Сара Ларк - Земля белых облаков
Сейчас женщина спрашивала себя, как объяснить ребенку, что они сегодня никуда не поедут.
— Да, снова гость! — буркнул Джеральд. — С позволения вашей милости. Коммерсант из Лондона. Провел ночь у Бизли и прибудет сюда ближе к вечеру. Реджинальд Бизли оказался настолько любезен, что послал к нам с этой новостью одного из своих слуг. Поэтому мы должны принять гостя по всем правилам приличия. Конечно, лишь в том случае, если это будет угодно миледи!
Джеральд, покачиваясь, поднялся. Сейчас не было еще и полудня, но он уже был пьян или до сих пор не протрезвел со вчерашнего вечера. Чем больше старый Уорден пил, тем более колкими становились его замечания относительно Гвинейры. В последние месяцы она стала любимым объектом его насмешек, причиной чему, несомненно, была зима. Зимой Джеральду было легче простить сыну то, что последний все время проводил в своем кабинете, вместо того чтобы заниматься делами фермы, и старик чаще придирался к Гвинейре, которой приходилось днями сидеть дома из-за дождливой погоды. Летом, когда начнется стрижка овец, ягнение и различные фермерские работы, Джеральд снова сосредоточит свое недовольство на Лукасе, в то время как Гвинейра будет уезжать из дома якобы для того, чтобы наносить визиты вежливости соседям, а на самом деле сбегая в гости к Хелен.
Гвинейре и Лукасу такой цикл был знаком уже несколько лет, однако легче им от этого не становилось. Существовала лишь одна возможность разорвать этот нескончаемый крут. Гвинейре нужно было наконец-то родить Джеральду долгожданного наследника. Но усилия Лукаса в этом отношении с каждым годом становились все более вялыми. Гвинейра просто-напросто не возбуждала его, поэтому о зачатии еще одного ребенка не стоило и мечтать. А поскольку попытки Лукаса практически сошли на нет и, значит, никогда не увенчаются успехом, возможность обмануть мужа во второй раз тоже исчезла. Впрочем, Гвин и без этого не тешила себя иллюзиями. Еще раз Джеймс МакКензи ей помочь не согласится. Да и сама она не выдержит боли повторного расставания. Прошел не один месяц после рождения Флёретты, прежде чем Гвинейра смогла избавиться от приступов тоски и отчаяния, которые охватывали ее каждый раз, когда ей приходилось видеть или касаться Джеймса. Последнего не всегда удавалось избежать — выглядело бы подозрительно, если бы Джеймс внезапно перестал подавать Гвин руку, чтобы помочь взобраться на козлы, или снимать седло, после того как она заводила Игрэн в конюшню. Когда их пальцы соприкасались, волна любви и тепла, мгновенно сменявшаяся отчаянным «больше никогда, больше никогда мы не сможем...», разрывала сердце молодой женщины. К счастью, со временем Гвин стало легче. Она научилась сдерживать эмоции, а воспоминания о счастье с Джеймсом постепенно выветрились из ее головы. Однако проделать все это с МакКензи еще раз было немыслимо. С другим мужчиной? Нет, этого Гвин не вынесет. До Джеймса Гвин было все равно; все мужчины казались ей более или менее одинаковыми. Но теперь... Это было безнадежно. Если не случится чуда, Джеральду придется смириться с тем, что Флёр останется его единственной внучкой.
Саму Гвинейру это нисколько не тревожило. Она любила Флёретту и сразу же узнавала в ней свои черты, а также все, что ей нравилось в Джеймсе. Флёр была непоседливой и умной, упрямой и смешной. У нее было немало товарищей среди детей-маори, поскольку она бегло говорила на их языке. Но больше всего девчушка любила играть с Рубеном, сыном Хелен. Он был на целый год старше, поэтому казался ей героем и служил примером для подражания. С ним Флёр даже удавалось спокойно и молча досидеть до конца урока, который вела его мать.
Но сегодня сделать это у нее не получится. Вздохнув, Гвин пожала Кири, чтобы приказать ей убрать со стола. Сама Кири до этого наверняка бы не додумалась. Она недавно вышла замуж и целыми днями думала о муже. Гвинейра ждала лишь того, когда девушка сообщит о беременности, тем самым заставив Джеральда взорваться новым приступом гнева.
После уборки нужно было уговорить Кири почистить серебро и обсудить с Моаной меню сегодняшнего обеда. Было бы неплохо подать к столу что-то из ягнятины, а также йоркширский пудинг. Но сперва надо поговорить с Флёр...
Пока родители завтракали, Флёретта не теряла времени зря. Она хотела как можно быстрее отправиться в путь, а значит, нужно было сразу же оседлать или запрячь лошадей. Как правило, отправляясь куда-нибудь с дочерью, Гвинейра просто сажала ее перед собой на Игрэн, но Лукас предпочитал, чтобы «его дамы» ехали в экипаже. Для этого он купил Гвин изящную двуколку, с которой она управлялась лучше любого кучера. Легкий двухместный экипаж был практически вездеходным, и Игрэн легко тащила его по неровным дорогам. Однако ехать напрямик через поле в подпрыгивающем экипаже было невозможно. О том, чтобы срезать путь через кустарники, не могло быть и речи. Неудивительно, что Гвин и Флёр предпочитали ездить верхом, и сегодня Флёретта тоже приняла соответствующее решение.
— Можешь оседлать Игрэн, мистер Джеймс? — спросила она МакКензи.
— Дамским седлом или другим? — серьезно спросил Джеймс. — Вы ведь знаете, что сказал ваш отец.
Лукас всерьез задумывался о том, чтобы заказать из Англии пони, на котором девочка могла бы научиться правильно ездить в дамском седле. Но Гвинейра сказала, что Флёр перерастет пони, прежде чем его доставят в Новую Зеландию. Поэтому пока что Гвин учила дочь ездить в мужском седле на Мэдоке. Жеребец был очень послушным, проблема состояла лишь в том, чтобы держать эти уроки верховой езды в секрете.
— Седлом для настоящих людей! — заявила Флёр.
МакКензи не смог удержаться от смеха.
— Настоящее седло, отлично, миледи! Вы сегодня собираетесь выехать одна?
— Нет, мама скоро придет. Просто ей сначала нужно побыть «мишенью» для дедушки. Она так сказала папе. Дедушка действительно будет в нее стрелять, мистер Джеймс?
«Нет, этого я не допущу», — с мрачной решимостью подумал Джеймс. Ни для кого на ферме не было секретом, что Джеральд постоянно изводит невестку своими придирками. Но в отличие от Лукаса, которого работники давно уже недолюбливали, Гвинейра скорее вызывала у них сочувствие. И порой пастухи подбирались достаточно близко к правде, когда позволяли себе болтать о хозяевах.
— Если бы только у миссис Гвин был нормальный муж, Джеральд бы уже десять раз стал дедом! — как правило, говорили они.
Довольно часто парни также в шутку выдвигали свои кандидатуры на роль «быка-производителя» и придумывали тысячу способов, как одновременно оставить довольными прекрасную хозяйку и ее свекра.
