Триша Дэвид - Где цветет омела

— Так что же он предложил вам?

Бетти уронила голову и посмотрела на свои ноги в траве. Штанины джинсов обтрепались от старости, и нитка свисала на ногу. Она резким движением сбросила ее, потом попыталась оторвать пальцами другой ноги.

— Тридцать тысяч долларов, — прошептала она. Повисшая нитка, похоже, приковала все ее внимание. По крайней мере, не давала смотреть на Келла Халлама. — Цена закладной моей фермы, — прибавила она.

Гробовая тишина. Неужели он не верит ей?

— Бетти, как думаете, сколько Оливер Бромли оставил вашему кузену? — спросил наконец Келл удивительно отстраненным голосом. — Разве Мэйбери не сказал, каково наследство?

— Нет. Но я думаю… полагаю, около ста тысяч долларов или чуть больше, если Лайл решил, что стоит жениться. Он сказал, что оплатит расходы и по разводу.

— Какая щедрость! — Келл шагнул вперед и, приподняв подбородок Бетти, посмотрел ей в глаза. — Бетани, женившись на вас, ваш кузен наследует более миллиона долларов в твердой наличности. Кроме того, получит дом Бромли — сам по себе целое состояние — плюс коллекцию картин и все личные вещи старика. Всего свыше двух миллионов. При этих суммах расходы на развод выглядят мелочью. А вам как кажется?

Глаза Бетти расширились.

— Два миллиона…

— Да, два миллиона, — хмуро проговорил Келл.

Бетти покачала головой и отодвинулась от Келла, разглядывая его блестящими от возбуждения глазами.

— А какое мне было дело? — горячо проговорила она. — Мне все равно, сколько наследует Лайл. Он и его мать обращались со мной как с грязью с тех пор, как мне исполнилось пять лет. Как только я получила право жить самостоятельно, я уехала и была бы счастлива никогда больше не видеть его. — Она прикусила губу. — Но сейчас… Я понимаю, что два миллиона — совсем другое дело. Особенно для вас. Я понимаю, почему вы пошли на такие усилия…

— Нет. — Лицо Келла окаменело. Он покачал головой. — Бетти, я думаю… догадываюсь, что мы оба не разобрались друг в друге. Я не рассчитываю ни на цент из денег Бромли. Он мне не родственник.

— Но… — Бетти раздраженно вздохнула. Полная бессмыслица! — Зачем же вы устроили похищение? Зачем держите меня в заключении? Если не вы наследуете деньги Бромли, то кто же?

Келл Халлам встретил ее вызывающий взгляд, и его лицо смягчилось.

— Вы действительно хотите знать?

— Да.

— Тогда, верите или нет, тот человек, которому эти деньги нужны больше, чем вам ферма, — тихо проговорил он, — это Кати.

Кати…

Бетти показалась, что дневная жара внезапно начала спадать.

Она вздрогнула, как от озноба.

— Кати, — повторила она. — Ваша… ваша маленькая девочка?

— Кати — не моя дочь, — сказал Келл и взглянул на дом. — Бетти, нам нужно поговорить, но я должен проверить, как там Кати. Она независимый ребенок, но я предпочитаю знать, что она делает. Не зайти ли нам в дом?

— В вашу часть дома, вы имеете в виду? Или в ту часть, которая отведена под мою тюрьму?

— Черт. — Келл Халлам провел рукой по копне своих волос, все таких же нечесаных. Его лицо впервые выдало следы усталости и напряжения, которые все больше ощущала Бетти.

— Бетти, все это мерзкая неразбериха, — проговорил он. — Но не попробовать ли нам начать сначала? Вы были честны со мной. Пришло время мне быть честным. Зайдемте, я посмотрю, чем занимается Кати, и налью нам выпить. Я выпью, даже если вы откажетесь.

— Я не…

— Нет выбора, — равнодушно проговорил он. — Честность или ничего. — С этими словами он взял ее за руку и повел к дому.

Глава четвертая

С Кати все было в порядке. Девочка сидела на груде детских кубиков, лежавших в углу просторной фермерской кухни. Она подняла на них глаза, но не сказала ни слова.

Что говорил Келл? Что маленькая девочка немая?

— Хочешь пить, Кати? — спросил Келл, но малышка ничего не ответила. Просто сидела и смотрела, как Келл доставал из холодильника лимонад. Он налил полный стакан и подал ей. Она взяла и выпила, не сводя глаз с Келла, затем улеглась среди кубиков. Общение закончилось.

От этой сцены у Бетти похолодело внутри.

— Я выпью пива, — напряженным голосом проговорил Келл и повернулся к холодильнику, словно пытаясь загородиться от безразличия ребенка. — Есть вино, Бетти, или…

— Мне лимонада, — поторопилась ответить Бетти. — Если можно.

— Конечно. — Он налил два стакана и направился к задней двери. — Сядем на веранде. Я смогу наблюдать за Кати через окно.

Бетти остановилась, глядя на девочку, склонившуюся над кубиками, раздумывая, заговорить с ней или нет, но что-то заставило ее отказаться от этой попытки.

Держись подальше, говорила вся фигурка девочки; и Бетти решила прислушаться. Ничего, кроме неприятностей, не выйдет из этого вмешательства.

Она взяла лимонад из рук Келла и последовала за ним.

По всей веранде были расставлены плетеные кресла, выцветшие от солнца, но с мягкими, удобными подушками, манящими развалиться на них. Бетти так и сделала. Одна собака улеглась перед ней, другая растянулась у ног Келла, и обе уставились на заходящее солнце. Вся картина олицетворяла покой, но в мире нет покоя. Каждый был погружен в собственные мысли — даже собаки. С чего же начать?

Наконец Келл прервал молчание, но прежде прошло минут десять. Он допил свое пиво; гроздья винограда, свисавшие, с решеток веранды, отбрасывали тень на его лицо. Бетти едва могла его видеть. Крошка-опоссум на ее груди быстро уснул, и Бетти слышала, как стучит его сердце сквозь кожу сумки.

— Кати — дочь моей сестры, — хрипло проговорил Келл. — Значит, племянница.

Бетти облизнула пересохшие губы и поискала подходящие слова. Слов не было.

— Но… не похоже, что она вас хорошо знает. Вы… С вами она ведет себя как с незнакомцем.

— Я и есть незнакомец. — Келл вздохнул. — Мужем моей сестры по матери был Ричард Бромли, сын Оливера Бромли, но я никогда не знал Ричарда. Кристина встретила Ричарда в Америке и никогда не приезжала с ним в Австралию. Я слышал, отец и сын были в ссоре, а Кристина окончательно вбила клин между ними.

— Но… она любила Ричарда?

— Кто знает? — хмуро проговорил Келл. — После кончины матери Кристина прервала все связи с семьей. Я не слышал о ней много лет, пока не узнал о смерти Оливера Бромли. Мне известно лишь, что Кати родилась шесть лет назад и Кристина с Ричардом таскали ее по всему миру, часто живя в невероятных условиях. Наконец — я не знаю и не хочу знать всю историю — оба были убиты. Подозреваю, Ричард перевозил наркотики между Австралией и Индонезией, но полиция ничего не сказала, а я не спрашивал. Когда они были убиты, власти в Азии связались с Оливером Бромли через его управляющего — вашего Лайла — и спросили, что делать с внучкой. Мэйбери неохотно согласился от имени Бромли оплатить содержание ребенка.