Роберта Джеллис - Сладкая месть
– Либо она уже была беременна и искала какого-нибудь благородного дурака, который не стал бы потом ничего отрицать, – проворчал Ричард. – Велика ли вероятность того, что женщина, переспав с мужчиной один-единственный раз, тут же становится беременной?
– Нет! – закричала Мари.
Ричард бросил на нее холодный взгляд, на его лице застыла каменная непреклонность.
– Обнаружить правду не составит большого труда. Нужно только спросить у вашей служанки, когда у вас в последний раз были месячные.
– Нет, – задыхаясь произнесла Мари и попятилась назад. – Нет.
– Пожалуйста, – взмолился Уолтер, – не терзайте ее. Зачем допрашивать служанку и клеймить леди Мари позором? Я не верю, что у нее был другой любовник.
Это утверждение Уолтера основывалось на его воспоминании о том, как мало удовольствия получила Мари от их любовной игры, но голос его тотчас же дрогнул, ибо он понял, что такой же эффект могла вызвать ее страсть к другому мужчине. Разве он должен воспитывать ублюдка какого-нибудь воина или конюха из Пемброка?
Как только это сомнение закралось в сердце Уолтера, он опустил глаза, но Ричард не отрывал взгляда от Мари. Ричарда мало интересовали женщины, и он никогда не пытался понять их, но неприкрытая ненависть в глазах Мари говорила ему о многом. То, что Мари ненавидела его самого, еще поддавалось объяснению, но ее взгляд, к его немалому удивлению, был адресован Уолтеру. Это можно было понять, совершенно не зная женской природы. Ни одному мужчине, ни одной женщине не дано права так ненавидеть человека, который с готовностью становится жертвой обмана.
– Ты мерзкая сука! – взорвался Ричард. – Не ждешь ты никакого ребенка. Тебе нужно лишь навлечь неприятности на Уолтера и Сибель.
– Нет, это не так! – запричитала Мари, обнаружив выход из затруднительного положения. – Он нравился мне, и я решила, что тоже нравлюсь ему, что Сибель нужна ему только из-за большого приданого. К тому же письменного соглашения не заключалось. Неужели мне нельзя было попытаться добиться его? – Она закрыла лицо руками и зарыдала.
– О Господи, – тихо произнес Уолтер. – Мне жаль. Мне очень жаль. Я не знал этого. Я думал, вы все понимаете и хотите лишь поиграть. Ричарду известно, что я обменялся поцелуями мира с семьей Сибель. Эти узы связывают меня так же, как и слова, начертанные на пергаменте. Я не сомневался, что Ричард рассказал вам об этом.
В отличие от Ричарда Уолтер не заметил ненависти в глазах Мари и теперь вспомнил, как она неоднократно пыталась во время их любовной игры выжать из него признание в любви. Он даже вспомнил, как она сказала, что готова жить с ним в нищете до тех пор, пока они будут вместе. Он чуть не прослезился от жалости и раскаяния. Однако Ричард, заметив то, чего не видел Уолтер, оставался совершенно непреклонным.
– Она любит тебя, как собака палку, – сказал он. – Она лишь хочет причинить тебе страдания. Не будь глупцом. Мари, ты заслуживаешь хорошей порки за такую подлость.
– Нет! – воскликнул Уолтер, закрывая собой Мари.
Ричард посмотрел на него и медленно покачал головой.
– Я не думал, что ты так наивен, – сдержанно заметил он. – Однако, отложив наказание, можно достичь более желаемого результата. Отойди в сторону так, чтобы Мари видела меня. – Он смерил ее задумчивым взглядом и сказал: – Убери руки с лица. Я уже заметил то, что ты спрятала с таким запозданием, и до сего момента у тебя было достаточно времени, чтобы изобразить печаль вместо ненависти. Из милосердия к Уолтеру, который пострадал бы гораздо больше тебя, если с тобой обойтись так, как ты этого заслуживаешь, я не стану ничего предпринимать и не скажу ни слова об этом омерзительном эпизоде.
– Во имя бога, Ричард, – запротестовал Уолтер, – если кто-нибудь и виноват в случившемся, так это я.
– Тебя обвели вокруг пальца, как последнего болвана. Женщины умеют делать дураков из большинства мужчин. По сути дела, тебя и сейчас водят за нос. Помолчи или оставь нас. За Мари отвечаю я. – Ричард снова перевел взгляд на Мари. – Слышишь меня, Мари? Я обещал, что не скажу ни слова, но не говорил, что забуду об этом. Если кто-нибудь, кроме нас троих, когда-нибудь узнает о твоей лжи, я прикажу выпороть тебя, словно последнюю служанку, и запру в Пемброкском замке без права покидать комнату, пока не придет особое разрешение, скрепленное моей печатью. И ты будешь оставаться там, пока я не подыщу какого-нибудь человека – а ему будет известно об этом инциденте все до последнего слова, и он будет знать о твоем злобном, вероломном нраве, – который согласится переложить заботы о тебе на свои плечи.
– Вы несправедливы ко мне, – прошептала Мари. – Я не имела злых намерений. Мне нужен был только Уолтер.
– Ни слова об этом!!! – проревел Ричард. – Тебе не провести меня. Однако ты всего лишь женщина. Если будешь вести себя, как следует, ради блага Жервез я позволю вам уехать в Клиффорд и жить там, как вы жили. Но не забывай о моем предупреждении. Один намек на то, что Уолтера связывало с тобой нечто большее, чем несерьезный флирт, и тебя посадят в клетку. Не говори мне больше ни слова, пока я не забыл о сентиментальности этого безумца, чье сердце разрывается на части из-за тебя. Идите.
23
Клиро отделялся от района, где произошло второе сражение с Монмутом, цепью гор, которые пришлось преодолеть Уолтеру и Сибель. Никто из потерпевших поражение не спасался бегством, по крайней мере, никто из них не углубился в северные районы, прилегающие к Клиро. Таким образом, двенадцать дней Рождества прошли для всех в прекрасном настроении. Никто не обращал внимания на то, что король Генрих потерпел очередную жестокую неудачу, а армия графа Пемброкского собиралась двинуться маршем на север.
Сэр Гериберт получил письма Уолтера и Мари как раз в тот момент, когда последняя вошла в апартаменты графа Пемброкского. Сэр Гериберт разрешил свои сомнения задолго до того, как Ричард уличил Мари во лжи и распутал весь клубок. По правде говоря, поскольку он ничего не знал о нападении, планируемом на Шрусбери, и о том, что Уолтер снова стал небоеспособным, он решил, что у него не такой уж большой выбор.
Со слов своего «гонца, вернувшегося из Рыцарской Башни», сэр Гериберт знал о том, что Уолтер избежал засады, и велел теперь своим людям залечь вблизи дороги и следить за возвращением Уолтера, чтобы совершить вторичное покушение на его жизнь. Однако он не возлагал большой надежды на то, что этот план сработает.
Сэр Гериберт опасался, что Уолтер узнал в нападавших его людей. Он жил теперь в постоянном ожидании, что Уолтер пришлет приказ сэру Роланду заключить его в тюрьму, но он не смел покинуть Клиро, поскольку его пребывание там являлось доказательством невиновности. Таким образом, получив письмо Уолтера, он понял, что это ловушка. Он подумал, что Уолтер решил обратить против него его же собственные методы. Либо его ждала засада на дороге в Рыцарскую Башню, либо, останься он в замке, Уолтер придумает какой-нибудь другой способ, чтобы устранить его.
