Фиби Фиджеймс - Серебряный ангел
— Две комнаты и два пьяницы, — сказала Консуэла, подняв стакан и отпив из него большой глоток виски. Как она и думала, Ники купил самое дешевое виски.
Поплотнее укутавшись в шаль, она взяла бутылку с виски, свой стакан и вышла на крыльцо.
Ночь была теплая, и спать на крыльце будет совсем не холодно. Тем более, с шалью на плечах. И с виски.
Девушка забралась в гамак, подвешенный на крыльце, поплотнее закуталась в шаль и прошептала:
— Что ж, сегодня моей комнатой будет крыльцо. А значит, у нас в доме теперь три комнаты и трое пьяниц.
Брайди и Таг вынуждены были подниматься в «Шмель» пешком, так как один из братьев Маккри оказался слишком пьяным, чтобы привести в действие свое изобретение, другого же брата они так и не нашли.
Поднимались они вверх ужасающе медленно. Брайди всю дорогу молчала, чувствуя себя душевно опустошенной и физически разбитой. Она двигалась, как во сне, вяло переставляя ноги, и поняла, что они подошли к лестнице лишь тогда, когда Таггарт положил ее руку на перила и, приобняв, повел за собой.
— Брайди! Брайди, мы пришли.
Девушка не имела сил что-либо сказать. Она лишь подняла глаза и посмотрела на него.
— Милая, — повторил Таг мягко, — мы стоим перед «Шмелем». Ты будешь ужинать в столовой или мне проводить тебя в твою комнату?
Брайди собралась, наконец, с силами и пробормотала:
— Мне все равно.
Таг открыл дверь отеля и завел девушку в холл. Заметив, что к ним направляется вдова, он крепко обнял Брайди и сказал:
— Рут, она ужасно устала. Пришли, пожалуйста, ужин в ее комнату.
Через несколько минут, преодолев длинный коридор первого этажа и валясь с ног от усталости, они остановились перед нужной дверью. Таггарт открыл ее и та, словно сострадая им, моментально распахнулась.
Как сквозь сон, Брайди почувствовала, что ее усаживают в кресло. Все вокруг плыло перед ней, словно в хороводе, и единственное, на чем она смогла сосредоточить свое внимание, оказались ботинки, в которые она была обута. Какие они грязные и разбитые! Учитель верховой езды вряд ли остался бы в восторге, увидев такую жуткую обувь. Он брюзжал бы из-за этого целый день. В голове Брайди мелькнула мысль, что ей во что бы то ни стало нужно сейчас спуститься вниз и почистить ботинки. Однако, должно быть, уже пора идти читать тетушке Мойре. Но она так устала, так устала…
Как сквозь тугую пелену, Брайди слышала чьи-то шаги по комнате, стук открываемой и закрываемой двери, приглушенные голоса, но не ощущала ни себя, ни времени, ни пространства, ни даже аппетитных запахов, распространявшихся по комнате.
Все окружающее казалось ей чужим и нереальным, будто это был выплывший из забытья отрывок спектакля, который она видела в театре много лет назад.
Но Боже мой, ботинки! Эти ужасные ботинки! Где, интересно, и каким образом, она умудрилась их так вымазать!
Но кто это ее трясет?
— Брайди! Брайди, посмотри на меня! Брайди, я не хочу этого делать…
А потом раздалась звонкая оплеуха, и девушка почувствовала боль. Неужели больно ЕЙ? Ее щеке? Раздался еще шлепок, и на этот раз Брайди уже не сомневалась, что ей залепили пощечину.
— Довольно! — вспыхнула она.
Таггарт сделал, на всякий случай, шаг назад и, едва не налетев на низкий столик, уставленный тарелками, успел вовремя отскочить в сторону.
— Вот теперь я узнаю мою Брайди, — сказал он. — Капризную и раздраженную.
Брайди поднесла руку к щеке. Она горела, и до нее больно было дотронуться. Девушка невольно сморщилась.
— Если бы я знала, что ты собираешься ударить меня еще раз, я ни за что не пригласила бы тебя ужинать.
— Надеюсь, ты простишь меня?
— Я еще подумаю, — сказала Брайди, изо всех сил пытаясь сохранять хмурый вид.
Рассмеявшись, Таг опустился в кресло напротив.
И тут ее взгляд упал на столик, уставленный тарелками с едой, и она тотчас же забыла о своей щеке.
Ветчина, фасоль, картофель…
— Вдова была здесь? Это все она принесла?
Таггарт кивнул и поставил перед Брайди тарелку.
— Тебе станет гораздо лучше после того, как ты немного поешь. — И когда она потянулась было за бисквитом, легонько стукнул ее ложкой по руке. — Мадмуазель, вас что, воспитывали в конюшне? — Произнес он нарочито строго. — Намажьте его сначала медом.
Когда он передал тарелку с жареной ветчиной, заманчиво поблескивавшей аппетитной, хрустящей корочкой, Брайди уже успела затолкать в рот половинку нежнейшего бисквита, и на протяжении последующих нескольких минут разговор их ограничивался фразами типа: «Ммм», и «Передай, пожалуйста, масло».
Она, в мгновение ока, уничтожила содержимое своей тарелки и с довольным видом откинулась на спинку кресла.
— Наелась? — поинтересовался Таг, отправляя в рот очередной кусок жареной ветчины.
Брайди отрицательно покачала головой, слегка ослабляя ремень на брюках.
— Просто отдыхаю между блюдами.
Он достал из кармана рубашки несколько конвертов и после минутного колебания вручил девушке один из них.
— Держи, это принесла для тебя вдова. Получено со вчерашней почтой.
Брайди взглянула на лицевую сторону конверта.
— Телеграмма? Но кто мог прислать мне телеграмму?
Таггарт пожал плечами и положил себе в тарелку еще немного картофеля.
— Вскрой конверт и узнаешь.
Она боялась читать эту телеграмму. Судя по тому, какой неудачей был отмечен сегодняшний день, содержание депеши, по идее, должно было оказаться только печальным. К примеру, адвокат Толбот из Бостона вдруг обнаружил ошибку в завещании Мойры и сообщал, что в кратчайший срок мисс Брайди Кэллоуэй обязана возвратить властям и отель, и браслет.
С тяжелым сердцем распечатала она голубой конверт. Вытащив телеграмму и увидев, что та действительно отправлена из Бостона, Брайди невольно вздрогнула. Текст запрыгал у нее перед глазами, но, наконец, взяв себя в руки, девушка прочла написанное. И хотя там радостного ничего не было, но все же от сердца отлегло, когда выяснилось, что отправителем сего послания являлся не адвокат Толбот, а всего лишь мистер Герберт Джейнуэй из «Крест Лисинг Кампани».
Девушка перечитала содержание телеграммы дважды, после чего скомкала ее и бросила на пол.
— Плохие новости? — озабоченно спросил Таг.
— Я просто не знаю, какую неприятность ждать еще, — ответила Брайди усталым голосом.
— Можно? — Нагнувшись, он поднял с пола смятый листок бумаги, расправил его на колене и прочел. — Кто такой этот Уилли-невидимка?
Брайди вздохнула.
— Судя по всему, мистер Джейнуэй тоже этого не знает. — И когда Таггарт ничего не ответил, она добавила. — Он был моим проводником, когда я ехала в поезде из Бостона. Уилли обслуживал мой пульмановский вагон. Это был такой добрый, расторопный, аккуратный и… Он умел незаметно, и в то же время безукоризненно, наводить порядок в вагоне. Я написала ему через мистера Джейнуэя. Мне хотелось, чтобы он приехал сюда и помог мне превратить «Шмель» в…
