Сычев К. В. - Дмитрий Красивый
– Неужели они бесчинствуют даже в такой холод? – изумился Мордат Нечаевич. – Разве им, этим окаянным бусурманам, не холодно?
– Их наездники такие горячие, что кажется, будто у них кипит кровь! – покачал головой монах. – А русские люди жестоко страдают! Татары гонят множество пленников! Не видно конца их толпам!
– Да еще в такой холод! Вот окаянные злодеи! – вмешался в разговор Бурнаш Житоедович. – Сколько невинных людей примут лютую смерть!
– А во главе татар стоит наш великий князь Михаил Ярославич, – продолжал инок Серафим. – Это кара новгородцам за непокорность!
– Вот какая беда! – буркнул стоявший у стола хозяин харчевни. – Не надо было связываться с Юрием Московским! Да еще посадил в Новгороде этого Афанасия! И вот теперь разоряют поборами наш Торжок! Ох, одна беда не бывает!
– Не стони, Якунич, – буркнул Безсон Силович. – Здесь у нас – большое войско. Город выстоит, и поганые татары скоро уйдут назад, в свою Орду…
– Они не уйдут без добычи или приказа Михаила, – сказал с мрачным лицом монах. – Хотя я не знаю, подчиняются ли эти татары Михаилу? Сюда пришли татарские князья – Тайтимир, Марходжа и злобный Индый! Это они разорили славный Ростов и другие московские города!
– Спаси нас, Господь! – перекрестились сидевшие за столом купцы, а вслед за ними – трактирщик и подошедшие к столу любопытные посетители, услышавшие разговор.
– Сегодня, десятого февраля, ветер немного спал, – продолжал монах Серафим, – и, кажется, потеплело…
– Что-то пока не видно, – буркнул Мордат Нечаевич.
– Не видно потому, что вы тут сидите и не выходите на мороз! – сказал Твердята Якунович. – А на деле – действительно полегче!
– Вот какая беда! – грустно молвил Брежко Стойкович. – Погода улучшается, а мы тут сидим, как в заточении!
В это время с улицы донесся сильный шум: крики множества людей, звон металла и ржание лошадей.
– Что такое? – вскричал трактирщик и, быстро повернувшись к двери, побежал на улицу.
– Неужели враги ворвались в город? – забеспокоился Бурнаш Житоедович. – Тогда мы пропали!
– Не бойтесь! – весело сказал вернувшийся с улицы хозяин харчевни. – Это наше новгородское войско со всеми князьями вышло на жестокую битву! Теперь молитесь, чтобы Господь послал нам славную победу и оградил от лютых врагов!
– Помоги нам, Господи! – взмолились все постояльцы хлебосольной харчевни. – Дай же силушку новгородскому войску!
– Вот бы посмотреть на это сражение! – промолвил вдруг Бурнаш Житоедович. – Я еще ни разу не видел такого!
– И я бы от этого не отказался! – громко сказал Безсон Силович. – Дожил вот до седых волос и глубокой старости, а настоящей битвы никогда не видел!
– Это не так трудно устроить, мои славные гости, – улыбнулся почтенный трактирщик. – Идите к городской стене и дайте воинам по мортке! Они запустят вас за мзду на любую стену. А сверху все хорошо видно!
– Ох, не ходите туда, друзья мои! – попытался отговорить земляков Мордат Нечаевич. – Это – не смотрины невест, не веселое зрелище! Это – слезы вдов и несчастных сирот!
– А вдруг попадете под обстрел? – поддержал его Брежко Стойкович. – Это война, а не шутка!
Однако престарелые брянские купцы, еще подвижные и крепкие, пропустили их слова мимо ушей. Они засуетились, созвали слуг и, тепло одевшись, пошли в их сопровождении в сторону крепостной стены.
Кто бы мог подумать, что последние слова купца Брежко станут пророческими?!
Около часа просидели брянские купцы в компании своего нового знакомца, монаха Серафима, за спокойной беседой, как вдруг в постоялый двор вбежали слуги недавно ушедших купцов. – Ох, батюшки! Какое же у нас горе! – кричал, заламывая руки, молодой приказчик купца Безсона Ванята Жарович.
– Мы совсем осиротели, батюшка! – вторил ему, обращаясь к Брежко Стойковичу, как к самому уважаемому, приказчик другого купца – Микула Резанович.
– Господи, да что там случилось?! – вскричали купцы Брежко и Мордат, вскакивая со скамьи. Трапезная зала постепенно заполнялась купеческими слугами и любопытными горожанами. – Видите, какое несчастье, – рыдали слуги старых брянских купцов. – Наши несчастные хозяева – покойники!
Только теперь Брежко Стойкович понял, в чем дело: в двери харчевни показались здоровенные детины, купеческие охранники, несшие тела своих седовласых купцов.
Дорого обошлось последним праздное любопытство!
– Ты как-будто смотрел в святой колодец! – сказал Мордат Нечаевич купцу Брежко. – Вон, татарские стрелы торчат из их грудей! Значит, татары пристрелили этих несчастных!
– Как же это случилось? – простонал, глядя на лежавшие на столе окровавленные трупы, Брежко Стойкович. – Что за неосторожность?
– Теперь в моей харчевне – покойники! – рыдал, закрывая лицо руками, хозяин постоялого двора. – Это такая дурная примета!
– Очень дурная, сын мой, – пробормотал белый, как смерть, монах Серафим. – Она предвещает разгром!
– Наши батюшки полезли наверх, – говорил, плача, Ванята Жарович, – вопреки советам городских стражников, которые спрятались за бойницы и сидели, не высовываясь! А шум от битвы и звона железа стоял такой, что не было слышно даже собственного крика! Ну, мы не успели и пошевельнуться, как наши батюшки грохнулись вниз, утыканные стрелами! Они так ударились о землю, что все стрелы разломались! Мы вытащили все эти кровавые концы, – приказчик бросил рядом с мертвыми телами на стол с полдесятка трапециевидных железных наконечников татарских стрел, – но толку от этого не было! Никто даже не пискнул: умерли в мгновенье!
Страшные железки упали на дубовый стол без стука: с улицы доносился такой шум, что в нем утонули и голоса прибежавших в трактир праздных зевак, и причитания купеческих слуг, и плач хозяина харчевни.
– Что там такое? – поднял голову купец Брежко. – Неужели сдали город, и мы теперь – татарские пленники?!
Багровый от переживаний Твердята Якунович, не раздумывая, выбежал на улицу.
Прошло довольно много времени, и уже завечерело, когда он, наконец, вернулся. Тем временем, брянские купцы пришли в себя и, успокоившись, распоряжались предстоявшими похоронами. Трактирного полового послали за местным священником. – Надо хотя бы отпеть этих невинных усопших, – решил Брежко Стойкович.
– Это правильно! – кивнул головой, услышав последние слова брянского купца, вошедший хозяин харчевни. К тому времени шум вокруг постоялого двора утих, и незадачливые гости сидели на скамьях за столами в тревожном ожидании.
– Ну, Якунич, что там случилось? – спросил, беспокойно глядя на хозяина, Мордат Нечаевич. – Неужели ваши люди одолели нечестивых татар?
