Сандра Хилл - Опороченная (Карнавал соблазнов)
Твой супруг, Эйрик».
«Сердце мое!» Идит радостно улыбнулась и поделилась новостью с Вилфридом. Затем рассказала о пропавшем Годрике.
— Он мог отправиться в деревню, — предположил Вилфрид и, недолго думая, поехал с несколькими рыцарями на поиски, а Идит снова пошла на кухню. В зале она встретила Эмму.
— Яблоки, — сказала Эмма без видимой связи с чем-либо.
— Что? Тебе хочется яблока? Сейчас?
— Нет. Годрик любит яблоки, — нерешительно сказала Эмма, потом просияла, гордясь тем, как ловко она научилась излагать свои мысли словами.
Идит вдруг вспомнила про страсть Годрика к яблокам, особенно к незрелым. Она присела перед малышкой и, положив ей на плечи руки, серьезно спросила:
— Эмма, дорогая, ты говоришь, что Годрик ушел из замка нарвать яблок?
Эмма торжественно кивнула.
Снова отправив Эмму на кухню в помощь Ларисе, Идит встала, нетерпеливо постукивая кожаной туфелькой. Наверняка Годрика заметили бы, если бы он вышел из крепости. Стражи стоят на всех воротах и расставлены на стенах крепости.
Задумавшись, она пыталась вспомнить каждую яблоню, которую видела возле Равеншира. По пути к ним повсюду стоят стражи.
Кроме…
Идит улыбнулась, внезапно просветлев. Кроме дерева, растущего как раз возле подземного хода, рядом с заброшенной хижиной. Заодно она вспомнила, что те яблоки были больше всего по вкусу Годрику.
Проходя по пустому залу, Идит прикидывала, кого бы послать за мальчиком. Нет, придется подождать до возвращения Вилфрида, однако… хммм. Она нерешительно направилась к двери, ведущей в подземелье. Почему бы ей самой не спуститься вниз, чтобы поглядеть, не побывал ли там Годрик.
Она зажгла факел и направилась по сырому коридору. С удовлетворенной улыбкой увидела яблочный огрызок у наружного входа. Еще сильней разулыбалась, когда обнаружила, что дверь закрыта. Маленький паршивец выбрался наружу, а когда дверь за ним захлопнулась, уже не мог вернуться в крепость тайком, пришлось бы ему идти вокруг стен к главным воротам. И тогда Вилфрид задал бы ему трепку за непослушание.
Ну что же, она постарается спасти сорванца от наказания. Открыв дверь, она высунулась наружу — и тут же поняла свою ошибку.
Прямо напротив нее, облаченный в доспехи, стоял Стивен из Грейвли, а с ним шестерка свирепых воинов. Лениво прислонившись к дереву, он жевал яблоко. Зато Годрика нигде видно не было.
— Вот так встреча! Счастлив видеть Серебряную Суку Нортумбрии! — Он схватил ее за руку и, не успела она опомниться, надел на глаза повязку, сунул в рот кляп и связал по рукам и ногам. Затем бросил впереди себя на лошадь и поскакал со своей свитой прочь.
Первая мысль Идит была про Эйрика — как он рассердится, что она снова ослушалась его приказа. Но тут же она поняла, что сейчас есть заботы и поважнее — ее собственная безопасность и безопасность Годрика.
Ей показалось, что они ехали верхом около часа. Когда же наконец остановились, Стивен грубо сдернул ее с лошади и снял веревки с ног. Она рухнула на колени. Его пальцы впились ей в плечо, и он стал толкать ее впереди себя на каменные ступени и по длинному коридору. Лишь когда они уже вошли внутрь, он снял с ее глаз повязку. И тогда Идит увидела, что они находятся в маленьком особняке, который ей незнаком.
По-прежнему подталкивая перед собой, Стивен провел ее в галерею, которая находилась над небольшой комнатой, ярко освещенной факелами. Идит содрогнулась от ужаса, увидев жуткое зрелище, и стала вырываться из рук Стивена, но безуспешно. Она беззвучно закричала, но крик ее был заглушен кляпом: слезы брызнули из глаз и хлынули по щекам.
В середине комнаты стоял плачущий Годрик, руки его были подняты над головой и привязаны к веревке, свисавшей с потолочной балки, худое тело было голым, несмотря на холод в комнате. Рядом на стуле лениво сидел страж, положив на колени меч. Идит не увидела на ребенке ран, лишь несколько синяков, однако глаза ее расширились от страха, а тело сотрясла дрожь.
Решив, что она достаточно насмотрелась, Стивен толкнул ее в другой коридор и провел в небольшую комнату. Ни единой души не встретилось им по пути. Особняк казался покинутым. Зайдя внутрь, Стивен поставил факел в дополнение к нескольким висячим свечам из мыльного камня. Жестом приказав ей сесть, он удалил кляп, но не стал развязывать запястья, по-прежнему стянутые за спиной. Затем рухнул на стул и злобно уставился на нее.
Стивен выглядел даже хуже, чем пару недель назад, когда ему пришлось спасаться бегством из Равеншира. Когда-то божественно красивое, мускулистое тело казалось болезненно-истощенным. Синюшная бледность притушила бронзу, которой в былые времена снята его здоровая кожа. Даже волосы, прежде густые и блестящие, словно черный шелк, свисали тусклыми прядями на лицо.
— Ты болен, — невольно вырвалось у нее.
— Да, однако не думай, что я распрощусь с жизнью в ближайшем будущем. В моем распоряжении еще много лет, сука, и, умножив свое богатство при помощи нашего сына, я отправлюсь в Святую Землю. Там есть один сарацинский доктор, который обещает вылечить мою… болезнь.
Идит содрогнулась.
— Стивен, освободи Годрика. Мальчик не сделал тебе ничего плохого.
— Нет. У меня на него свои планы. — Он зловеще засмеялся, потом зашелся в приступе кашля, пока наконец не выплюнул на кусок полотна кровавую слизь.
— Какие еще планы? — поинтересовалась она, изо всех сил стараясь скрыть перед Стивеном свой страх, чтобы не доставлять ему лишнего удовольствия.
Он наклонился вперед, и Идит отпрянула от гнилостного духа, хлынувшего на нее.
— Я уже сказал тебе, Идит, что ты должна убить мужа и освободить место для нашего брака. Вместо этого ты натравила на меня ублюдка. Ай-ай. Я не потерплю такого неповиновения. Как же мне наказать тебя? — Он постучал пальцем по голове и сделал вид, что его внезапно озарило. — А, мальчишка!
— Нет, ты не можешь убить Годрика в отместку мне! — закричала она, вскакивая на ноги.
Стивен нагнулся и пихнул ее обратно на стул:
— Нет, я ведь не сказал ничего про убийство, — спокойно протянул он, презрительно смерив ее холодными голубыми глазами. — По крайней мере, не сейчас. Идит неловко заерзала на стуле, ежась под ледяной его улыбкой. Наконец он отчеканил мертвенно холодным голосом:
— Все произойдет так, МОЯ БУДУЩАЯ ЖЕНА. Я дам тебе пузырек с ядом, вроде того, которым ты не воспользовалась прежде. Ты дашь его мужу. Никаких следов этот самый яд не оставляет, и тебе будет приятно узнать, что действует он без боли. Принявший его человек просто засыпает. Затем, по прошествии приличествующего срока… скажем, четырех недель, мы обвенчаемся. И будем жить счастливо, — добавил он со зловещим удовлетворением.
