Дженнифер Блейк - Вкус страсти

— Они на самом-то деле не знают Генриха, — хриплым от слез голосом произнесла Маргарита. — Они же все испортят!

— Весьма вероятно, но что вы можете сделать? — Астрид наклонилась к ней и заглянула ей в глаза. — Они ведь давно выехали. Едва ли стоит пытаться догнать их. Кроме того…

— Что?

— Вы же знаете, что я хотела сказать, миледи. Вы поймете, если только подумаете об этом без страха, почему сэр Дэвид уехал, когда вы еще спали.

Она знает? Действительно знает?

Она не об этом предпочитала думать, но это ведь совсем другое. Или нет? Могло ли случиться так, что Дэвид просто пытается защитить ее? Неужели он взял на себя это ужасное решение, чтобы ей не пришлось нести за него ответственность?

Если это истинная причина его поступка, то сможет ли она себе простить, если останется здесь, приняв такую жертву?

Что, если уже слишком поздно пытаться предотвратить то, что может случиться? Дэвид может умереть до того, как она доберется до Вестминстера, его могут казнить, когда она все еще будет в пути. Что, если кошмар, приснившийся ей сегодня, — предостережение, предвестник?

Может, может, может… Произойти могло все что угодно. Она ничего на знала наверняка, да и не узнает, если и дальше будет сидеть на табурете и рвать на себе волосы.

Какова бы ни была ее судьба, сидя здесь, она этого не узнает.

— Астрид!

— Да, миледи.

— Мы едем в Вестминстер, на аудиенцию к королю. Вели охране готовиться в путь.

— Уже сделано, миледи. Я позаботилась об этом в тот же миг, как услышала, что сэр Дэвид уехал без вас.

Улыбка на мгновение осветила лицо Маргариты.

— Ты — жемчужина среди камней, хотя, подозреваю, ты поступила так потому, что хотела кинуться в погоню за Оливером.

— О да, этот фанфарон — предел моих мечтаний, — тряхнув головой, ядовито заметила карлица, но, произнося эту фразу, она улыбалась.

Вестминстер был многолюдным, шумным и зловонным из-за того, что слишком много людей испражнялись на слишком маленькой территории. Над крышами домов возвышался королевский дворец: мощные стены и башни, многочисленные ворота и шпили, церкви, монастыри и наполненный людом холл. Каждый, кого обгоняла кавалькада Маргариты, нес что-то для двора, или тащил на санях, или катил в тележке, или вез на подводе. А помимо этого овцы, свиньи и коровы двигались к дворцу своим ходом.

Все расступались, завидев вымпел Золотого рыцаря, реявший над зажженными факелами, поскольку на землю спустился вечер. Одни недовольно ворчали, другие выкрикивали оскорбления, но многие со страхом и восторгом шептали о втором и законном претенденте на трон. Это не удивляло Маргариту.

После суровости старой нормандской крепости, ставшей цитаделью Дэвида по милости короля, дворец показался роскошным, невообразимо богатым благодаря шелковым портьерам, обшитым деревом стенам и полам из полированного мрамора. Покои, куда провели Маргариту, были маленькими и мрачными, но даже они были больше, чем хозяйские покои в крепости.

Маргарита послала вперед гонца, чтобы предупредить Генриха о своем скором появлении и умолять о частной аудиенции. Когда она проезжала через ворота, об этом тут же сообщили королю. К тому времени, как она искупалась, утолила жажду и надела самое роскошное платье из своего приданого — сшитое из алого шелка и парчи, отделанное позументами, — за ней прислали эскорт, чтобы препроводить ее в королевские покои.

Она не успела отдохнуть за столь короткое время. Маргарита ужасно устала, у нее еще не зажили душевные раны и не восстановились силы после ночи, проведенной с Дэвидом. Она и подумать не могла, что это окажется столь утомительным и что мышцы и глубины, о которых она и не слыхивала, могут так болеть от напряжения. Покраснев, она подумала, что боль, пожалуй, мог бы облегчить особый вид внутреннего массажа. Однако она глубоко сомневалась в том, что ей когда-либо выпадет возможность проверить истинность данного предположения.

Когда она в сопровождении почетного эскорта из двух человек быстро шла по широкому коридору, освещенному толстыми свечами на напольных стойках, ей встретился Дэвид. Он подошел к ней, и она обратила внимание на то, что он по-королевски великолепен в новом дымчато-сером бархатном камзоле, отделанном золотым позументом, — настолько, что она сбилась с шага, а ее сердце пропустило один удар. Его чулки были тоже серыми, на один тон светлее камзола, а на широкие плечи был наброшен черный плащ с подкладкой из красновато-коричневого шелка. Дэвида тоже сопровождал королевский эскорт, хотя за ним Генрих отправил четырех человек. С некоторым беспокойством Маргарита отметила, что это были не простые стражи, а члены королевского совета.

И только теперь она обратила внимание на то, что коридоры, по которым они шли, были пустынны. Они проходили по задней части дворца, вдалеке от тех мест, где остальные придворные наслаждались отдыхом и предавались развлечениям. Визит Дэвида, разумеется, держали в тайне в интересах государства и для того, чтобы не возникло сомнений в истинности его роли как еще одного претендента на престол, но ведь и ее визит скрывали! Доброе это предзнаменование или же дурное, опять-таки, оставалось неясным.

Увидев Маргариту, Дэвид замедлил шаг. На его лицо легла мрачная тень. Покосившись на мужчин, идущих за ним по пятам, он пошел быстрее.

— Леди Маргарита, — заговорил он голосом резким, словно свист меча, — что привело вас сюда? Мне казалось, что, когда я оставил вас, вам было чем заняться.

— Воистину так, но столь приятная обязанность может занять меня лишь на какое-то время. — Она говорила очень ровно, слишком хорошо понимая, что у шестерых молчаливых и суровых сопровождающих дюжина ушей.

Она не остановилась, и Дэвид пошел рядом с ней. Два эскорта слились в один и теперь шесть человек следовали за ними.

Дэвид сурово посмотрел на нее.

— Что вы такое говорите? Зачем вы здесь?

Он решил, что она хочет выдать его Генриху? В его голосе звучала такая боль, что у Маргариты перехватило дыхание.

— Да ведь то же, что и вы, сэр Дэвид, — ответила она, немного придя в себя. — Что же еще?

— Если вы прибыли сюда, чтобы получить аудиенцию у Генриха…

— Это единственная причина, по которой я могла бы проделать столь долгий путь или войти в этот мрачный дворец летом. — Она робко улыбнулась. — Кроме того, мы давно знакомы — члены моей семьи и король. Я не сомневаюсь, что он внимательно выслушает мою просьбу.

— И о чем же вы его попросите, моя леди, за те сведения, которые привезли ему?

— Только о том, что составит мое счастье. Больше я ни в чем не нуждаюсь.