Юна-Мари Паркер - Дворцовые тайны
— Роланд… — тоненьким голоском жалко пролепетала она.
Он еще плотнее сжал губы.
— Роланд… что мне для вас сделать?
Элфрида походила на ребенка, который молит родителей о прощении за свой неблаговидный проступок.
— Я скажу, что вы должны для меня сделать, — наконец резко отозвался он.
Элфрида даже вздрогнула от неожиданности.
— Да?..
— Вы опозорили меня перед благородным обществом, выставили на всеобщее посмешище, унизили. Я хотел ближе сойтись с королевской семьей, но своей выходкой вы фактически свели мои шансы к нулю. Вы подорвали в людях доверие ко мне!
— Нет, нет, что вы! — Элфрида побагровела от стыда и смущения, руки у нее затряслись и она обратила на Роланда взгляд, исполненный страха.
Если он всерьез посчитал, что она во всем виновата… Если она действительно испортила ему жизнь, пусть и невольно… Единственному человеку, который сам вызвался помогать ей…
Она в отчаянии закрыла лицо руками.
— Как я могла? Как могла? — дрожащим голоском шептала Элфрида.
На нее вновь сверкнули из-под очков холодным блеском глаза Роланда.
— Вы отлично знаете как! После этого… Должен сказать вам откровенно: вы не заслуживаете быть принятой в благородное общество, ибо элементарно не умеете себя вести. Ваш поступок непростителен. Да и принцессу Аду вы поставили в неловкое положение.
— Но я…
— Своим уходом вы также оскорбили всех остальных гостей, среди которых, между прочим, были и ваши друзья!
— Да, но…
— Ваше поведение было отвратительно. Кто вы такая вообще, чтобы так обращаться со мной? — Цвет лица Роланда изменился. Он побагровел и заговорил резче: — Учтите, я никому не позволю этого! Никому!
— Роланд! — с отчаянием в голосе вскрикнула Элфрида, доведенная практически до слез. На нее недоуменно обернулись люди с соседних столиков. — Я оправдаюсь перед вами, клянусь. Дам новый прием, и мы пригласим туда прессу, чтобы все узнали…
— Нет.
— Но, Роланд…
— Нет, я сказал.
— Но почему? Обещаю, это будет роскошный вечер. Вы можете пригласить на него, кого хотите. О, прошу вас, Роланд… — Совсем позабыв о своей укладке и дорогой прическе, она нервно пробежала пятерней по волосам. — Я исправлюсь, я…
— Не надо было предавать, теперь поздно каяться, — резко оборвал он.
— Что? Предавать? Я вовсе не предавала вас, милый Роланд, я…
— Вы публично предали меня и унизили в присутствии сотни людей.
— Нет, Роланд, нет!
Размеры катастрофы, ответственность за которую он взвалил на нее, были слишком велики. Элфрида окончательно растерялась. Впрочем, ей хватило сообразительности понять, что, уничтожив Роланда, она тем самым уничтожила и себя. Юркие слезы покатились по накрашенному лицу, оставляя за собой белесые неровные полоски.
— Что же мне делать? — жалким голосом пролепетала она. — Скажите!
За исключением принцессы Дианы, весь зал в «Сан-Лоренцо» уже открыто наблюдал за этой трагикомедией. Люди позабыли об отставке премьер-министра, которую они до сих пор тихо обсуждали за своими столиками. В зале воцарилась мертвая тишина. Все напрягали свой слух и украдкой бросали взгляды на Элфриду.
Впервые Роланд улыбнулся. Впрочем, это была скорее ухмылка. Взгляд его остался по-прежнему ледяным.
— Скажу, не сомневайтесь, — проговорил он.
— Да?
— Но не здесь и не сейчас.
— О?.. — Элфрида облегченно вздохнула. Значит, он предлагает ей отсрочку? Даст шанс исправиться, а потом продолжит помогать ей в том, о чем они договаривались с самого начала. — Я… Все что угодно, Роланд, все что угодно!
— Прекрасно. А пока почему бы нам не поесть?
Он не собирался платить за ленч, поэтому без всякого стеснения принялся выбирать самые дорогие в меню блюда.
Спустя два часа, задыхаясь от душивших ее рыданий, Элфрида дрожащими руками лихорадочно рылась в своем ларце с драгоценностями. Что же продать, чтобы купить молчание Роланда? Может быть, бриллиантовую брошь с аквамарином? Нет, на десять тысяч она у перекупщика, пожалуй, не потянет. Кольцо с рубином? Сквозь туман слез она принялась рассматривать прелестный кроваво-красный рубин. Селвин подарил ей это кольцо на прошлое Рождество. Платиновая оправа сверкала мелкими бриллиантами. Кольцо стоило, конечно, гораздо больше десяти тысяч фунтов. Нет, не годится! Селвин быстро заметит его отсутствие, потому что Элфрида часто его надевала. Что же еще? Бриллиантовые сережки?.. Бриллиантовый браслет с аквамарином?..
— О Господи, лучше бы я с ним вообще не встречалась… — простонала Элфрида, заламывая руки. — Как он мог так обойтись со мной?
…Едва они вышли из «Сан-Лоренцо», как Роланд поставил ей ультиматум.
— Мне нужно десять тысяч фунтов стерлингов в течение двух дней. В противном случае я продам «Санди глоб» материал о вас, — заявил он, пока они медленно шли по Бошам-плейс.
Элфрида вызывающе глянула в его сторону.
— Материал обо мне? Но моя история всем известна! Когда Селвин бросил из-за меня свою первую жену, об этом писали все газеты!
— О, мне это известно.
— Тогда что же?
— Писать-то писали, да не все. Я, скажем, не узнал из тех статей ничего относительно вашего прошлого до того времени, когда вы нанялись горничной сначала к Фалк-Стэнли, а потом к Атертонам. Ну как? Элфрида стала стремительно краснеть.
— Не понимаю, о чем вы… — бросила она.
— А мне кажется, понимаете, — самодовольно усмехнувшись, возразил Роланд.
— Нет, нет… — Она гордо тряхнула головой и стала делать вид, что рассматривает витрину в лавке Кена Лейна.
— Вы уже забыли, каким способом зарабатывали себе на жизнь, когда только приехали в эту страну? Не может быть! — негромко проговорил Роланд, присоединяясь к ней у витрины. Он пробежался глазами по ослепительной коллекции серег и браслетов, золотых ожерелий и жемчужных ниток. Элфрида натолкнулась взглядом на его отражение в стекле и охнула от неожиданности.
— Вспомнили? — поинтересовался он.
— Я была горничной. С самого начала.
— Э, нет. А как же клуб на Бруэр-стрит? «Зеленый попугай», а?
Элфрида резко развернулась и, оттолкнув его, быстро зашагала вперед. Роланду пришлось ступить одной ногой на мостовую, и он тут же услышал предупреждающий гудок проезжавшего такси.
— Оставьте меня в покое! — крикнула Элфрида. Роланд, однако, быстро догнал ее и пристроился рядом.
— Вы участвовали в стриптиз-шоу в «Зеленом попугае», разве нет? А после работы были не прочь заглянуть домой к кому-нибудь из посетителей клуба. При условии соответствующего вознаграждения, разумеется.
