Сосед! Не грози-ка дочке генерала - Катя Морошка

Сосед! Не грози-ка дочке генерала

Катя Морошка

Глава 1

В приемной невыносимо жарко и, судя по моноголосому ору за дверью, сидеть мне здесь еще долго.

— Здрасьте, дядь Миш, — приветствую полковника Одинцова, который входит в приемную и останавливается в метре от двери кабинета.

— Привет, Ксюнь. Занят? — он указывает на дверь и поворачивается к секретарю.

— Да я этого вашего Жданова расстреляю, если еще раз!... И тебя, майор, тоже! — доносится из кабинета так громко, что едва не дрожат стены.

Секретарь поводит плечами и поясняет.

— Внеплановое совещание.

— Ясно. Тогда я, пожалуй, позже. Маме привет, — теперь это уже относится ко мне.

Улыбаюсь в ответ и киваю суровому полковнику, который нещадно муштрует офицеров и слывет среди них грозой, а для меня он просто крестный дядя Миша. Провожаю взглядом крестного и смотрю на часы. Вздыхаю, но не успеваю возмутиться, как дверь кабинета генерала открывается, и оттуда вылетают трое офицеров с раскрасневшимися лицами и горящими ушами. Похоже, порка там была, что надо.

Честно говоря, сначала я испытываю то же желание, что и дядя Миша, просто уйти и заскочить в другой раз, поскольку настроение у генерала сейчас явно не фонтан. Но все же решаюсь.

— Привет, папуль.

С широкой улыбкой прохожу и закрываю за собой дверь. Папа стоит у окна, руки сложены на поясе, полы кителя чуть откинуты, а ноздри ритмично раздуваются. Видимо, кто-то здорово накосячил, раз папа настолько вышел из себя. Давненько я не виела его таким взбешенным.

— Садись.

Послушно присаживаюсь напротив его стола и жду, когда папа заговорит. Час назад он изъявил желание пообщаться лично, а мне и самой это было на руку. Накопилось вопросиков.

— Скажи, пожалуйста, когда ты собираешься искать себе работу? — заводит он свою шарманку, и я закатываю глаза с протяжным вздохом.

— Пап, проходили уже. У меня есть работа.

— Нормальную, Оксана! Нормальную работу, а не эти твои плюшки.

— Торты.

— Хренорты. Ты для чего юрфак заканчивала? Чтобы крем в эклеры запихивать?

Перекладываю ногу на ногу и держу лицо кирпичом. На этой теме я уже собаку съела и все папины уловки отлично знаю. Зарабатываю я достаточно, чтобы не зависеть от родителей, но папочка продолжает трепать мне нервы.

— Нет, папуль. Юрфак я закончила, потому что ты мне ультиматум поставил. Я свою часть договора выполнила, а вот ты со своей не спешишь.

— Все это ерунда, Оксана, — он отмахивается, вытирает ладонью лоб и садится в кресло напротив. — Мать мне всю плешь проела, что дочь ни пришей, ни пристегни. Ни семьи, ни профессии.

— Ну, если бы кое-кто мне кредитную историю не испортил, — саркастично играю бровями, намекая на папину “помощь”. — Я бы давно взяла в банке кредит на кондитерскую. Не пришлось бы вам страдать.

— Не дело это, Оксана, женщине бизнесом заниматься.

— Угу. Только маме это не говори. Вот она удивится.

Папа сердито сжимает губы и сверлит меня глазами. Мамин салон красоты ему никогда не нравился, но суровая генеральская душа сдалась под натиском любимой жены.

— Хорошо. Я сам дам тебе денег на открытие твоей этой лавки…

— Кондитерской.

— Хренительской. При одном условии. Надо становиться серьезнее, Оксана. Тебе двадцать шесть, а семьи нет. Бизнесом займешься, уже и не появится. Так что решай сейчас.

— В смысле?

— Пора замуж, дочь.

Я отрываюсь от спинки и наклоняюсь к отцу. Заставить меня окончить факультет, к которому не лежала душа, чтобы он был доволен, это еще куда ни шло. Но выходить замуж для его спокойствия это уже слишком.

— Пап, какое, нафиг, замуж? За кого? Да и не надо мне это, у меня заказы, доставка… Пап!

— В том и дело, что ты со своими заказами, как курица с яйцом носишься! Мы с матерью внуков ждем от единственной дочери, а ты?

— Ну так мне как бы и не шестьдесят, чтобы переживать. Найду человека, с которым будет комфортно, проверим друг друга, а потом уже порадуем вас внуками.

— Так и найди.

— Кого?

— Человека. Замуж выйдешь, будет тебе кондитерская.

Папа тоже наклоняется ко мне и складывает руки в замок, а сам выглядит так, будто на полном серьезе мне ставит такое условие.

— Ты мне поэтому палки в колеса вставляешь все время? Пап, это нечестно! Я бы уже давно ее открыла, если бы не твоя забота!

— Вот! — он поднимает палец. — Забота, правильно. Кто еще тебе жизнь устроить поможет, если не любимый папа. В общем, ты поняла. Приводишь мне жениха, я даю денег и больше не препятствую.

— Папа!

— Разговор окончен. Иди, ищи.

Начинаю выходить из себя. Это еще что за правила идиотские? Вскакиваю с кресла и упираюсь ладонями в стол.

— Так а чего я то искать буду? Сам и найди. А то вдруг не того приведу, ты опять съедешь.

— Ну ты уж постарайся, — папа ядовито улыбается, а потом снова становится серьезным. — Все, Оксана. Иначе не будет.

Хочется рычать, но по каменному лицу папы понимаю, что разговор и впрямь закончен и другого ответа я не дождусь. Хватаю свою сумку и пулей выметаюсь из его кабинета на улицу.

Дышу, жадно втягиваю морозный воздух, а саму неимоверно злит манипуляция папы. Еще в школе я увлеклась кондитеркой и мечтала, что это станет моим делом. Заканчивала курсы, обучалась онлайн, пока штудировала талмуды кодексов в универе. И вот она — долгожданная свобода. Но за пять лет ничего не изменилось. Как работала на дому, так и продолжаю.

А все потому, что папе это кажется несерьезным. Поэтому ни один банк по его милости не дает мне кредит, а накопить на стартовый капитал в условиях одиночного производства очень сложно. Какое-то время назад мне показалось, что он смирился, отстал, но вдруг генералу под хвост попала вожжа, и копытом прилетело почему-то мне! Он у меня упрямый. Если не сделаю то, что просит, вообще все изгадит.

— Все, Оксанк. Плакала твоя мечта, — бурчу и со злостью отшвыриваю носком ботинка льдинку на тротуаре. А потом поднимаю глаза…

На небольшом баннере изображена влюбленная пара, а ниже — красивая витая надпись