Энн Вулф - Мисс хочет приключений?

Энн Вулф

Мисс хочет приключений?

1

— Ох!

Сонда дотронулась рукой до головы, проверяя, на месте ли то, чем еще вчера можно было думать. Кажется, на месте… То, что голова все еще находилась на плечах, подтвердила и резкая боль, током пронзившая все содержимое черепной коробки.

— Погуляла… — вслух прокомментировала Сонда свое состояние.

Глаза открывать совершенно не хотелось. Поспать бы еще чуть-чуть. Подождать, пока боль и головокружение утихнут… Сонда попыталась вспомнить о том, что было вчера в баре, но память наотрез отказалась воспроизводить вчерашние события. Может, и к лучшему, подумала Сонда и горестно вздохнула. Заснуть не удавалось.

Если бы рядом был Эрик, то перед ней сейчас оказался бы огромный стакан холодного ванильного коктейля. Но Эрика не было и холодного коктейля тоже.

— Ох! — вновь застонала она и попыталась раскинуться на кровати.

Но попытка не удалась — кровать, на которой она обычно спала в одиночестве, была занята еще каким-то телом, причем, в отличие от ее ледяных конечностей, весьма и весьма теплым. Неужели Эрик? — мелькнуло в ее голове. Но как он мог оказаться здесь? Как она ни напрягала память, картина вчерашнего возвращения перед глазами не вставала. Придется их открыть.

Она с трудом разлепила сначала один глаз, затем другой и заставила себя повернуть голову, чтобы увидеть спящего рядом Эрика. Не тут-то было! Вместо Эрика, которого она надеялась отправить за ванильным коктейлем, на ее кровати спал совершенно незнакомый мужчина.

Густые темно-каштановые волосы, довольно длинные для мужчины, разметались по подушке. На одной пряди, той, что обрамляла левый висок, виднелось белое, словно выкрашенное пятно. Брови, ровные и темные, тоже были не без изъяна — правую бровь пересекал шрам внушительных размеров. Нос с горбинкой, явно полученной в какой-то драке, напоминал клюв коршуна или ястреба. Узкий подбородок слегка выдавался вперед, что придавало лицу мужчины какое-то зловещее выражение. А губы! Вот это губы! Широкие, с неправдоподобно четкими краями, словно вырубленные топором, как у африканского идола.

Боль в голове отошла на задний план — теперь Сонде было не до нее. Она тут же села на кровати и огляделась по сторонам. Сомнений нет — это ее спальня. Обои в рыжих котятах, постель в розовых мишках, зеленая тумбочка с «пошлым» Микки Маусом, как говорит ее мама… Сонда у себя дома… Но что, в таком случае, делает здесь этот мужчина?

Сонду прошиб холодный пот. Погуляла… А ведь матушка предупреждала ее, что когда-нибудь этим закончится. Ведь реакция Сонды на алкоголь всегда была непредсказуемой. Незнакомый мужчина в кровати, случайная связь… Сонду передернуло от отвращения к самой себе. Докатилась! Она ведь никогда не позволяла себе такого! Что теперь подумает о ней Эрик? Хороша невеста! Проснуться с незнакомым мужчиной в одной постели! Да еще с таким чудовищем!

Надо что-то сделать, уговаривала она себя, пытаясь сбросить охватившее тело оцепенение. Надо разбудить этого типа и вытолкать его в шею. Нет, сначала расспросить о том, что было вчера, а потом вытолкать. Или сначала вытолкать, а потом расспросить? Что за чушь лезет в голову? Избавиться от него, и поскорее, — вот ее основная задача.

— Эй! Как вас там?! — Она слегка потрясла мужчину за плечо. — Извольте-ка проснуться!

Мужчина не только не изъявил желания проснуться, но и растянулся на кровати так, что окончательно вытеснил Сонду. Ничего себе! Какая наглость! — возмутилась она и изо всех сил дернула его за плечо.

— Да просыпайтесь же!

Мужчина приоткрыл один глаз. Бровь взметнулась вверх, и шрам, «украшающий» ее, как показалось Сонде, слегка побелел.

— Больно же… — Голос у него был глухой, с легкой хрипотцой, свидетельствующей о том, что он еще не совсем проснулся.

— Просыпайтесь! — повелительно повторила Сонда. — Не знаю, как вы здесь оказались, но вам пора уходить.

— А-а… — Он зевнул, улыбнулся огромным ртом и открыл второй глаз. — Да, сегодня вы выглядите значительно хуже, чем вчера.

Щеки Сонды залились гневным румянцем. Он еще смеет высказывать свое мнение о ее внешности!

— Давайте… как вас там… одевайтесь и… — Она запнулась, обнаружив, что сидит перед ним голая, и натянула одеяло до самого подбородка. — Уходите.

Мужчина вновь улыбнулся, глядя на ее неловкие попытки сохранить достоинство.

— Напрасно стесняетесь. Вчера, когда я укладывал вас в постель, я смог рассмотреть в подробностях вашу восхитительную фигурку. Зачем скрывать то, чем можно гордиться?

— Не ваше дело! — отрезала Сонда. — Поторопитесь! Вы ведь не хотите, чтобы я вызвала полицию?

Незнакомец расхохотался, сел и пристально посмотрел на Сонду. От взгляда его темных, почти черных глаз, в которых плясали лукавые огоньки, Сонде захотелось натянуть одеяло на голову.

— И что вы скажете полиции? Что напились вчера в баре до невменяемого состояния? Так, что не смогли подняться из-за столика? Мне, между прочим, не очень-то легко было тащить ваше бессильное тело до такси и стоять с вами на плечах в ожидании машины… К тому же вы сами просили меня остаться.

— Вы лжете! — возмутилась Сонда. — Я не могла вас просить! Просто вы воспользовались моим пьяным и беспомощным состоянием, а теперь строите из себя героя-спасителя!

Лицо мужчины изобразило искреннее недоумение. Бровь над правым глазом вновь взметнулась вверх, лукавые искорки в глазах потухли.

— Вас послушать — я настоящий злодей-искуситель. Мефистофель прямо-таки! Вы прикидываетесь или действительно не помните, что было вчера? Начнем с того, что это вы подцепили меня в баре, а не я вас. Потащили за свой столик, приглашали меня танцевать… Подруга, между прочим, пыталась вас урезонить, но вы ее и слушать не хотели. Потом она уговаривала вас поехать с ней, но вы так хотели остаться со мной… Что мне было делать?! Не пинками же выставлять вас из бара? Вот и пришлось мне ловить машину… Потом вы попросили меня остаться, раздеть вас. Целоваться, между прочим, лезли… Я, в конце концов, тоже не железный… Но можете не переживать — я проявил должную выдержку. Между нами ничего не было. Правда, пришлось вас раздеть, иначе вы бы от меня не отстали.

— Вы… вы… — Сонде страшно хотелось выругаться. Сознание того, что она могла вести себя так, ударило по голове тяжеленной дубиной. Конечно, всем неприятно признаваться в совершенных безобразиях… Но Сонде хотелось этого меньше, чем кому-либо другому. Такой уж был у нее характер. — Это неправда!

— Спросите у своей подруги, если память вам изменяет. Думаю, она в подробностях перескажет вам события вчерашнего вечера. — Незнакомец спокойно пожал плечами, словно речь шла не об ужасном поведении Сонды, а о какой-то совершенно обычной ситуации.