Кейт Уолкер - Жена в нагрузку

Кейт Уолкер

Жена в нагрузку

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Минуту-другую Эстрелла простояла, взявшись за ручку двери и не решаясь войти. Ей необходимо было успокоиться и подготовиться к противоборству с мужчиной, который ждал ее за дверью.

А она-то надеялась, что все уже в прошлом, и отец отказался от мысли выдать ее замуж за первого встречного. Наивная, как она заблуждалась! Отец без стука вошел в ее комнату и заявил, что мужчина, с которым у него только что состоялся важный деловой разговор, желает с ней переговорить. У Эстреллы засосало под ложечкой от ощущения безнадежности. Опять он за свое!

Если бы Эстрелла могла убежать, она бы это сделала. Если бы можно было где-то спрятаться и переждать до тех пор, пока их гость не потеряет терпение и не уйдет, она обязательно нашла бы себе укромное местечко. Но жизненный опыт подсказывал: единственный эффективный способ борьбы с отцом в таких случаях — это противостояние лицом к лицу с выбранным им женихом.

Она еще раз тяжело вздохнула, провела рукой по черным гладким волосам, расправила плечи и заставила себя повернуть ручку двери.

Мужчина стоял к ней спиной около большого окна, в дальнем конце комнаты, и смотрел на сад внизу. Его высокий крепкий силуэт четко выделялся на фоне яркого дневного света.

— Вы сеньор Дарио? Сеньор Рамон Хуан Франциско Дарио?

Напряжение сделало ее голос холодным и негостеприимным. Мужчина вздрогнул и повернулся.

— Да, я. А вы — Эстрелла Медрано? — его ответ был не менее сухим и напряженным.

Она не спешила отвечать на вопрос, и сеньор Дарио насупил брови.

А что он от нее, собственно говоря, ожидал? Что она начнет рассыпаться в любезностях? Зная, зачем он торчит здесь, Эстрелла совершенно не собиралась болтать с ним, пытаясь его очаровывать.

— Отец сказал, вы хотите меня видеть.

— Да, мне нужно поговорить с вами.

— Насколько я понимаю, вы пришли увидеться с моим отцом?

— Я собираюсь купить у него телевизионную компанию.

— Ну и как, успешно?

— Мы все еще ведем переговоры.

«Все еще ведем переговоры» означало только одно: перед ней стоял очередной претендент на ее руку и сердце из длинного списка женихов, отец, похоже, твердо вознамерился купить ей семейное счастье.

— Слишком дорого для вас? — осторожно осведомилась Эстрелла.

— Да нет. Я готов заплатить практически любую цену.

Разговаривая, он шел к ней, и его спокойный размашистый шаг был полон скрытой энергии. Наблюдая за его походкой, она вдруг почувствовала, как у нее на шее зашевелились волоски, а огромная гостиная показалась совсем маленькой.

— Итак, вы жаждете моего общества?

— Ну, если вам так угодно, то да.

Конечно, он должен этого хотеть, раз собрался подчиниться матримониальным замыслам ее отца — продать себя, чтобы заполучить желаемое: деньги ли, телевизионную компанию или что-то другое. Отец, должно быть, разглядел в нем это согласие распрощаться со свободой ради материальных благ и решил, что нашел, наконец, подходящего жениха.

Сейчас был самый момент заявить стоящему перед ней мужчине, что она осведомлена о происходящем, а значит, нет никакого смысла продолжать разговор.

Однако Эстрелла промолчала. А почему, она и сама не смогла бы объяснить.

Ей казалось, что Рамон будет похож на своего отца, Рубена Дарио, тяжеловесного и коренастого, с черными, как смоль, волосами и такими же глазами. Никто не назвал бы быкообразного Рубена красивым.

А вот Рамон Дарио — его полная противоположность! Высокий, с напоминающими полированную бронзу волосами и холодными, чистыми, как небо после проливного дождя, глазами, он был необычайно хорош собой. И менее смуглый, чем его отец. Неудивительно, ведь Рамон Дарио только наполовину испанец. Его мать, которая умерла, когда Рамон был совсем ребенком, приехала из Англии.

— Так почему вы позвали меня? — спросила Эстрелла.

Как будто она и сама не знала.

— Я хотел поговорить с вами.

— Вы всегда добиваетесь того, чего хотите?

Ему совершенно не понравились ее слова. Эстрелла надеялась, что этот разговор скоро закончится, и она сможет вернуться обратно в свою комнату, вернуться к уединению, которое стало для нее таким привычным. Назад, к нотациям отца и к его постоянному осуждению. Назад, к сплетням соседей и знакомых за ее спиной.

«Это та самая Медрано, — говорили люди, которая соблазнила и увела Карлоса Перея от жены, оставив ее одну с двумя маленькими детьми. А он такой старый, что мог бы быть отцом этой дерзкой девчонки!»

— Вы не присядете? — он показал на стул.

— А я должна? Нет, спасибо, я лучше постою.

Непонятно по какой причине, но ее сердце вдруг застучало и болезненно сжалось при одном только виде этого мужчины. Даже пряный запах одеколона Рамона Дарио заставлял Эстреллу волноваться. Жар разлился по ее венам. Она не могла сдвинуться с места.

— Я думал, вам так будет удобнее.

— По правде говоря, я бы предпочла быть сейчас где угодно, только не здесь.

— Могу вас уверить, я не задержу вас надолго.

Его тон был жестким и холодным.

— У меня нет ни малейшего интереса к тому, что вы собираетесь мне сообщить.

Ее слова явно задели его. Это было хорошо видно по тому, как хрипло он дышал и какие ледяные взгляды бросал на нее.

— Может, вы подождете до тех пор, пока я скажу хоть что-нибудь?

Он разглядывал ее с того самого момента, как она вошла в комнату. И этот взгляд заставлял ее ощущать себя породистой призовой лошадью, по каким-то причинам не отвечающей его ожиданиям.

Никто из предыдущих претендентов не заставлял ее чувствовать себя так ужасно. Ей не терпелось сказать ему все, что она о нем думает. Но она привыкла к самоконтролю и не произнесла ни слова.

— Хорошо, говорите.

— Дайте мне собраться с мыслями, и я обязательно все скажу.

Он взъерошил свои блестящие черные волосы, и в эту секунду она почти увидела другого Рамона Дарио, нежного и страстного. Он точно так же будет выглядеть в постели, подумала она, неожиданно почувствовав сладостное томление внутри. С взъерошенными волосами и этими прищуренными серыми глазами, блестящими и улыбающимися…

Эстрелла была поражена, обнаружив, что этот образ заставил ее сердце биться сильнее. Она никогда не испытывала прежде ничего подобного. Даже с Карлосом.

Воспоминание о Карлосе всегда волновало ее. Даже, несмотря на то, что прошло столько времени.

Но и Карлос никогда не мог заставить ее почувствовать себя так, как сейчас.

Эстрелла не могла этого понять. Что-то в этом мужчине затронуло ее женские струны.