помалу пришло осознание, что он в действительности меня не любил. Что такие люди не меняются и живут только ради своего удовольствия. И как я могла закрывать на всё это глаза до своего побега?..
Окружающие не переставали твердить о моем поступке, о беде, которую я навлекла на свою семью. Мама часто нервничала, но меня не упрекала. Я никогда не расплачусь с ней за эту доброту…за любовь ко мне. Несмотря на все невзгоды, она хотела сделать из меня человека и взяла обещание, что я
