Лиз Филдинг - Забудь и улыбайся

Лиз Филдинг

Забудь и улыбайся

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Джекки Мур сосредоточенно вела машину по извилистой улочке. И зачем она только согласилась на предложение Вики Кэмпбелл!

– Джекки, ты не хочешь поработать временной няней? Для такого профессионала, как ты, это пустяки.

– Я больше не буду работать няней.

– Ну, это всего на пару часов, – продолжала уговаривать Вики. – Я бы не стала тебя просить, но это срочно. К тому же Селина Тэлбот – особый клиент.

– Селина Тэлбот?

– Ты же знаешь, она удочерила девочку-беженку.

– Да, я видела ее фото в журнале.

– Она обратилась к нам за помощью…

– И что, вы не смогли подыскать ей хорошую няню?

– Я нашла кое-кого, но эта девушка сейчас в отпуске.

– В отпуске? Какое совпадение! Не забывай, я вообще-то еду в аэропорт и просто заскочила к тебе на минутку по твоей же просьбе.

– Ах, да! – Вики открыла ящик стола и протянула ей пухлый конверт с маркой из Гонконга. – Это от супругов Гилчрист.

Когда Джекки открыла конверт, ее сердце бешено застучало. Это был серебряный браслет. Карточка упала на пол. Девушка подняла ее, прочитала послание и на мгновение застыла.

– Джекки, что это? Они сделали тебе подарок на память?

– Что-то в этом роде, – пробормотала она.

– Какой чудесный браслет! Кажется, на нем что-то выгравировано. – Вики поднесла его к свету, чтобы прочитать крошечные буквы. – Если глаза меня не подводят, там написано: «Забудь и улыбайся».

Что это значит?

– Это цитата из стихотворения Кристины Россетти, – печально сказала Джекки. – «Лучше забыть и улыбаться, чем помнить и таить печаль».

– Хороший совет, – мягко сказала Вики.

– Да, – согласилась Джекки.

– Я знаю, Джекки, как тебе тяжело было с ней расстаться. Она никогда тебя не забудет. Ты сделала для нее все.

Джекки и сама знала это. Поэтому решила больше никогда не рисковать.

– Хочешь, я помогу тебе его надеть?

Джекки согласилась. Если бы она убрала браслет, это выглядело бы странно.

– Если это все, я пошла, – сказала она, откашлявшись.

– Куда тебе спешить, самолет через несколько часов, – улыбнулась Вики. Ее жизнерадостная улыбка будто говорила: жизнь продолжается, несмотря ни на что. – А как у тебя с деньгами? Ты же несколько месяцев не работала.

– У тебя не работала, – поправила ее Джекки. – Зато я подрабатывала секретарем в офисе. Там было очень мило: полный рабочий день, никаких выходных, приличная зарплата.

И кого ты пытаешься обмануть? – говорил взгляд Вики.

Ну хорошо, сказав «очень мило», Джекки немного переборщила.

– Мне предложили постоянную работу, если я останусь…

– Но тебя это не вдохновило, – презрительно усмехнулась Вики.

Джекки Мур оказалась хорошим работником. Она выполняла то, что не хотели делать другие, и неплохо с этим справлялась. Правда, она ненавидела эту однообразную работу, но то было наказание, к которому Джекки сама себя приговорила. Она наказывала себя полгода, но это не помогло. Ей хотелось попробовать себя в чем-то другом. Может, ее родные правы и две недели, проведенные в одиночестве на отдыхе, помогут решить, что ей делать с дальнейшей жизнью.

– Тебе почти по пути, – настаивала Вики, прервав ее мысли.

Вики Кэмпбелл не привлекла бы всех этих богатых клиентов, если бы от нее можно было так легко отделаться.

– Правда? Шоссе проходит через Литтл-Хинтон?

– Нет, но совсем рядом. Деревня находится в пяти милях от него. Максимум в шести. Я покажу тебе на карте.

– Спасибо, но я туда не поеду.

– Хорошо. Поговорим начистоту. Я рассчитываю на тебя. Селина Тэлбот приедет сюда с минуты на минуту. Пройдет немало времени, пока я кого-нибудь найду.

– Вики, прибегая к своим бессовестным уловкам, держи наготове запасной план.

– Пожалуйста! Это ненадолго. Ты же не хочешь, чтобы маленький ребенок торчал здесь, в офисе? Ну что тебе стоит? Ты же знаешь, у меня совещания, интервью…

– И полный офис служащих…

– Которые все очень заняты. Ты только отвези Мэйзи в дом ее бабушки и можешь преспокойно греться на солнышке, думая о том, что другие сейчас надрываются на работе.

– Хочешь заставить меня почувствовать себя виноватой?

Родные настаивали на том, что ей нужно отдохнуть. Да и сама Джекки прекрасно это понимала.

Достаточно было взглянуть на себя в зеркало. Было очевидно, что Вики воспользовалась ситуацией ради собственной выгоды. Ну что ж, она получит по заслугам, если Джекки не согласится, – маленькое избалованное создание поставит на уши весь офис.

– Я заплачу тебе вдвойне…

– Это бесполезно.

–..а когда ты вернешься, – Вики словно и не слышала ее слов, – мы поговорим о твоем будущем…

– У меня нет будущего, – решительно заявила Джекки.

Она согласилась заехать в агентство лишь для того, чтобы попросить Вики вычеркнуть ее имя из всех списков. Раз и навсегда положить конец заманчивым предложениям работодателей. По крайней мере в Испании Джекки будет свободна от этих соблазнов.

– А если оно и будет, то не в качестве няни, – заявила она, поднимаясь. – Я пришлю тебе открытку.

Но не успела она дойти до двери, как появилась Седина Тэлбот. Высокая, с золотистыми волосами, Седина была достойна каждого цента из миллионов, заработанных ею в качестве супермодели. Она была лицом известной косметической компании. Рядом с ней стояла ее шестилетняя дочка Мэйзи, знакомая по многочисленным фотографиям в глянцевых журналах под рубрикой «Счастливая семья».

Малышка была одета явно не для путешествия.

Она выглядела как настоящая сказочная принцесса: белое платье с розовым атласным пояском, белые колготки и розовые атласные туфельки. Наряд изумительно контрастировал с шоколадной кожей девочки. Картину довершала сверкающая диадема в черных кудрях. Не хватало только крылышек.

Одной рукой она держалась за мать, в другой была маленькая белая сумочка с аппликацией ее имени.

Логотип дизайнера того же цвета, что и поясок, говорил: наряд был сшит на заказ.

В таком наряде любая маленькая девочка испачкалась бы уже через пять минут. Но не Мэйзи Тэлбот. Она была похожа на коллекционную фарфоровую куклу.

Многие дети плачут, когда их оставляют под присмотром абсолютно незнакомых людей. Но Мэйзи Тэлбот была спокойна совершенно, когда Седина послала ей воздушный поцелуй и ушла, не выразив никакого волнения, обычно присущего матерям. Где-то глубоко внутри Джекки почувствовала что-то вроде сострадания к девочке. Ей захотелось взять ее на руки и прижать к себе. Но этот порыв угас, когда Мэйзи бросила на нее надменный взгляд, достойный ее матери, когда та дефилировала по подиуму.