Джулия Росс - Мой темный принц
Николас наблюдал за тем, как Эрик разламывает хлеб.
– Значит, он не уверен, что я мертв?
Лукас невесело ухмыльнулся:
– Никто не видел, как вы погибли.
– А что говорят на рынках и за закрытыми дверями?
– Повторяют ложь, которую люди Карла распространяют за деньги: что гибель людей на вашей совести; что это была ловушка, специально подстроенная для того, чтобы избавиться от мэра; что вы всегда мечтали навредить фон Форшахам.
Николас прикрыл глаза.
– Выходит, если я вдруг чудом восстану из мертвых, толпа скорее всего разорвет меня на кусочки и я погибну от рук собственного народа? Как романтично! Кто еще с Карлом в крепости Морицбург?
– Алексис, – ответил Лукас. – Мальчишка его личный слуга, ни на шаг от него не отходит.
На лице Николаса заиграли желваки, но он промолчал.
– И ваша вдова, – продолжил Лукас. – Принцесса София Альвийская. Бледна, но хорошо владеет собой. Мне не удалось поговорить с ней наедине.
– Принцесса София согласилась выйти за Занича? – взвился Фриц.
Лукас мрачно посмотрел на майора, их взгляды встретились. Интересно, какие чувства бурлят за этим невозмутимым спокойствием? – подумалось Пенни.
– Принцесса сама, по доброй воле, предложила заключить брак, как только это станет возможно. Я был там, когда она заявила об этом совету. Ради Глариена она примет участие в помолвке, которая должна состояться через два дня, и коронация тоже пройдет как планировалось; ее отец тоже будет присутствовать.
– Король мертв, – сдержанно хмыкнул Николас. – Да здравствует король! Не думаю, что Карл позволит своей невесте долго оплакивать первого мужа.
Пенни бросила взгляд на резко очерченный профиль мужчины, который когда-то поклялся ей в любви, а последние четыре дня вел себя так, словно ее не существовало. Эти люди будут строить планы. Но она не войдет в них. Для Пенни Линдси больше нет никакой роли. София нашлась. В горле стоял ком, отвратительный предательский ком. Пробормотав какое-то извинение, она бросилась на улицу прежде, чем они заметили в ее глазах слезы.
Взошедшая луна залила своим белым призрачным светом исполинский острый пик. Вершина очень походила на Эрхабенхорн, но это, конечно же, было не так. Прошло несколько дней с тех пор, как они видели эту гору в последний раз. Послышались легкие шаги потраве.
– Мы сделали большой крюк, – пояснил у нее за спиной Николас. – Внизу простирается долина реки Вин. Если пройти ярдов пятьсот вон до того уступа, можно увидеть огни замка моего деда. Как ты думаешь, не смотрит ли Карл в этот самый момент из моего окна? Не раздумывает ли София над нашей судьбой?
Она резко обернулась. Лунный свет отбрасывал на его лицо диковинные тени.
– Что ты собираешься делать? Поедешь со своими людьми в Морицбург и покажешь всем, что ты жив-здоров?
Он улыбнулся ей:
– Вряд ли я сумею добраться туда живым и здоровым. Непременно получу удар в спину. Карл наверняка стережет каждую тропинку…
– И мост! Ну конечно! Думаешь, он просто возьмет и застрелит тебя?
– Вину можно будет свалить на кого угодно. За преступление, вне всякого сомнения, поплатится какой-нибудь бедолага – его повесят, утопят или четвертуют. Карл уже перешел свой Рубикон.
У нее подогнулись колени. Она присела на сырую холодную траву у ручья и обхватила голову руками.
– Вполне возможно, – спокойно проговорил он, – что София действительно хочет выйти за него.
Ей стало так дурно от приступа омерзительно эгоистичной надежды, что даже голова закружилась. Руки-ноги совсем перестали слушаться ее. «Поедем со мной в Раскалл-Холл. Я ношу под сердцем твоего ребенка». Она ничего не сказала, молча наблюдая за тем, как он отошел от нее на несколько шагов, – сапоги чернеют на фоне тусклых цветов, – пока слезы не начали застилать взор и ей не пришлось отвернуться.
– Я уверен, что ты понимаешь, какое это искушение. – Его тихий голос – чистой воды соблазн, звенящий колокольчиком в серебряной ночи. – Остаться мертвым для Глариена. Позволить Карлу победить. Может ли моя собственная жизнь принадлежать только мне? Могу ли я получить обратно все, что отнял у меня долг стать королевским наследником? Ох, Пенни, если бы ты только знала, как я близок к тому, чтобы сказать дьяволу «да».
– Я знаю, – проговорила она, вытирая слезы. Вокруг только черная ночь и ничего, кроме черноты. – Но тебя знают при дворах Европы. Ты не можешь умереть здесь и объявиться в другом месте живым и невредимым. София замужем за тобой. Если она выйдет за Карла, а ты вдруг оживешь, ты сделаешь ее двоемужницей, одним ударом разрушишь и Глариен, и Альвию. Не можешь ведь ты взять и просто исчезнуть.
– Еще как могу. Любой может исчезнуть. Скрыться в Южной Америке, Новой Голландии… но, к несчастью, я обязан принять участие в предстоящем конгрессе в Вене. – В его голосе сквозила легкая ирония. – Я слишком долго и усердно разрабатывал положения договора, который Альвия и Глариен должны заключить с великими державами. Карлу такое дело доверить никак нельзя, он не добьется от них того, чего хотел добиться я, да и реформы он тоже наверняка продолжать не намерен.
– А София?
– Как это ни печально, я сильно подозреваю, что София предпочла бы не выходить за Карла, что бы она там ни утверждала на публике. – Вода журчала в ручье. С ледников дул прохладный ветер. – И еще есть Алексис.
Пенни передернуло.
– Да, знаю. Ты не можешь выйти из игры. Я и не думала, что сможешь. Так что же ты будешь делать? Соберешь свои армии и пойдешь на Морицбург?
– Если я сделаю это, как я узнаю об истинных желаниях Софии? Я должен переговорить с ней наедине.
– Наедине? Каким же образом?
Его рука коснулась ее волос. Пенни подняла голову. Николас собрал для нее букет белых цветов.
– Я сделаю то, что должен сделать. Эрик отвезет тебя обратно в Норфолк. Это конец, Пенни. Позаботься за меня о Раскалл-Холле. Ты даже не подозреваешь, чему ты научила меня, любимая.
Он бросил цветы на траву, развернулся и ушел. Она поднялась на ноги и уставилась ему вслед, вспоминая белый лихнис Англии, зазывающий в ночи мотыльков своими свежими лепестками.
Из темноты вынырнул Фриц и взял ее за локоть:
– Он не должен уйти, мэм.
Она опустила взгляд и прикусила губу.
– Мне велено возвращаться в Англию.
– Да, это его приказ. – Старый солдат поморщился, шрам тенью заиграл на его щеке. – Он собирается тайно пробраться в Морицбург. Один. Полезет в петлю головой, если мы не остановим его. – Фриц кивнул в сторону хижины. – Он там.
Майор отпустил ее локоть. Пенни направилась прямиком к хижине и толкнула дверь. «В петлю головой». Николас писал что-то на листке бумаги, но тут же поднял голову.
