Салли Уилбрик - Ночь любви
— На ланч? Того времени, в течение которого вы отсутствовали, хватило бы, чтобы побывать на званом обеде, — заметил Бенджамин и вдруг спросил изменившимся, резким, тоном: — С кем вы были?
Патрисия изо всех сил постаралась сохранить спокойствие.
— С вашим отцом, — сказала она холодно.
Патрисия хотела добавить, что старик чувствует себя очень одиноким, а сыновний долг состоит не только в том, чтобы давать деньги на расходы, но Бенджамин не позволил ей договорить.
— Черт возьми! — рявкнул он. — Джереми снова был здесь и…
— Он позвонил, — перебила его Патрисия, начиная злиться и теряя терпение. — Мне показалось, что Джереми плохо чувствует себя. Вас не было в офисе, и мне не хотелось отрывать вас от дел, прерывая важную встречу…
— Да вы просто купились на очередной трюк старого лиса!
Патрисия, признавая его правоту, развела руками. Ее шеф прекрасно знал своего отца.
— Хорошо еще, что вы не стали разыскивать меня, — продолжал Бенджамин, насмешливо поглядывая на Патрисию. — Итак, вы поехали с ним на ланч.
— Я вовсе не собиралась этого делать, — начала оправдываться Патрисия. — Я просто… сильно встревожилась. И в конце концов решила проведать старика.
— Так вы ездили к нему домой? — Бенджамин нахмурился. — А как вы узнали, где он живет?
Что это с ним? — изумленно подумала Патрисия.
— В день знакомства Джереми дал мне свою визитную карточку…
— Он просил, чтобы вы звонили ему?
Этот допрос действовал ей на нервы. Патрисия чувствовала, что еще немного — и она вспылит.
— Только если я решу отправиться с ним на бега. Но я так и не позвонила. Тем не менее…
— Тем не менее вы отправились к нему домой и обнаружили, что он вовсе не болен, а просто хочет, чтобы вы угостили его ланчем.
— За ланч платил Джереми! — сердито воскликнула Патрисия, не в силах больше сдерживаться. — И прекратите говорить о нем в пренебрежительном тоне! — Она уже не могла остановиться и даже не замечала, с каким изумлением смотрит на нее Бенджамин. — Он ваш отец. Ему ужасно одиноко и…
— И вам, без сомнения, удалось развеять его грусть и тоску, — раздраженно сказал Бенджамин и встал из-за стола.
— На что вы намекаете?! — возмущенно спросила Патрисия.
— Перестаньте притворяться! Вы все прекрасно понимаете! — с угрозой воскликнул Бенджамин и стал надвигаться на Патрисию.
Ее охватила ярость. Еще никто никогда не обращался с ней столь грубо. Патрисия боялась, что у нее сдадут нервы и она совершит непоправимое — ударит шефа. Сделав над собой неимоверное усилие, она взяла себя в руки и сказала твердым голосом, чеканя каждое слово:
— Я не стремлюсь стать вашей мачехой — точно так же, как не собиралась становиться мачехой Майкла Харварда!
Патрисия видела, как заходили желваки на скулах Бенджамина, однако ему тоже удалось обуздать свою ярость. Остановившись в нескольких шагах от нее, он сунул руки в карманы и, не сводя с нее колючего взгляда, ледяным тоном промолвил:
— Когда будете уходить, плотно прикройте за собой дверь.
Патрисия быстро вышла из кабинета. Хорошо, что Бенджамин указал ей на дверь, а то она не удержалась бы и наговорила ему дерзостей. Несносный человек! Интересно, как Кристине Стагерт удавалось уживаться с таким? Какое несчастье, что я вынуждена на него работать! — с горечью думала Патрисия. Как он смел бросить мне в лицо фразу «Перестаньте притворяться»?! Неужели он действительно подозревает меня в том, что она задумала соблазнить его отца?!
Через час негодование Патрисии постепенно улеглось. Она постаралась взглянуть на ситуацию глазами Бенджамина и найти оправдание его поведению. Кто дал ей право защищать от него его же отца, упрекая тем самым Бенджамина в том, что тот несправедлив к старику? Он знает Джереми намного лучше, чем она, и, наверное, любит его, хотя и избегает признаться в этом. Несмотря на то что отец оставил его мать и, по-видимому, совершенно не заботился о нем, маленьком, Бенджамин купил ему дом и давал деньги на расходы.
Около шести вечера Бенджамин вышел из кабинета и подошел к столу Патрисии. Подняв на него глаза, она увидела, что он совершенно спокоен.
— Прежде чем уйти, я хотел бы знать, выйдет ли моя секретарша в понедельник на работу?
Значит, он решил, что после ссоры с ним я уволюсь, сделала вывод Патрисия. Плохо же он меня знает!
— Мы оба погорячились, — мягко сказала она. — Давайте забудем об этом.
Они обменялись рукопожатием в знак примирения. Патрисия почувствовала, как дрогнула рука Бенджамина, когда ее пальцы коснулись его ладони.
— Вы скоро заканчиваете? — спросил он.
Патрисия задумалась на мгновение.
— Мне нужен еще час.
— Мне тоже. Может быть, поужинаем вместе?
— Нет, спасибо за приглашение, ланч сегодня был слишком плотным.
Патрисия сделала вид, что углубилась в работу. Ее переполняли эмоции. Она была до слез растрогана тем, что шеф не стал раздувать ссору, а нашел в себе силы пойти на мировую.
В субботу Робби пригласил ее на модный мюзикл. После спектакля он вдруг сказал, что ему надо с ней поговорить. Патрисия видела, что он настроен весьма решительно, и ей пришлось пригласить его к себе домой на чашку кофе.
Пока Патрисия варила кофе, ее не оставляли мысли о предстоящем разговоре с Робби. Что он хочет сообщить ей? Или, может быть, он собирается о чем-то расспросить ее? Еще на первом свидании они условились не говорить о работе. Неужели Робби нарушит данное слово?
Внезапно Патрисия услышала шорох за спиной и, обернувшись, увидела, что Робби вошел в кухню и остановился у порога. Патрисия уже готова была пошутить, сказав, что ее кухонька слишком мала для двоих, но Робби вдруг воскликнул с отчаянием:
— Вы сводите меня с ума, Патрисия!
Она с изумлением уставилась на него.
— Я люблю вас, — продолжал он, — но не смею прикоснуться к вам, подойти, взять за руку… Я хочу жениться на вас, но…
— Робби, не надо! — испуганно воскликнула Патрисия.
— Пожалуйста, дайте мне договорить, — жалобно попросил Робби, не сводя с Патрисии печального взгляда.
— Поверьте, Робби, мне… я… — залепетала Патрисия, забыв о кофе.
— Простите, я понимаю, что мне не следовало говорить о своих чувствах. Я просто потерял голову, в моем возрасте стыдно не уметь владеть собой.
Патрисии было очень неловко. Ей хотелось выбежать из тесной кухоньки, но Робби загораживал дверь.
— Давайте вернемся в гостиную и там поговорим, — смущенно предложила она.
Робби покорно кивнул и, посторонившись, пропустил Патрисию вперед. Сев на диванчик в гостиной и дождавшись, когда гость опустится в кресло, Патрисия сказала извиняющимся тоном:
