Пегги Морленд - Мне нужен только ты!
Это вовсе не устраивало Хэнка, и он неторопливо отстранился от манящих губ и постарался сохранить равнодушный вид, когда встретился с Лианой взглядом. Синие глаза женщины сверкали страстью, щеки ее пылали, губы слегка припухли… и Хэнк с трудом поборол желание снова прижать ее к себе.
Он поспешно сделал шаг назад и постарался придать своему лицу насмешливое выражение.
— Видишь? Все оказалось не так уж и плохо, а?
«Плохо? Как угодно, но не плохо», — оцепенело подумала Лиана, все еще ощущая, как разгоряченная кровь кипит в ее венах. Искушение, соблазн, взрыв желания… Но небрежное, циничное замечание Хэнка о том, что неожиданно пробудило в ее теле море необузданных желаний, внезапно разъярило ее. Она глубоко вздохнула и подняла руку.
Ничего не ожидавший Хэнк получил вдруг звонкую пощечину. Он отшатнулся назад, прижимая ладонь к щеке, на которой уже отпечаталась красная ладошка.
— За что? — недоуменно спросил он.
— Я ведь тебя предупреждала. Сначала думай, потом делай, — выпалила Лиана, но… злость ее в момент испарилась, стоило ей увидеть багровое пятно, расплывающееся по щеке мужчины.
Она никогда в жизни еще ни на кого не поднимала руку. Лиана проглотила комок в горле и посмотрела Хэнку в глаза.
— Теперь я уволена, правильно я понимаю? — спросила она, подавляя рвавшиеся наружу слезы.
— Для этого, конечно, есть причины. — Хэнк сверлил ее взглядом. — Но я не уволю тебя. Помнится, я уже говорил, что наши поцелуи не имеют ничего общего с работой. — Он молча поднял руку и провел пальцем по нижней губе Лианы. — Знаешь что? Ведь ты не меня боишься, а того, что делают с тобой мои поцелуи. Разве не так? Но не волнуйся, я принял во внимание твое предупреждение, — неожиданно мягко пообещал он. — В следующий раз уже ты будешь целовать меня.
С этими словами Хэнк развернулся и зашагал к дому, весело насвистывая себе что-то под нос.
Мерцающие в абажурах свечи смотрелись восхитительно и вносили какой-то недостающий уют в обстановку бара. Как раз то, на что надеялась Лиана. Она сновала между столами, одергивая скатерти и поправляя абажуры… Но что бы она ни делала, внутреннее напряжение, возникшее после поцелуя Хэнка, не покидало ее.
Вздохнув, она опустилась на стул. «Хэнк не ошибся, — горестно подумала она. — Я боюсь именно того, что творят со мной его поцелуи».
Поцелуи Роджера никогда не заставляли ее испытывать подобное блаженство, от которого бешено стучало сердце и подкашивались ноги. Хэнк, сам того не сознавая, разбудил в ее теле некую первобытную чувственность, о существовании которой Лиана и не подозревала. Его поцелуи обещали секс… секс горячий и необузданный. И она была уже готова окунуться с головой в это блаженство.
Но он так небрежно отодвинул ее от себя… Лиана уставилась на свою ладонь, словно до сих пор ощущала в ней покалывание от пощечины.
«Я принял во внимание твое предупреждение, — пришли на память слова Хэнка. — В следующий раз уже ты будешь целовать меня».
Лиана сжала ладонь в кулак. А будет ли он, следующий раз?
Размышления ее прервал шум, доносившийся снаружи. Хэнк, подумала она и вскочила на ноги. В спешке Лиана зацепилась за спинку стула, и тот с грохотом упал на пол.
Нет, нельзя так нервничать, сказала она себе. Не будет никакого следующего раза. Хватит.
К чему ей связь с еще одним мужчиной, тем более таким, который наверняка отмечает в списке своих любовных достижений каждую новую жертву?
Лиана едва успела поставить стул на место, как в зал вошел Хэнк.
— Я приму душ, — сказал он с порога. — Ты пока справишься одна?
— Да, конечно. — Лиана крепко вцепилась пальцами в спинку стула.
Хэнк развернулся и уже направился было в ванную, как вдруг остановился и оперся ладонью о дверной косяк.
— Когда я завтракал у Мэри Клэр, я спросил у нее, почему ты так нуждаешься в деньгах. Но она сказала, чтобы я сам спросил у тебя.
— Зачем тебе это знать?
— Просто любопытно, — пожал Хэнк плечами.
— На мне есть кое-какие долги.
— Надо думать, — фыркнул он. — У вас, женщин, желания часто расходятся с размерами банковского счета.
Лиана метнула злой взгляд в его сторону.
— Это не мои долги, — огрызнулась она.
— Зачем же тебе тогда их отдавать, а?
— Потому что… потому что эти долги в некотором смысле мои. В них влез мой муж.
Хэнк округлил глаза. Муж? Ему и в голову не приходило, что Лиана может быть замужем.
— У тебя есть муж?
— Я разведена.
Хэнк едва не вздохнул с облегчением. Может, он и бабник, но не в его правилах ошиваться возле замужней женщины.
— Тогда почему же он сам не отдает свои долги?
— Не хочет… или не может. В любом случае я их выплачу сама, иначе моей репутации порядочного человека придет конец.
Да, честности ей не занимать, подумал Хэнк.
— Почему же ты уехала из Хьюстона? Там ведь легче найти работу.
Нет, она ни за что не признается Хэнку, что фактически сбежала из города… что она настолько слаба духом, что не могла ни в чем отказать бывшему мужу…
— Мне захотелось перемен, — намеренно безразлично ответила Лиана, надеясь, что бармен проглотит это объяснение.
— Каких перемен?
— Каких, каких… Ну, понимаешь, новый город, новые люди, новая работа…
— Ага, и новый муж.
Лиана вспыхнула.
— Разве я говорила что-нибудь о муже?
— Нет, но ведь сейчас в прессе только и пишут что про соотношение женского и мужского населения в нашем городе. Поэтому к нам и хлынул поток одиноких женщин, ищущих спутника жизни. Я просто подумал, что и ты можешь принадлежать к их числу.
— Ты ошибаешься, уверяю тебя.
Хэнк безразлично пожал плечами, хотя в душе он не совсем поверил Лиане.
— Ну и как? Здесь лучше, чем в Хьюстоне?
— Да.
— Почему?
— Потому что жизнь здесь гораздо спокойнее, люди более дружелюбны, да и сам город намного приятнее.
— Будь осторожнее, — усмехнулся Хэнк, — а то Коуди станет использовать тебя в качестве живой рекламы, чтобы заманить сюда еще больше народу.
— Не думаю, что мое мнение кого-то особо заинтересует, — улыбнулась Лиана.
— Какая самокритичность, — заметил Хэнк и повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился. — Кстати, столы отлично смотрятся, — сказал он, подмигнул Лиане и ушел в ванную.
Глава четвертая
Дверь бара распахнулась, и на пороге возникла фигура миссис Мартин. Лиана обернулась на шум и даже вздрогнула от удивления: ведь за всю неделю ее работы в баре это была первая женщина, которая зашла сюда.
