Джорджетт Хейер - Нежданная любовь
— Вы получите самую великолепную оргию, радость моя, и я ручаюсь вам за удовольствие!
Многострадальный мистер Хендред начал проявлять тревожные признаки того, что его терпение подходит к концу, но, к счастью, в этот момент дверь открылась и вошел Имбер с чайным подносом. Он поставил его перед Венецией, которая тут же налила чашку и передала ее дяде со словами:
— Знаю, сэр, что вы не рискуете есть после путешествия, но чай вам не повредит, верно?
Мистер Хендред не мог это отрицать, и чай действительно пошел ему на пользу, ибо к концу второй чашки он стал воспринимать брак между племянницей и Деймрелом как нечто неизбежное, осведомившись, знает ли Деймрел, в каком состоянии его дела, до какой степени он в долгах и как он намерен содержать жену.
Эти опасные вопросы были заданы тоном уничижительной иронии, однако Деймрел скрупулезно ответил на каждый из них:
— Я точно знаю, как обстоят мои дела, до какой степени я в долгах и сколько может принести подлежащее продаже имущество. Я не смогу содержать жену в роскоши, но постараюсь обеспечить ей комфорт. Месяц назад я обсуждал все это с моим деловым агентом. Он ожидает моих указаний, чтобы действовать так, как мы тогда решили.
Прижатый доводами к стенке мистер Хендред не желал сдаваться.
— И перевод? — осведомился он.
— Естественно! — отозвался Деймрел, приподняв брови с несвойственным ему высокомерием. В этот момент Венеция шагнула на ринг.
— Возможно, я не слишком разбираюсь в оргиях, но теперь вы говорите о том, что я понимаю! — заявила она. — Причем говорите по-идиотски! «Подлежащее продаже имущество» означает вашу яхту, ваших скаковых лошадей, почтовых лошадей, которых вы держите по всей Англии, и еще невесть что! Вам абсолютно незачем избавляться от них, а тем более переводить деньги на меня — зачем это делать, когда мне вполне достаточно собственных денег? Должна признать, что я бы лучше уплатила долги, но если вы предпочитаете жить в долг, то это ваше дело! А что касается всех этих жертв, то о них будете жалеть вы, а не я!
— Жить в долг?! — воскликнул мистер Хендред, глядя на племянницу почти с отвращением. — Предпочитаете жить в долг?
— Ну, мы обсудим эти дела в свое время, сэр, — по-нашему, по-идиотски, — сказал Деймрел. — Не огорчайтесь, радость моя! Мое счастье зависит не от подлежащего продаже имущества, а от одной зеленой девчонки.
— Стоп! — скомандовал мистер Хендред. — Вы слишком торопитесь! Так не пойдет!
— Ну, для Венеции это, по крайней мере, лучше, чем жить со Стиплами, — отозвался Деймрел. — Можете сколько угодно выпучивать глаза, но именно этот пистолет она приставила к моей голове!
— Чепуха! — сердито произнес мистер Хендред. — Орелии такое и в голову не могло прийти! Жить с дочерью, которая куда красивее ее? Ха!
— Я подумал то же самое, но Венеции удалось вытянуть у нее приглашение, не знаю, каким способом. Я удостоился чести его прочитать!
— Господи! — простонал мистер Хендред.
— Поэтому, — продолжал Деймрел, — сейчас мы должны направить нашу энергию не на безнадежную задачу убедить мою зеленую девчонку, что она совершает ошибку, а на проблему, как добиться, чтобы общество не подвергло ее остракизму.
— Уверяю вас, это меня нисколько не огорчит! — вставила Венеция.
— Зато огорчит меня. — Деймрел задумчиво посмотрел на мистера Хендреда: — Думаю, сэр, мы можем с этим справиться с вашей помощью и помощью моей тетушки Стоборо. Полагаю, вы с ней знакомы?
— Я знаком с леди Стоборо уже двенадцать лет, — усмехнулся мистер Хендред. — Единственным ее ответом на мои или чьи бы то ни было просьбы будет все выполнить с точностью до наоборот.
— Вот именно! — воскликнул Деймрел. — Значит, вам известно, как обвести ее вокруг пальца!
Последовало молчание. Мистер Хендред, на которого это замечание явно произвело сильное впечатление, сидел, созерцая сцену, невидимую его компаньонам. Под любопытным взглядом Венеции его тонкие губы скривились в подобии улыбки, а на щеках обозначились две впадины. Мистер Хендред наслаждался своими мыслями, слишком личными, чтобы делиться ими с собеседниками. Пробудившись от грез, он с неодобрением посмотрел на Венецию и Деймрела и заявил, что сегодня вечером больше не способен обсуждать дела. После этого мистер Хендред спросил племянницу, намерена ли она сопровождать его в Йорк, где он собирается провести ночь, явно не рассчитывая на утвердительный ответ.
Это предоставило Венеции возможность, которой она дожидалась.
— Нет, дорогой сэр, — сказала она. — Сегодня я больше не проеду ни одного ярда, и, должна признаться, вы тоже! Не сердитесь, но я велела Имберу отправить ваш фаэтон в «Красный лев». Вы ведь всегда отправляете кучеров в гостиницу, а у нас… я имею в виду, у Деймрела так мало прислуги, что кучеров едва ли удастся разместить, не создавая ей работы, которую не хватит времени выполнить! Слуга Деймрела, очень достойный человек, позаботится о вашей комнате и ваших вещах. Я попросила его найти ароматические свечи, которые вы всегда зажигаете, когда у вас болит голова, а он сказал, что приготовит вам ячменный отвар на ночь.
Программа была настолько привлекательной, что мистер Хендред подчинился, предупредив хозяина дома, что это не означает согласия на брак, который он не одобряет и которому не намерен способствовать.
Приняв это угрожающее заявление с полным спокойствием, Деймрел вызвал Марстона, позвонив в колокольчик. В этот момент Обри, приехав на конюшенный двор и войдя в дом через боковую дверь, появился в комнате.
— А я-то думал, Джеспер, с кем вы разговариваете! — удивленно воскликнул он. — Здравствуйте, сэр. Как поживаешь, дорогая? Рад, что ты приехала, — я по тебе скучал.
Обри, хромая, подошел к Венеции, которая обняла брата, тронутая его словами.
— Ты не знаешь, как я по тебе скучала!
— Ну и глупо! — усмехнулся Обри. — Почему ты не написала, что приезжаешь? Кстати, что привело тебя сюда?
— Я скажу вам, что привело сюда вашу сестру! — вмешался мистер Хендред. — Вы уже достаточно взрослый, чтобы здраво судить о таких вещах, и мне говорили, что у вас отличная голова! Возможно, Венеция больше прислушается к вам, чем ко мне. Знайте, молодой человек, что она заявила о своем намерении принять предложение лорда Деймрела!
— Вот и отлично! — просиял Обри. — Я надеялся на это, дорогая! Джеспер самый подходящий муж для тебя! К тому же он мне нравится. Я смогу проводить с вами каникулы, а ты знаешь, что я всегда терпеть не мог Эдуарда. Кстати, он докучал тебе в Лондоне?
— И это все, что вы можете сказать, юноша? — сердито осведомился мистер Хендред. — Вы хотите, чтобы ваша сестра вышла замуж за человека с такой репутацией, как у лорда Деймрела?
