Хэрриет Гилберт - Медовый месяц

— Ну… — Джессика наморщила нос, — смотря, что считать поддержкой и опорой. Не выходить же мне теперь за какого-нибудь замшелого бухгалтера!

— Да уж, незачем… — протянул Ринальдо, откидываясь на спинку стула и обводя взглядом прелестные округлости сидящей напротив него молодой женщины. — Но я совершенно уверен, дорогая моя Джесси, что ты без труда найдешь себе подходящего мужчину.

Джессика потупилась, чувствуя, как на щеках проступает жаркий румянец.

— И потом… — Ринальдо пожал плечами, — может, ты сейчас влюблена в кого-нибудь, за кого собираешься замуж.

— Нет, сейчас у меня никого нет, — серьезно ответила Джессика.

— Но у тебя наверняка было много бойфрендов, так?

— Именно так! — отрезала Джессика, испугавшись, что этот неотразимый соблазнитель решит, будто за ней никто никогда не ухаживал. — И, по меньшей мере, двое из них предлагали мне руку и сердце! — добавила она заносчиво.

А затем, когда Ринальдо рассмеялся, Джессика снова вспыхнула, осознав, что говорила как сущая дурочка!

О Господи! Может, она слишком много выпила? Ведь последние несколько часов она чувствовала себя так легко и свободно…

Однако теперь в атмосфере стало ощущаться некоторое напряжение. Совсем как в старых темных подвалах сегодня днем. Это ощущение взаимного сексуального влечения снова заставило Джессику почувствовать себя неловко. Она неожиданно обнаружила, что ей неимоверно трудно отвести взгляд от лица Ринальдо. Что-то мерцало в глубине его черных глаз, и от этого кровь быстрее побежала по жилам Джессики.

С какой стати при виде откинувшегося на спинку стула Ринальдо, который улыбался ей, потягивая вино из бокала, сердце Джессики начинало биться как колокол? А по спине бежали мурашки?

Да, не стоило столько пить! И почему ей в отличие от Ринальдо не пришло на ум проследить за количеством поглощаемого алкоголя? Хотя, конечно, у него была причина соблюдать умеренность — ему ведь еще вести машину.

Джессика никак не могла выкинуть из головы слова Ринальдо о женщине, которую он некогда любил. Интересно, он еще мечтает о ней? И почему ей, Джессике, стало нехорошо от этой мысли?

Кофе, вот что ей нужно! Большая чашка, и, скорее всего, не одна. Возможно, ударное количество кофеина заставит ее протрезветь…

И Джессика, извинившись, ускользнула в кухню. Да, она сделала глупость, злоупотребив вином, но у нее было оправдание: не каждый день принимаешь в гостях давнюю любовь! А Ринальдо не утратил ни капли привлекательности. Неудивительно, что Джессика напилась, представив, как будет жить после его отъезда.

Ну, какая же я все-таки дурочка, что позволила вскружить себе голову! — распекала она себя, возвращаясь с подносом в гостиную. Одно дело — поддаться минутному очарованию смуглого итальянца и пасть жертвой его всепобеждающей привлекательности. И совсем другое — убиваться по поводу того, как она станет жить, когда он уедет из Абердина…

Самое главное сейчас, решила Джессика, наливая себе большую чашку черного кофе, это привести себя в чувство и держаться с Ринальдо как ни в чем не бывало. Пусть видит в ней искушенную взрослую женщину, которая не скрывает, что была рада встретиться со своей старинной симпатией, с превеликим удовольствием провела время в его обществе, но которую совершенно не обеспокоит, если они больше никогда не увидятся.

К несчастью, воплотить в жизнь благое намерение оказалось очень трудно. Джессика поняла это, едва Ринальдо вошел в гостиную следом за ней.

— То-то мне показалось, что я чувствую чудесный аромат свежего кофе, — произнес он, пересекая комнату и опускаясь на софу рядом с Джессикой. — А я ходил звонить.

— В самом деле? — пробормотала Джессика, наливая ему кофе. — Что-то случилось?

— Да нет, ничего, — спокойно ответил Ринальдо.

Его глаза насмешливо блеснули, когда он брал из рук хозяйки чашу с кофе. Ого! Да у мисс Джессики Маккормик слегка подрагивают пальцы. Выходит, она вовсе не так спокойна, как старается казаться.

Что ж, вот и отольются кошке мышкины слезки, мстительно подумал Ринальдо, вспомнив, скольких трудов ему стоило держать свои руки подальше от роскошной фигуры Джессики, одетой в это безумно сексуальное платье!

В гостиной воцарилось молчание. Хозяйка уставились на черную жидкость в своей чашке, избегая взгляда сидящего подле нее мужчины. Ей было трудно дышать, и она чувствовала, что пульс ее участился.

— Хочешь еще кофе? — хрипло спросила она, стараясь ничем не выдать смятения, которое охватило ее, когда бедро Ринальдо на мгновение коснулось ее бедра: он наклонился поставить чашку на столик.

— Нет, спасибо. Думаю, мне довольно. Ведь я не еду сегодня в Эдинбург.

— Ты не… не едешь в Эдинбург?

Джессика вздрогнула и в упор посмотрела на Ринальдо. Тот пожал плечами.

— Я решил, что это неблагоразумно. И позвонил в отель отменить заказанный на сегодня номер. Кажется, я выпил лишнего.

— Но… но ты же пил совсем мало. И я подумала… Ну ладно, неважно, — беспомощно пролепетала Джессика и глотнула еще кофе, пытаясь привести мозги в рабочее состояние. — Так ты… э-э-э… собираешься ночевать здесь, в моем доме?

Ринальдо усмехнулся.

— Если только ты не отправишь меня спать в машине.

— Ну ладно… оставайся.

Джессика не знала, радоваться ей или плакать из-за того, что Ринальдо отложил отъезд. Значит, она увидит его еще и утром. Но это вовсе не замечательно, поскольку ему достаточно улыбнуться, чтобы сердце ее растаяло.

— Мы прекрасно провели вечер, — произнес Ринальдо своим мягким глубоким баритоном. — Но теперь пора идти спать. Как думаешь?

— Да, конечно, — прошептала Джессика, пытаясь успокоиться. — Иди, ты же знаешь, где твоя комната…

— Моя комната? — иронически протянул Ринальдо, приподняв бровь. — О нет, кара. Я не собираюсь сегодня спать один.

— Что?! — Джессика не верила своим ушам. — Ты что же, предлагаешь…

— Провести ночь в одной постели? Ну да, конечно! А что удивительного в том, что мне хочется заняться любовью с прекрасной женщиной? — вкрадчиво произнес Ринальдо, как бы невзначай кладя руку на подушки софы за спиной Джессики.

— Но неужели ты думаешь, что можешь так просто начать с того, на чем закончил восемь лет назад?! — воскликнула потрясенная Джессика. — И… и… Эй, немедленно прекрати! — потребовала она, когда Ринальдо вытащил гребень из ее прически.

— Что бы ни случилось тогда, я так и не смог позабыть твои чудесные, восхитительные волосы, — прошептал он, когда пепельно-белокурые пряди рассыпались по плечам Джессики.