Лори Коупленд - Достойный любви
Впереди оставалось всего пять человек, как вдруг комната закачалась и поплыла перед глазами у Мэгги. Она пошатнулась и, превозмогая неожиданную слабость, крепко сжала руку брата в своей. Вильсон ничего не почувствовал — толстые стекла очков безжизненно висели на носу, кося куда-то в сторону: он мирно посапывал, прислонившись спиной к стене.
Текли минуты напряженного ожидания. Мэгги изнемогала от жары. По спине струился пот. Лоб покрылся испариной. Мэгги старалась сосредоточить взгляд на каком-нибудь предмете, чтобы остановить дикую пляску перед глазами. Мешал пот. Приходилось то и дело подносить платочек ко лбу и вытирать лицо. «Всего четыре осталось, всего четыре! И потом окунуться в прохладу и утонуть в целом океане свежего воздуха!» — словно заклинание твердила она про себя.
Оставалось всего три человека впереди. Неожиданно колени Мэгги подкосились, сознание померкло, и она с жалобным стоном мягко скользнула на пол.
Вслед за Мэгги повалился и Вильсон. С громким глухим звуком он плюхнулся прямо на сестру.
Ничего не соображая спросонья, Вильсон поднялся, сел прямо на полу, потирая осоловевшие глаза и ошалело мотая головой.
Кто-то оттащил тела с прохода, чтобы не мешали. И в ту же секунду спертый воздух комнаты взорвался остервенелым звоном голосов.
Вильсон, стоя на коленях, судорожно шарил руками вокруг. Падая, он потерял очки и теперь ничего не видел. Наконец рука нащупала толстые продолговатые стекла в оправе и Вильсон, кое-как нацепив их на нос, на карачках подполз к сестре. Мэгги не подавала признаков жизни.
— Мэгги! Мэгги! Проснись! — жалобно пропищал Вильсон. Он махал рукой, словно веером, перед лицом Мэгги, чтобы привести ее в чувство. Мэгги лежала не шелохнувшись.
На полу качнулась чья-то тень. Вильсон поднял голову и раскрыл рот от неожиданности. Перед ним стоял тот самый рыжеволосый гигант в грязных лохмотьях, который предлагал им свое место в очереди.
Вильсон с ужасом отпрянул, не в силах отвести взгляд от жуткой фигуры. Глаза гиганта сверкали, из огромного носа, как из паровозной трубы, валил белый дым.
От страха у мальчика задрожали колени. «Бежать!» — мелькнула мысль. Но как бросить Мэгги?
В ушах загрохотало, словно в комнату ворвался ураган, с треском подминая под себя деревянные полы. Вильсон смотрел на шевелящиеся губы гиганта и никак не мог понять, что этот густой трубный звук, который он принял за бушующую стихию, и есть голос незнакомца.
— Тебе помочь, сынок?
Слова тяжелыми неповоротливыми комьями застревали где-то на полпути к сознанию. Мысли путались. Сейчас он упадет в обморок. Нет. Сейчас его стошнит. В обморок… стошнит… в обморок… стошнит… в…
Великан наклонился и потрогал лоб Мэгги. Вильсон попятился, отрицательно качая головой.
— Нет! Не тронь! — Вильсон зажмурил глаза и бросился на гиганта. — Нет! Нет! Не трогай ее! — Он решил защищать Мэгги любой ценой, но, понимая, что самому не справиться, Вильсон открыл глаза и обвел комнату отчаянным взглядом. Однако помощи ждать было неоткуда. Бородачи, как ни в чем не бывало, обменивались репликами и хохотали. Казалось, никто ничего не видел и не слышал.
— Ее надо на улицу вынести, — бурчал рыжеволосый оборванец. — На свежий воздух!
— Нет! Нет! Не трогай ее! — визжа и молотя кулачками, Вильсон наседал на гиганта, который, не обращая ни малейшего внимания на мальчика, огромными ручищами сграбастал обмякшее тело Мэгги.
Вильсон и глазом не успел моргнуть, как гигант, легко подхватив Мэгги, пересек комнату и скрылся за дверью. Деревянные полы лишь жалобно скрипнули под его огромными ботинками. Как мог восьмилетний мальчик остановить его? Одним словом, гигант — он и есть гигант! Вильсон, пошатываясь, встал. Его душили слезы. Как же так, этот рыжий великан унес Мэгги и никто даже не попытался остановить его?
Вильсон усиленно захлопал ресницами, стараясь скрыть слезы. Хотелось зареветь, но он был уже большой мальчик, а большим мальчикам реветь стыдно. Как несправедливо устроена жизнь! Если реветь — так большой уже, а если защищать Мэгги, то маленький и слабый!
Вильсон снова сел на пол, тайком утирая горькие слезы. В жарко натопленной комнате его разморило, поэтому еще острее чувствовался голод. К этому неприятному ощущению примешивалось беспокойство о судьбе Мэгги, похищенной каким-то глупым рыжим великаном. Куда и зачем этот грязный оборванец унес ее? Вильсон не знал.
Вдруг все та же огромная тень навалилась на и без того скудно освещенный пятачок, где сидел Вильсон. Мальчик медленно поднял голову. Его душа ушла в пятки, когда он узнал давешнего похитителя. Великан стоял рядом и свирепо смотрел па него с высоты своего громадного роста.
Вильсон отпрянул и пополз па карачках, прячась за чью-то ногу, но огромная лапища ухватила его за шиворот и вытянула обратно.
— А ну-ка, пойдем со мной, малыш!
— Не пойду я никуда! Не трогай меня! На помощь! Помогите! — завопил Вильсон.
Все, кто стоял в очереди, оживленно наблюдали за перебранкой.
Не обращая никакого внимания на вопли, шахтер поставил Вильсона на ноги и, продолжая держать за шиворот, выволок его за дверь.
Порыв холодного чистого воздуха ударил в лицо, и Вильсон сразу почувствовал прилив сил. Крепко сжав кулаки, он решительно набросился на гиганта. Однако ослабить железную хватку ему не удалось. Рыжий варвар, бросив мальчика на землю, крепко держал его на вытянутой руке и спокойно наблюдал, как тот барахтается.
Вильсон не оставлял попыток вырваться до тех пор, пока последние силы не покинули его. Наконец он ослаб и, тяжело дыша, опустился на колени. В его глазах сверкала ненависть.
Уперев руки в бока, великан спокойно встретил его взгляд.
— Ну, че, умаялся?
Вильсон напыжился и сердито буркнул:
— Куда ты дел мою сестру?
Гигант кивнул головой в сторону. Вильсон посмотрел туда, куда указывал гигант, и увидел Мэгги. Заложив руки за голову, она сидела на деревянной скамье перед конторой.
При виде живой и невредимой Мэгги у Вильсона вырвался вздох облегчения. Он стремглав бросился навстречу сестре и повис у нее на шее.
— Мэгги! Ты жива, Мэгги! — радостно забормотал Вильсон и тут же, словно опомнившись, взял ее за руку и оглядел с ног до головы, тревожно поблескивая глазами под стеклами очков. — Ты как себя чувствуешь, Мэгги?
— Нормально. Я тебя перепугала, да?.. Это… наверное, от духоты… — Мэгги смущенно поправила шапочку. Ей было неловко за свою минутную слабость. Было обидно, что на поверку она оказалась такой хрупкой.
— Точно? Он тебя не тронул?
— Нет, нет! Я прекрасно себя чувствую! — Мэгги устало улыбнулась. — Прости, пожалуйста, если напугала.
