Элизабет Хойт - Влюбиться в дьявола
Ее подруга разливала чай, остановив взгляд на чайнике.
— Ты слышала, как вчера на музыкальном вечере у Фодерингов леди Хасселторп крайне холодно обошлась с миссис Хант? До меня дошли слухи, что лорд Хасселторп не одобряет позицию мистера Ханта. Поэтому вряд ли леди Хасселторп повела себя так случайно. Она довольно простодушная особа.
Лотти держала обеими руками чашку с чаем. Возможно, Беатрисе показалось, что глаза у Лотти увлажнились — создавалось впечатление, что она вот-вот расплачется. Но чем она могла помочь Лотти? Советом? Вряд ли! Ведь ей уже двадцать четыре года, ее уже считали старой девой, и никто из блестящих молодых людей до сих пор не сделал ей предложения. Что ей было известно о делах сердечных? Да почти ничего.
Беатриса тяжело вздохнула, взяла предложенную ей чашку чая и спросила первое, что пришло ей в голову:
— И как среагировала миссис Хант?
«Проблема замужества, — размышляла про себя Лотти, — состоит в разнице между мечтами о том, каким представляется тебе замужество, и тем, что ты получаешь в итоге».
Лотти выпрямилась и с безнадежным видом уставилась на холодный чай. После того как она проболтала со своей лучшей подругой более получаса, Лотти проводила Беатрису до дверей. Несчастная Беатриса, должно быть, жалеет о том, что каждую неделю приходит к ней на чай.
Лотти вздохнула и взяла с подноса последнее печенье, незаметно кроша его между пальцами. Она сидела на кушетке фирмы «Уоллес и сыновья», стоившей кучу денег. Любимый Пэн подскочил к ней и сел рядом, заглядывая ей в глаза. Его хитрая мордашка расплылась от радости.
— Ты же знаешь, что тебе вредно есть много сладкого, — пробормотала Лотти, однако бросила ему оставшееся печенье. Он осторожно взял его зубами и утащил добычу под французское кресло с золочеными ножками.
Лотти прилегла на кушетку, вытянув одну руку вдоль тела, а другую положив под голову. Неужели она ошибалась, слишком многого ожидая от брака? Вероятно, это всего лишь ее девичьи фантазии, невозвратное золотое время, когда все казалось таким радужным и веселым. Увы, вероятно, все браки, какими бы счастливыми они ни были, взять, к примеру, хотя бы брак между ее отцом и матерью, заканчиваются одним и тем же — завуалированным, наводящим тоску и грусть равнодушием, а она оказалась такой же простушкой, как и леди Хасселторп.
Энни, старшая горничная, подошла к хозяйке, намереваясь убрать посуду после завершенного чаепития. Она взглянула на Лотти и осторожно спросила:
— Не будет ли еще каких-нибудь указаний, мэм?
О Боже, даже слуги все замечают! Лотти присела, стараясь выглядеть спокойно и невозмутимо:
— Нет, мне больше ничего не надо.
— Хорошо, мэм. — Энни сделала короткий реверанс. — Повар спрашивает, сколько человек будет присутствовать сегодня за ужином.
— Только один, — угрюмо буркнула Лотти и с досадой отвернулась.
Энни на цыпочках покинула комнату.
Завернувшись в плед, она сидела на кушетке, погрузившись в мрачные размышления, но тут с силой распахнулась дверь, и на пороге возник Нейт.
Он бодро вошел внутрь и остановился посреди зала.
— Прошу простить меня. Я невольно нарушил ваше одиночество. Я не знал, что вы здесь.
Услышав голос Нейта, Пэн выскочил из-под кресла и принялся вертеться вокруг него, всем своим видом показывая, что ему хочется, чтобы его приласкали. Пэн полюбил Нейта с первого взгляда, да и хозяин с большой нежностью относился к белому шпицу.
Лотти привычно сморщила свой очаровательный носик, а затем, стараясь скрыть радость, заметила:
— А я и не знала, что вы сегодня будете обедать дома. Я только что отдала распоряжение приготовить ужин для одного человека, но сейчас все исправлю.
— О, не стоит волноваться! — Нейт погладил крутящегося под ногами Пэна, выпрямился, широко улыбнулся. Раньше от его улыбки у нее таяло сердце, а теперь?! — Сегодня я обедаю с Коллинзами и Рупертом. А домой я зашел, чтобы захватить памфлет, который я посвятил вигам. Руперту хочется как можно скорее прочитать его. Так где же он? Ага, вон, вижу.
Пройдя через гостиную, Нейт подошел к угловому столику, на котором валялась куча разных бумаг. Порывшись, он с довольным видом ловко вынул из стопки памфлет. Просматривая листки бумаги на ходу, он вернулся к дверям. В его глазах мелькнула запоздалая мысль, он поднял глаза и рассеянно взглянул на жену:
— Все в порядке, не так ли? Вы ведь не против того, чтобы я поужинал с Коллинзами и Рупертом? Я даже почему-то считал, что сегодняшний вечер у вас занят.
Лотти с удивлением приподняла брови:
— О, не обращайте на меня внимания! Я.Г.
Но он, уже не слыша ее, быстро вышел из гостиной, уткнувшись в какой-то отрывок текста из памфлета.
— Хорошо, хорошо. Я так и знал, что вы меня поймете.
Едва за ним закрылась дверь, как Лотти громко застонала и в сердцах швырнула подушечку ему вслед. Пэн от неожиданности подпрыгнул и тявкнул.
— Мы женаты уже два года, а я по-прежнему интересую его гораздо меньше каких-то знакомых, из которых от старости уже, наверное, песок сыпется.
В этот момент Пэн запрыгнул к ней на кушетку, что было ему строго-настрого запрещено, и ласково лизнул ее в нос. От отчаяния Лотти расплакалась.
Двадцать четыре года — и ни одного предложения руки и сердца. Эта мысль, как надоедливый мотив, все время вертелась у нее в голове. Она никогда не придавала особого значения своему незамужнему статусу, однако столь откровенное открытие огорчило ее. Она как-то не очень задумывалась о том, что ее время уходит. Она не старалась, как можно чаще выезжать в свет, чтобы найти себе жениха и начать жизнь замужней леди. Как-то до сих пор это ее не очень волновало. А может быть, дело было в том, что пока на ее пути не встретился тот самый джентльмен, который заставил бы ее забыть о своем одиночестве.
Кроме того, жизнь Беатрисы никак нельзя было назвать «праздной». После того как лет десять назад дядюшка Реджи овдовел, на ее плечи легли заботы, по ведению всего хозяйства графского дома, а когда она повзрослела, то стала полноправной хозяйкой в Бланшар-Хаусе. Она отвечала за устройство и проведение чайных приемов, званых обедов и вечеров в загородном доме, а также за ежегодный бал, на проведение которого требовалось тоже немало сил и хлопот.
Справедливости ради надо отметить, что все-таки кое-кто из мужчин искал ее расположения. Казалось, мистер Мэтью Хорн проявлял к ней интерес, однако он застрелился, бедняга. Однажды она была очень близка к тому, чтобы ей сделали предложение. Это был мистер Фредди Финч, второй сын графа, энергичный, забавный, да и целовался вполне прилично.
