Терри Грант - Золотая Венеция

4

За окном солнце медленно клонилось к горизонту, укрывая перистые облака палевой вуалью. Над Большим Каналом вместо обжигающего зноя поплыли легкие сумерки. Мария энергично двигалась по комнате, вытирая пыль с каминной полки, больших полукруглых часов и старинного комода. К высоким сводам потолка уносилась такая же легкая и динамичная, как и ее настроение, известная итальянская песня.

– Ма-ма-ма, ма-ма Мария, – весело мурлыкала она себе под нос, подпевая динамикам новенького, купленного ею всего лишь несколько часов назад музыкального центра.

В углу стояли найденные в небольшой кладовке на втором этаже пластмассовое темно-синее ведерко и изрядно полинялая швабра. В ванной тихо журчала вода, нагретый за день воздух комнаты был пропитан ароматом спелой дыни и свежесваренного кофе. И эта теплая атмосфера домашнего уюта напомнила Марии далекие дни, счастливо прожитые ею с родителями в маленькой московской квартире, давно забытое и ушедшее из ее американского лексикона словосочетание «генеральная уборка», и связанное с ним ощущение легкости, свежести и жизнерадостности. Усердно натирая пол мокрой шваброй, она вдруг заметила возле кровати детскую заколку для волос в виде спелого яблока. Бережно подняв ее с пола, Мария несколько мгновений разглядывала это нехитрое изобретение, затем, задумчиво улыбнувшись, положила заколку на каминную полку, рядом с часами.

– Вот растеряха, – с мягкой иронией проговорила она вслух и вновь вспомнила слова Лоренцо, которые, сколько она ни старалась прогнать их прочь, возникали снова и снова, витая в ее сознании, словно жалящие насекомые: Моей дочери рядом с вами не место.

– Ну это мы еще посмотрим, – со злостью заметила она.

Удовлетворенно оглядев результаты проведенной уборки, Мария, захватив из шкафа короткий светло-сиреневый махровый халат, направилась в ванную. Удобно устроившись посреди воздушного облака пены, окутывавшей ее тело сладким фруктовым ароматом, она расслабленно положила руки на края ванны и мечтательно закрыла глаза, заново переживая впечатления сегодняшнего дня. Прогулка по старинным извилистым улочкам и аккуратным, уютным площадям Венеции, роскошные залы Дворца дожей и многовековые полотна Галереи Академии. Предшествовавший этой прогулке разговор с Лоренцо она старалась больше не вспоминать…

Сколько времени прошло, прежде чем она заметила, что музыка в комнате вдруг смолкла, Мария не представляла.

Странно, подумала она. Время звучания этого диска, судя по указанным на нем сведениям, не менее двух часов… Неужели я пролежала в ванной так долго?

Мария открыла глаза… и увидела вокруг себя непроглядную темноту. Порывисто сев, она попыталась выбраться из ванны, но скользкие от пены руки сорвались с ее гладкой поверхности, и Мария с размаху плюхнулась обратно, разбрызгивая вокруг фонтаны водных брызг вперемежку с белыми хлопьями, мелькавшими в воздухе погрузившейся во тьму ванной комнаты, подобно чайкам над штормящим морем. Посидев несколько секунд неподвижно, Мария глубоко вдохнула фруктовый аромат и, ненадолго задержав дыхание, медленно выдохнула.

– Спокойно, без паники… – громко проговорила она вслух, легонько похлопав себя по щеке. – Ничего страшного. Просто, наверное, лампочка перегорела. Сначала нужно смыть с себя пену…

Мария нашла на ощупь пробку и, выдернув ее, так же на ощупь включила душ. Медленно встав на ноги, она принялась обливать себя водой. Затем, осторожно ступив на холодный кафельный пол, кое-как отыскала халат и, быстро натянув его на себя, попыталась закрыть воду, но это ей удалось не сразу. Один из вентилей никак не желал поворачиваться в нужную сторону. Старательно налегая на него в течение нескольких минут, Мария все же добилась своего. Журчание воды постепенно стихло.

Мария вышла в комнату, которую наполнял синий полумрак позднего вечера. Она добралась до комода и щелкнула выключателем ночной лампы – безрезультатно. Повторив попытку несколько раз, Мария огляделась вокруг, в надежде отыскать какой-нибудь еще источник электрического света, и, не обнаружив его, направилась к кровати. Там была ее сумочка, в которой лежал мобильный. Присев на край кровати, Мария достала телефон и нажала кнопку с цифрой два, куда был записан телефон Гарри. Свет широкого дисплея немного рассеял темноту. Через несколько секунд Мария услышала знакомый голос.

– Гарри, прости, что беспокою в поздний час, но мне срочно нужна твоя помощь… Да, я нисколько не сомневаюсь в том, что ты мастерски умеешь укладывать больших девочек в кроватку, но на этот раз мне потребуется от тебя несколько иное мастерство… Мастерство электрика… Нет, я вовсе не шучу. Все очень серьезно. Приходи скорее…

После долгого исследования выключателя ванной комнаты, Гарри принялся изучать розетку, в которую была включена ночная лампа. Мария следовала за ним по пятам, освещая ему путь мерцанием дисплея.

– Все-таки отсутствие вредных привычек не всегда бывает полезно для человека, – заметила Мария, приблизив мобильный вплотную к розетке. – Если бы мы с тобой курили, у нас были бы зажигалки. А если бы у нас были зажигалки, справиться с этой ситуацией было бы значительно легче. Кстати, вчера на каминной полке я как раз обнаружила зажигалку и даже с ее помощью осмотрела камин, но она куда-то подевалась. А спички Луиджия разломала на мачты для корабликов…

Гарри поднял голову, окинул взглядом фигуру Марии в коротеньком халатике и медленно приблизился к ней на несколько шагов.

– Думаю, сегодня мы вряд ли сможем исправить эту поломку, – тихо проговорил он. – Да и завтра тоже… Нужно вызывать электрика.

– А что же мне делать сейчас? – растерянно спросила Мария.

– Ложиться в постель, – еще тише проговорил Гарри. – Я ведь говорил тебе, что мастерски умею укладывать больших девочек… – Он вплотную приблизился к Марии и, откинув с ее лица влажные волосы, осторожно, едва касаясь, провел пальцами по ее щеке, затем медленно переместил их вниз, к шее, и, ненадолго задержав на пульсирующей артерии, коснулся ими, раздвинув ворот халатика, ее упругой груди.

На мгновение Мария замерла, не сопротивляясь, но и не отвечая на его ласки. И вдруг почувствовала, как руки Гарри крепко обвились вокруг ее талии. Потом увидела, как его губы становятся все ближе, почувствовала их прикосновение к своим губам, сначала тихое и невесомое, затем дерзкое и обжигающее, и, спустя несколько секунд, вдруг оттолкнула его. Отступив на несколько шагов, поправила халат на груди. Но Гарри снова приблизился к ней и с неожиданной для его худощавого телосложения силой привлек к себе.