Анна О’Брайен - Невинная вдова
— Я леди Анна Невилль, — самоуверенным тоном избалованной девчонки провозгласила я. — А ты кто?
— Ричард Плантагенет.
— А-а… — Это мне ни о чем не говорило, хотя я знала, что имя Плантагенет носят особы королевской крови. — Мой отец граф Уорик.
— Я знаю. Граф — мой кузен, а значит, мы с тобой родственники.
Похоже, это открытие его не слишком обрадовало.
— Кто твой отец? — пожелала узнать я.
— Герцог Йоркский. Он умер.
Я проигнорировала резкость ответа, сосредоточившись на полученной информации. Теперь я знала, кто передо мной.
— Так, значит, ты брат короля Эдуарда.
Следовательно, этот гость принадлежит к совершенно иной категории.
— Да.
— Сколько тебе лет? — продолжала спрашивать я. — Мне кажется, что ты слишком юн, чтобы готовиться к посвящению в рыцари. Мне уже исполнилось восемь.
— Мне двенадцать лет, и я уже рыцарь Подвязки.
— Только потому, что ты брат короля.
Ричард пожал плечами и, демонстрируя нежелание продолжать разговор, наклонился, чтобы потрепать по голове забредшую в комнату гончую.
— Я тоже высокородная персона, — важно и беззастенчиво заявила я.
— Ты девчонка, к тому же еще маленькая.
После этого замечания я мгновенно опустилась с небес на землю. Развернувшись на каблуках, я с возмущенным видом покинула комнату, предоставив ему разыскивать покои графини самостоятельно или ожидать, пока над ним смилостивится Изабелла. Кажется, в конце концов над Ричардом сжалился Фрэнсис Ловелл. Я при этом не присутствовала. Леди Мэшем выследила меня и отругала за увиливание от уроков.
Мысли о новом госте не давали мне покоя.
Ричард Плантагенет продолжал отмалчиваться, но охотно и увлеченно приступил к учебе. Он заинтриговал меня своим спокойствием и серьезностью. При каждом удобном случае я стала околачиваться неподалеку от плаца и арены, где занимался этот необычный мальчик. И я оказалась права: Ричарду пришлось нелегко. Ему недоставало роста и мышечной массы, чтобы противостоять Фрэнсису, с которым он частенько оказывался в паре. Раз за разом Ричард летел в пыль и грязь. Но он не сдавался и вызывал у меня восхищение решимостью, с которой всякий раз бросался в бой. Он был очень способным учеником и быстро сообразил, что хитрость и ловкость способны компенсировать нехватку роста и веса. А на лошади он и вовсе сидел так, как будто родился в седле.
И все же Ричард то и дело оказывался на земле, с разбитым в кровь носом и измазанным грязью лицом. После одной особенно утомительной тренировки с мечом и щитом учитель Эллерби велел ему отдохнуть. Ричард Плантагенет плюхнулся на расположенную рядом с плацем скамью и вытер рукавом лицо. Прокравшись вдоль стены, я села рядом. Я хотела узнать о нем больше и не могла упустить такой удачный момент. Что меня интересовало? Да все. Все, что могло помочь мне понять этого мрачноватого паренька, не произносящего за столом ни слова, а лишь сосредоточенно сражающегося с ростбифом, молча наблюдающего за всем окружающим, все впитывающего и оставляющего свои мысли при себе.
— Тебе у нас нравится? — поинтересовалась я за неимением более интересной темы для беседы.
Ричард фыркнул, отбрасывая волосы с глаз.
— Я предпочел бы, чтобы моя голова не звенела от ударов учителя. Я уверен, что Эдуард прислал меня к вам не для того, чтобы я без сознания валялся на плацу.
— Ты сказал, что не хотел сюда ехать. — Меня продолжала терзать обида за критику в адрес Миддлхэма. — Где тебе было бы лучше, чем здесь?
— У брата, в Лондоне. Я поеду туда, когда пройду подготовку.
— Ты скучаешь по родным?
Он задумался.
— Не особенно.
— Кроме короля, у тебя есть братья? Или сестры?
— Да. Целых десять.
— Десять? — Я изумленно уставилась на него. — А у меня только одна сестра — Изабелла. И мне этого более чем достаточно.
— Некоторые из них уже умерли. Да и вообще, они все намного старше меня. Лучше других я знаком с Джорджем Кларенсом.
— Ты герцог Глостер. — Со времени нашего разговора я пополнила запас сведений. — Твоего отца заклеймили как предателя за то, что он сражался против предыдущего короля, ланкастерского выскочки Генриха.
— Да, — оскалил зубы Ричард. — И он погиб на поле брани в Уэйкфилде. А вместе с ним и мой брат Эдмунд. Маргарита Анжуйская, королева Маргарита, велела отрезать ему голову и насадить ее на кол у ворот Миклгейт-Бар в Йорке. Жалкий конец для такого отважного человека.
Это была самая длинная речь, произнесенная Ричардом в стенах Миддлхэма. Рана явно еще кровоточила.
— Тебе пришлось скрываться?
— Вроде того. Нам, то есть мне, моему брату Кларенсу и нашей маме, пришлось уехать в Нидерланды.
Я со своим допросом явно застала его врасплох, и неожиданно для себя самого он разговорился.
— Тебе там понравилось?
Я и представить себе не могла, что мне придется спасаться бегством из Англии, полагаться на милость чужих людей, даже не зная, вернусь ли я когда-нибудь домой. Тогда я бы этого точно не вынесла.
— Как тебе сказать…
Ну и что дальше? Я отчаянно искала новую тему для разговора, способную его заинтересовать. Это было нелегко.
— Тебя назвали Ричардом в честь отца? Меня назвали Анной в честь мамы.
— Нет, в честь твоего дедушки, Ричарда Невилля, графа Солсбери. Он был моим крестным, поэтому меня и назвали Ричардом.
— Вот как?
Оказывается, он в моей семье не чужой! Из его носа продолжала сочиться кровь, и рукав, которым Ричард вытирал лицо, тоже был измазан кровью. Я протянула ему полотняный платок. Наверное, леди Мэшем одобрила бы мое благородство, подумалось мне.
— Премного благодарен.
Ричард коротко и изящно кивнул, взял платок и, поморщившись, осторожно приложил его к носу, демонстрируя готовность воспользоваться моей помощью.
— Где ты родился?
— В Фотерингхэе.
— А я родилась здесь. И мне тут нравится больше, чем где-либо еще.
— Мне тоже тут нравится, — неожиданно признался он, чем мгновенно еще больше расположил меня к себе. — Ваш замок напоминает мне замок в Ладлоу, где я провел несколько месяцев, когда был помладше. А потом нам пришлось его покинуть, спасаясь от сторонников Ланкастеров.
Опять эта горечь.
— А почему тебя прислали сюда? Почему именно сюда?
Ричард покосился на меня, как будто пытаясь понять, что кроется за этим вопросом. Но моим единственным мотивом было врожденное любопытство.
— Вашу семью сочли единственной, достойной предоставить мне образование. Как брату короля Эдуарда… — Он невольно выпрямился и расправил плечи. — Мой брат очень близок с твоим отцом. Граф сражался за короля Эдуарда и помог ему взойти на престол. Возможно, ему это удалось только благодаря графу. Так что куда еще меня могли отправить? Выбора на самом деле не было. Мой брат-король хорошо заплатил за мое содержание. Он передал твоим родителям тысячу фунтов.
