Джейн Арбор - Кипарисовая аллея

Аликс молчала. По этому непочтительному, циничному тону она поняла, что вряд ли найдет в собеседнице сочувствие, если станет изливаться перед ней в откровениях и признается, что хорошо знакома с подобными вещами. Ей в общем-то и не хотелось делить с кем бы то ни было память о последних мучительных месяцах жизни отца, когда с каждым днем и часом становилось яснее, что он лишь отдаляется от выздоровления. Долго тянулись те тяжелые дни, а потом он умер. По официальному диагнозу от физического износа сердца, а на самом деле (это хорошо знала она сама и лечащий доктор) — от полной и безнадежной потери воли к жизни. Он умер, до последнего мгновения оплакивая свою жену, без которой так и не смог прожить, но которая больше уже не нуждалась в нем.

Он был еще не стар, и Аликс теперь очень не хватало его. И все же он покинул ее задолго до собственной смерти, унесенный отчаянным вихрем переживаний в какой-то свой, одному ему доступный мир… И сейчас Аликс не могла сказать этой девушке: «Да, я знаю. С моим отцом было то же». Когда-нибудь она, быть может, и поделится с кем-то. С кем-то, кому захочет довериться и кто сможет ее понять. Но только не сейчас и не с Венецией д’Анца.

Вместо этого Аликс сказала:

— Разве может идти речь о каком-то веселье, если в доме кто-то болен? Это все равно, что сбивать температуру, когда у больного жар. Скажи, а твоя тетя принимает какие-нибудь лекарства?

— Принимает. Только транквилизаторы, кажется, не очень-то на нее действуют. Да и вообще ей вроде бы не о чем волноваться. Ведь все — и финансовые вопросы, и ведение хозяйства, и персонал — лежит на плечах Леоне. Он и в город-то почти не выезжает — управляет делами отсюда, а если у нас бывают гости, за хозяйку выступаю я. Все его гости, как правило, обычные закупщики сырья, но он всякий раз заботится о моем гардеробе. — Венеция помолчала, оглядев Аликс с головы до ног. — А ты в каких магазинах одеваешься? «Пьетро» знаешь, что на Виа Кондотти? Или вот еще новый салон возле Тринита-дей-Монти. А «Луиджи»? Для меня это дорогой магазин. Если бы не Леоне, никогда бы там не одевалась.

К счастью, звук гонга избавил Аликс от признания в том, что скромные магазинчики, расположенные далеко не на фешенебельных улицах, служат источником для пополнения ее гардероба. Венеция поднялась и лениво потянулась.

— Пора ужинать, — провозгласила она. — И знаешь, что я тебе посоветую: не позволяй ты Микеле демонстрировать свои небрежные манеры. Почему вот он, например, не вышел проводить тебя к ужину?

Длинные свечи в высоких подсвечниках освещали полированную гладь палисандрового стола, фарфоровую посуду, столовое серебро, цветы. Микеле переоделся в клубный пиджак, а Леоне облачился в бледно-серый костюм из плотного шелка.

— Добро пожаловать в Вилла Фонтана, — проговорил он, обращаясь к Аликс, и отодвинул для нее стул справа от себя, подождал, когда синьора Париджи займет свое место, и сел сам.

Микеле сел по другую сторону от Аликс, а Венеция — напротив них.

За ужином им прислуживали две горничные. Когда был подан десерт, они удалились.

Синьора Париджи, погруженная в себя, почти все время молчала. Микеле и Венеция обсуждали верховую езду, и очень скоро Аликс поняла, что избавлена от всяких неловких расспросов, и как ни странно, благодаря не Микеле, а Леоне, старавшемуся затрагивать нейтральные темы и развлекавшему ее в основном описанием соседских поместий.

Когда наступила небольшая пауза, Микеле вдруг объявил:

— Думаю, мы с Аликс прогуляемся после ужина и скорее всего вернемся поздно.

Его мать встрепенулась:

— Но как же так, Микеле? Сегодня такой вечер! Я надеялась… — Голос ее задрожал, но Леоне не дал ей договорить.

— Пожалуйста, не сегодня, — сказал он. — У Аликс сегодня и так был насыщенный день. В конце концов, один вечер, проведенный в кругу семьи, не такая уж большая жертва. Особенно если учесть, что мы уже неделю не были удостоены чести лицезреть твою персону.

Микеле надул губы, и Аликс приготовилась услышать его протест. Но он взял себя в руки и, демонстративно заломив пальцы, притворно послушным голосом сказал:

— Хорошо. Давайте посмотрим слайды и пораньше ляжем спать.

Тут снова вмешалась синьора Париджи, в голосе ее на этот раз звучало сомнение:

— Ну что ж, Леоне, если уж ему действительно так хочется прогуляться с Аликс, то, быть может…

Но Леоне ничего не ответил.

Аликс заметила, что и Микеле и Венеция прекрасно понимают, кто главный в доме, однако когда Венеция объявила о собственных планах на вечер, они были встречены более снисходительно.

— А я собираюсь потанцевать сегодня в клубе «Дель Лаго», — сообщила она. — С Джиральдо, если это кого-то интересует.

— С Джиральдо Торре? — переспросила ее тетя и, глядя на Леоне, попросила за племянницу: — Можно ей?

— Да. Только пусть он заедет за ней, а потом проводит домой.

— Да уж, конечно, проводит. Ведь он меня не в магазине подцепил и не в баре, — вскинув подбородок, гордо проговорила Венеция и посмотрела на часы. — Он будет с минуты на минуту. Ага, вот и его машина. — Она поднялась из-за стола и предложила Аликс: — Пойдем, познакомишься с Джиральдо. Это наш сосед. Бестолковый парень, но иногда бывает нужен.

Они вышли в холл, где Аликс представили скромному голубоглазому молодому человеку с телячьим взглядом.

Венеция сразу же начала задираться:

— Привет, Джиральдо. Ты знаешь, что опоздал?

Они уехали, а остальные перешли на террасу, где пили кофе и смотрели телевизор, потом синьора Париджи, сказав, что устала, поднялась. Поцеловав Аликс, она проговорила:

— Завтра поболтаем. — И, обращаясь к Микеле, прибавила: — Сынок, может, зайдешь ко мне ненадолго? Ведь я тебя никогда подолгу не задерживаю.

— Конечно, зайду, мама.

Она ушла, Микеле выкурил еще одну сигарету и, извинившись перед Аликс, последовал за матерью.

Леоне выключил телевизор и подошел к стеклянной двери.

— Микеле еще не показывал вам наш парк? Не хотите прогуляться, пока не стемнело? — предложил он.

Аликс согласилась:

— С удовольствием. Пока что я видела его только из окна своей спальни.

Он оглядел ее с головы до ног:

— Может, накинете что-нибудь?

— Нет, сейчас не холодно. Знаете, этим-то и отличаются английские и итальянские вечера — здесь тепло и после захода солнца.

Леоне щелкнул выключателем.

— Подсветка для фонтана, — пояснил он.

И действительно, придя с ним в дальний угол парка, Аликс не могла сдержать восхищенного возгласа при виде радужных каскадов, изогнутыми дугами струящихся по каменному ложу и теряющихся в сумрачной тени деревьев. Их причудливые, ненарочитые формы резко контрастировали с четкой пропорциональностью и геометрической точностью разбитых вокруг дома лужаек.