Эрин Найтли - Вкус скандала
— Отец, — сказал лорд в качестве приветствия.
Маркиз кивнул.
— Ты хотел меня видеть?
Легкого способа сообщить новость просто не существовало. Граф потер ладони и решил говорить все прямо, насколько это возможно.
— Мы с Чарити расторгли наше соглашение о помолвке. Я буду просить мисс Бантинг стать моей женой.
Маркиз поднял подбородок так резко, словно он был на боксерском ринге и получил удар.
— Этого не может быть.
— Извини, но это так. Мисс Эффингтон решила, что она хочет выйти замуж по любви, и, откровенно говоря, я тоже.
Несколько мгновений отец молча смотрел на Ричарда, его разочарование, казалось, было физически ощутимым и повисло в воздухе, словно густой туман. Граф пожалел о том, что отец не закричал на него. Терпеть тишину было в тысячу раз хуже. Наконец маркиз покачал головой:
— У людей нашего круга есть обязанности, которые мало кто способен постичь. Мы должны приносить определенные жертвы и соответствовать определенным ожиданиям. За последние несколько месяцев ты показал свою способность выполнять задачи, которые перед тобой стоят в жизни. Я гордился тем человеком, которым ты стал, гордился больше, чем когда бы то ни было. Вот почему у меня не укладывается в голове, как ты можешь все бросить ради обручения с решительно неподходящей женщиной! Ради Бога, Ричард, ты что, сошел с ума?
Слышать презрение в голосе отца, чувствовать его осуждение было больно. Но в этом вопросе лорд не собирался отступать.
— Наверное, да. Хотя, если подумать, пожалуй, как раз сейчас я выхожу из состояния безумия. Мне самому не верится, что всего несколько часов назад я делал предложение женщине, которую не люблю и которая не любит меня. Что это, если не безумие? Привязать себя на всю жизнь к одной женщине, когда мое сердце принадлежит совсем другой? — Ричард покачал головой. — Это просто уму непостижимо!
— Дело не в тебе, — возразил отец. Лорд Гренвилл смотрел на сына хмуро и серьезно. — Как насчет твоих сестер? Ты подумал, какой позор им придется терпеть, когда станет известно, что их брат женился на простолюдинке?
В голосе маркиза прозвучало нескрываемое отвращение. Рейли прищурился и стиснул зубы.
— Я предпочитаю думать, что они будут гордиться своим братом. Немногим людям хватает сил выбрать любовь, а не следовать обычаям. Да я сам едва не пошел по тому же пути. Я чуть ли не с детства знал, что когда соберусь жениться, мне придется найти самую что ни на есть наилучшую представительницу женского пола во всей Англии. Чего я не планировал, так это того, что не смогу сразу узнать эту лучшую женщину при встрече. К счастью для меня, я вовремя пришел в чувство, а если мой выбор невесты оттолкнет от моих сестер некоторых потенциальных женихов, то я бы сказал: от таких людей вообще стоит держаться подальше.
Отец поджал губы, не собираясь сдаваться.
— Ты мне вот что скажи, какая, по-твоему, из этой женщины получится маркиза? У нее нет родословной, нет воспитания. Я тебе уже говорил, как трудна роль маркизы, и что твоя мать смогла вынести ее только лишь потому, что она знает, как обращаться…
В это время дверь распахнулась и в комнату вплыла мать Ричарда.
— Достаточно.
Мужчины от изумления открыли рты, глядя на маркизу. «Она подслушивала за дверью? Так, так, должно быть, Беатрис давала ей уроки», — решил молодой граф.
— Ты, — сказала мать, направив палец прямо на Ричарда, — должен был прийти ко мне раньше. А тебе, — она посмотрела на маркиза, — следовало прийти ко мне с самого начала. Поскольку ни один из вас не подумал посвятить в эту историю меня, позвольте мне наверстать упущенное. Прежде всего, дорогой сын, я поддерживала Чарити по одной-единственной причине: предполагая, что ты ее искренне любишь. Я уже несколько лет знакомила тебя с молодыми леди, подходящими для брака. Но только недавно ты начал вести себя как влюбленный мужчина. Откуда мне знать, что это не влияние мисс Эффингтон?
Она посмотрела на мужа и покачала головой.
— Эдмунд, ты такой мудрый и вдумчивый и я не могу поверить, что слышу от тебя такую чушь. Происхождение и воспитание? Да, быть маркизой временами бывает трудно, но выносить трудности мне помогает вовсе не воспитание, а моя любовь к тебе. Я просто поражена, что ты этого не сознавал.
Рейли только и мог, что удивленно смотреть на мать. Когда она стала таким блестящим оратором?
— Вот так. — Женщина скрестила руки на груди. — В будущем нам предстоит еще немало испытаний и неприятностей, пока свет научится принимать мисс Бантинг. Но если мы сплотимся вокруг нее, я уверена, в конце концов все сложится хорошо. Вы согласны?
Она вопросительно посмотрела на мужа и сына. Маркиз встретился с ней взглядом и к его щекам отчасти вернулся цвет. Оба кивнули, находясь под впечатлением от этой поразительной женщины.
— Согласны.
— Джейн Бантинг?
Громкий отчетливый голос легко разнесся по всей террасе. Разговор стих, и несколько пар, стоявших поблизости, повернулись в их сторону. У нее замерло дыхание, ей стало трудно просто нормально вдохнуть. Беатрис и Эвелин растерянно переглянулись. Эви подошла ближе к Джейн и взяла ее за ледяную руку.
— Думаю, нам лучше спуститься в сад, чтобы не тревожить наших милых гостей.
Ее решительный голос не допускал возражений. Не дожидаясь согласия остальных, Эви пошла в сторону лестницы и потянула за собой свою спутницу. Мисс Бантинг казалось, что она движется сквозь густой туман, у нее потемнело в глазах, а в ушах стоял шум. Не более чем в десяти шагах позади нее шел мужчина, разрушивший ее прежнюю жизнь. Она никак не могла оправиться от потрясения этим открытием.
После того, как они отошли от террасы на несколько ярдов, Эвелин остановилась и, положив руку на бедро, повернулась к мужчине.
— Лорд Эндрю, вас что-то беспокоит?
— Леди Эвелин, мне неприятно вам об этом говорить, но эта женщина попала сюда обманным путем. Я даже настоятельно рекомендую вам вызвать сторожа.
Мужчина произнес эти слова с таким презрением, будто говорил о крысе или насекомом. Беатрис с возмущением отстранилась от него, ее фигуру сковало напряжение.
— Как вы можете говорить такие вещи? Мисс Бантинг находится здесь по моему приглашению и я буду вам признательна, если вы перестанете ее оскорблять.
Джейн испытывала жгучую потребность сбежать, подхватить подол платья и броситься к калитке, подальше от человека, которого отчаянно надеялась никогда больше не видеть, и от его кипящей злобы. Здесь она чужая. Булочница не хотела, чтобы из-за ее появления на сегодняшнем балу пострадали Эви или Беатрис или, упаси Боже, Ричард.
