Бренда Джойс - Соперник
В это мгновение замок наконец щелкнул, и дверь распахнулась, скрежеща ржавыми петлями.
На улице было темно от проливного дождя. Оливия поспешно заперла за ними дверь, а Гаррик свистом подозвал Трива. Через несколько секунд пес вылетел из-за угла и радостно тявкнул.
– Бежим! – крикнул Гаррик, и все помчались к фаэтону.
Спустя минуту-другую все трое и собака запрыгнули в фаэтон, и Гаррик пустил коней галопом, увозя прочь дорогих его сердцу людей.
Кэдмон-Крэг
Небо было покрыто тяжелыми свинцово-серыми тучами. Море тоже было черным и неприветливым.
Сидя на переднем сиденье, Гаррик правил лошадьми. Оливия вместе с Анной устроились на заднем сиденье фаэтона. Девочка крепко спала, прижавшись к матери, а та размышляла о будущем. Эйфория от успешного освобождения Анны уступила место надежде на освобождение от уз брака с Арленом. Если он действительно даст ей развод, она сможет на законном основании стать женой Гаррика и матерью его детей. Такое будущее радовало Оливию, но вместе с тем она испытывала какое-то непонятное и гнетущее ощущение чего-то недодуманного, недоделанного…
Гаррик обернулся, чтобы проверить, все ли в порядке на заднем сиденье, и Оливия благодарно улыбнулась ему.
– Теперь я твоя должница до конца своих дней, – произнесла она. – И мне не расплатиться с тобой никогда…
– Почему никогда? – лукаво улыбнулся Гаррик. – Когда Арлен даст тебе официальный развод, ты выйдешь замуж за меня! Вот и расплата!
– Какая же это расплата? Это моя самая заветная мечта! – просияла Оливия, чувствуя, как на глаза ей навернулись слезы. – Но если Арлен все-таки не даст мне развода, смогу ли я отплатить тебе своей любовью?
– Да, – осипшим от внезапного волнения голосом ответил Гаррик.
Оливия с любовью смотрела на свою спящую дочь и с трудом сдерживала слезы счастья… Ее сердце было переполнено любовью, радостью, надеждой! И все же в нем оставалось место непонятному, безотчетному страху. Оливия старалась не думать о его причине, гнала его от себя, но так и не смогла окончательно избавиться от него.
Склонившись к дочери, она нежно поцеловала ее в лоб. Девочка даже не шевельнулась во сне. Бедняжка! Она была вконец измучена тем, что ей пришлось пережить за те дни, которые она провела в Бедламе. Оливия знала, что никогда не перестанет обвинять себя за то, что не уберегла свое дитя от этого ужаса…
Впереди показались башенки замка Кэдмон-Крэг. Оливия откинула с лица прядь выбившихся волос и всмотрелась в довольно мрачный пейзаж. Ветер дул с такой неистовой силой, что травы и кусты стлались по земле, а деревья неестественно низко гнулись под его жестокими порывами.
– Гаррик, ты хочешь разоблачить Лайонела и доказать всем, что он обманщик? – обратилась она к сидевшему впереди Гаррику. – Если ты докажешь свою правоту, то станешь истинным наследником графа. Неужели ты найдешь в себе силы отказаться от графского титула и богатств твоей семьи?
– Да! – коротко ответил он и, неожиданно остановив лошадей, повернулся к ней лицом. – Я никогда не жаждал стать наследником отцовского титула и его богатства. Никогда не чувствовал себя здесь как дома. Мой дом там, где ты и Анна!
Оливия разрыдалась от полноты чувств, прижимая к себе Анну.
– Послушай, я должна тебе кое-что сказать! – отчаянно прошептала она, чувствуя ужасную тяжесть на сердце.
– Что? Что ты хочешь мне сказать? – сдвинул брови Гаррик.
– Испытания еще не кончились, Гаррик! Нас ждут новые страдания! Я чувствую…
Помолчав, он тихо произнес:
– Не плачь. Будь что будет. Мы должны держаться друг друга, и тогда нам не страшны никакие испытания!
– Мама! – сонно позвала Анна.
– Дорогая, ты проснулась? – воскликнула Оливия.
Широко зевая, девочка села, и мать нежно обняла ее за плечи.
– Анна, ты проголодалась? У нас есть хлеб, сыр, свежее молоко…
Внезапно девочка повернулась к матери и встревоженно спросила:
– Мы уже в Корнуолле? Это Кэдмон-Крэг?
– Да, детка.
– Мама! Нам надо торопиться! – сказала Анна, широко раскрывая невидящие глаза.
– Я тебя не совсем понимаю, – растерянно прошептала Оливия. – Почему мы должны торопиться?
– Лайонел! Он мчится сюда, чтобы остановить нас! Но я знаю наверняка, здесь скрыта страшная тайна…
При этих словах Гаррик резко повернулся к девочке:
– О чем ты говоришь, Анна? Что здесь скрыто?
– Он мне покажет, – поколебавшись, пробормотала она.
– Он? – недоуменно переспросила Оливия. – Кто он?
Но девочка ничего не ответила.
Помолчав немного, она спросила:
– Мы сейчас поедем в замок?
– Да, конечно, – ответил Гаррик, натягивая вожжи.
Лошади послушно тронулись, и фаэтон снова покатил по мокрой земле.
– Анна, я хочу попросить тебя кое о чем, – негромко сказал Гаррик, не поворачивая головы.
Оливия замерла не дыша.
Анна не стала тратить время даром. Пока Гаррик и Оливия в замешательстве стояли на пороге комнаты, которая служила в детстве спальней Лайонела, девочка прямиком направилась к кровати и осторожно коснулась выцветших и запылившихся одеял. Потом приблизилась к комоду и стала один за другим выдвигать ящики. У Гаррика сильно забилось сердце, он тоже подошел к комоду. В ящиках лежали подростковые рубашки, панталоны, чулки и нижнее белье. Все это когда-то принадлежало Лайонелу.
Гаррик неожиданно вспомнил, как в далеком детстве они с Лайонелом спали вдвоем на одной постели, пока гувернантка не прогнала Гаррика в его собственную спальню.
От нахлынувших детских воспоминаний у Гаррика перехватило дыхание. Он вспомнил, как в тот последний вечер разговаривал с Лайонелом у развалин старой крепости, как тот пытался отдать ему свой талисман – золотую испанскую монету на тонкой золотой цепочке. Что же с ним потом случилось?
Где Лайонел теперь? Среди живых или среди мертвых?
– Нет, здесь ничего нет. Здесь я ничего не чувствую, – тихо сказала вдруг Анна, поднимаясь с колен.
– Давайте все вместе спустимся вниз и посидим у камина, – предложила Оливия. – Мы все так устали…
Внезапно Трив насторожился, повернулся к двери и жалобно заскулил. Анна тоже повернулась к двери и замерла.
– В чем дело? – прерывистым шепотом спросил Гаррик. Ему показалось, что кто-то смотрит на него.
– Мы здесь не одни, – спокойно ответила ему Оливия.
И прежде чем Гаррик успел потребовать объяснений, Анна стремительно бросилась мимо матери в коридор.
– Куда ты, Анна? – крикнула Оливия и побежала вслед за девочкой. Гаррик рванулся за ней.
Анна уверенно сбежала вниз по лестнице. За ней понесся рыжий сеттер. На языке у Гаррика вертелось множество вопросов, но он не смел задать их вслух, опасаясь тем самым нарушить хрупкое состояние сосредоточенности девочки.
