Салли Уилбрик - Ночь любви
Бенджамин бросил на нее сердитый взгляд. Очевидно, с его точки зрения, это было все, чего она заслуживала за свое рвение… Патрисия обиженно поджала губы.
Она проводила Бенджамина до двери. Уже взявшись за ручку, он вдруг обернулся и холодно сказал:
— Я полагал, что после нашего вчерашнего разговора вы не станете встречаться с Уилсоном.
Патрисия удивленно посмотрела на своего шефа. Насколько она помнила, никакого разговора не было. Бенджамин всего лишь сообщил ей, что Робби Уилсон работает в конкурирующей с «Кентавром» фирме. И Патрисии вновь показалось, что Бенджамин сомневается в ее способности хранить в тайне конфиденциальную информацию.
— Неужели вы думаете, что Робби стал бы звонить мне на службу и представляться вам, моему шефу, если бы преследовал цель выведать секретную информацию? — спросила она, кипя негодованием. — Неужели вы считаете меня безнравственной, способной на предательство?
Внезапно Бенджамин улыбнулся, будто радуясь тому, что ему вновь удалось вывести Патрисию из себя.
— Безнравственная — это сильно сказано, — заметил он с усмешкой. — Но вам, должно быть, безумно жаль, что из-за какой-то работы вы расстались с беднягой Уилсоном, даже не поцеловав его на прощание.
Патрисия задохнулась от возмущения. С каким наслаждением она отвесила бы сейчас этому самодовольному типу увесистую пощечину! Однако, сделав над собой усилие, Патрисия взяла себя в руки.
— Похоже, вас тоже не поцеловали на ночь, — насмешливо сказала она.
Бенджамин пристально взглянул на нее и шагнул за порог.
— Не засиживайтесь допоздна за работой, — бросил он на прощание и захлопнул за собой дверь.
Вот негодяй… — подумала Патрисия, качая головой.
3
Прошло несколько недель. Между Патрисией и Бенджамином Рейвеном установились ровные деловые отношения. Робби Уилсон часто звонил ей домой, и порой они отправлялись в ресторан или в театр. Патрисия сразу же дала понять своему новому знакомому, что между ними возможны только дружеские отношения, и, казалось, Робби согласился довольствоваться этим.
Однажды в пятницу утром, накануне уик-энда, в офис неожиданно позвонил Джереми Рейвен. Узнав его голос, Патрисия обрадовалась.
— Джереми, мне очень приятно снова слышать вас! — воскликнула она. — Но, к сожалению, Бенджамина нет на месте. Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Я так давно не слышал ваш милый голосок, Патрисия, — сказал Джереми.
Действительно, они не разговаривали с того памятного дня, когда Патрисия пригласила Джереми на ланч.
— Как дела, Джереми? — спросила она, чувствуя, что ему хочется немного поболтать.
Помолчав, он ответил печально:
— Честно говоря, Патрисия, бывали дни, когда мои дела шли намного лучше.
— Вы себя неважно чувствуете? — встревожилась Патрисия.
— Я… со мной все будет в порядке. — Джереми явно бодрился.
— Вы были у врача? — с растущим беспокойством продолжала расспрашивать Патрисия.
— Я же сказал, Патрисия, все будет хорошо.
Патрисия стала задавать наводящие вопросы, пытаясь выяснить, что случилось с Джереми, но его ответы были очень уклончивы.
Когда он наконец попрощался и повесил трубку, Патрисия глубоко задумалась. Может быть, ей следовало разыскать Бенджамина и сообщить о странном звонке его отца? Но ее шеф вряд ли отменит важную деловую встречу и поедет проведать отца без веских на то оснований. Возможно, подумала Патрисия, мои опасения действительно напрасны…
Она вернулась к работе, но мысли о Джереми Рейвене не давали ей покою. Ей было жаль пожилого человека, рядом с которым, возможно, сейчас никого не было.
Взглянув на часы, Патрисия увидела, что приближается время ланча. Быстро приняв решение, она покопалась в ящике стола и нашла визитную карточку Джереми Рейвена, которую тот дал ей в день знакомства. Он жил довольно далеко от центра, и Патрисии потребовалось минут сорок, чтобы добраться до его уютного красивого коттеджа.
Патрисия очень надеялась, что Джереми, несмотря на недомогание, сможет открыть ей дверь, хотя, судя по голосу, он был довольно слаб.
Но все ее опасения, как оказалось, были совершенно напрасны. Патрисии не пришлось долго ждать, дверь после ее звонка распахнулась почти моментально, и она увидела бодрого здорового Джереми Рейвена с сияющей улыбкой на лице.
— Я думал, что с вами что-то случилось в дороге! — весело воскликнул он.
Так, значит, Джереми ждал ее? По-видимому, он разыграл этот спектакль, чтобы вызвать к себе жалость и заставить сердобольную Патрисию приехать к нему.
— Так вы вовсе не больны?
— Нет, но мне очень одиноко.
Патрисия поняла, что ее ловко провели.
Джереми был одет для выхода — очевидно, он собирался пригласить ее на ланч.
— Вы хотите пригласить меня на ланч? — спросила она.
— Да. Сегодня плачу я. Пару дней назад я выиграл приличную сумму на бегах. — Он самодовольно усмехнулся.
Вспомнив о том, что теперь из-за его выходки ей придется задержаться в офисе до позднего вечера, чтобы успеть закончить все дела, Патрисия хотела было рассердиться, но не смогла. Джереми был похож на шаловливого озорного мальчишку. К тому же он признался, что чувствует себя очень одиноко…
За ланчем Джереми болтал не умолкая. Из его слов Патрисия поняла, что красивый уютный коттедж купил для него Бенджамин. Он же выплачивал отцу неплохое ежемесячное содержание.
— Я готов был довольствоваться более скромной суммой, — уверял Джереми, — но Бенджамин заявил, что я не должен ни в чем себе отказывать. Он хорошо знает меня. А что, Джулия Гувер все еще бегает за ним? — неожиданно спросил он.
— Понятия не имею. — Патрисия пожала плечами.
— Она не давала ему проходу еще до своего замужества. Эта женщина…
— Мне кажется, вам не следует рассказывать мне…
— Хорошо, не буду! — смеясь, воскликнул Джереми. — Я действительно старый сплетник, мне не стоит так много болтать.
Когда Патрисия вернулась в офис, было три часа. Дверь кабинета Бенджамина была распахнута настежь — значит, он уже вернулся с деловой встречи.
Патрисия зашла к шефу, решив извиниться за опоздание.
— Мне пришлось задержаться, Бенджамин. Вы не искали меня? Может быть, у вас есть для меня новые поручения или распоряжения?
— Вы ходили по магазинам? — осведомился он, окинув взглядом ее стройную фигуру.
— Нет, я ездила на ланч.
— На ланч? Того времени, в течение которого вы отсутствовали, хватило бы, чтобы побывать на званом обеде, — заметил Бенджамин и вдруг спросил изменившимся, резким, тоном: — С кем вы были?
