Кортни Милан - Искушение любовью
И тем не менее, к удивлению Марка, он был совсем не похож на чудовище. У него были седые волосы и узкое лицо — немного раздраженное и смущенное, но отнюдь не суровое. Линия его рта немного напомнила Марку Джессику. И конечно же эту манеру гордо вздергивать подбородок она тоже унаследовала от мистера Карлайла.
Марк шагнул вперед и протянул ему руку:
— Сэр Марк Тёрнер.
Отец Джессики ответил крепким рукопожатием:
— Элтон Карлайл. К вашим услугам, сэр. Хочу сказать, что ваша книга доставила мне огромное удовольствие. И должен признаться, я часто вставляю цитаты из нее в свои проповеди. Для меня большая честь видеть вас в своем доме. Не согласитесь ли вы отобедать с нами? Обещаю, что никаких глупостей больше не будет. — Он бросил строгий взгляд на Эллен.
— Вы должны извинить мисс Эллен, — сказал Марк. — Ее переполняют эмоции. Видите ли, я собираюсь жениться на вашей дочери, и она только что узнала эту новость.
— Жениться на моей дочери. — У Карлайла вытянулось лицо. Какое-то мгновение он выглядел совершенно потерянным, но способность мыслить тут же вернулась к нему, и Марк мог сказать наверняка, о чем именно он подумал. Какие великолепные перспективы. Родство с герцогом. Зять, который пользуется особой милостью ее величества. На губах Карлайла появилась чуть заметная гордая улыбка. Его дочь каким-то чудом сумела заполучить руку самого желанного холостяка во всех пяти графствах.
Он с готовностью закивал.
— Конечно. Разумеется. Я даю свое благословение на брак.
— Я уже перевел на ее имя пять тысяч фунтов, — как бы между делом заметил Марк. — Чтобы у нее был собственный отдельный капитал — и у наших детей, разумеется, если они у нас будут.
— Да-да. Конечно. — У Карлайла был все еще несколько ошеломленный вид. — Прошу простить меня за глупость, но все это кажется мне сном. Я и понятия не имел, что вы знакомы с моей дочерью. Ведь мы с вами не были представлены друг другу. — Он провел рукой по своим редеющим волосам. — Видимо, сейчас вы мне объявите, что женитесь на ней по особому разрешению и что церемония будет проходить в соборе Святого Павла. Это… этого не может быть.
— Увы, здесь ваш сон кончается, — сказал Марк. — Я не хочу жениться по особому разрешению. Я хочу, чтобы вы огласили помолвку в вашей церкви. Чтобы весь ваш приход знал о том, что я женюсь на вашей дочери. Чтобы вы назвали всем ее имя.
Эллен тихо заплакала.
— Конечно, конечно. Я сделаю все, как вы пожелаете. В точности.
— И еще кое-что.
— Я внимательно вас слушаю.
— Теперь, когда она будет писать вам письма, я хочу, чтобы вы на них отвечали. И когда она войдет в ваш дом, что произойдет через… — Марк посмотрел на лежащие на столе часы, — примерно через две минуты, я хочу, чтобы вы приняли ее тепло и сердечно.
Мистер Карлайл судорожно сглотнул и дико взглянул на Марка. Потом на Эллен, все еще сидящую на полу. Потом снова на Марка.
— Вы все поняли правильно, — сказал Марк. — Это не сон. Я никогда не встречался с мисс Эллен до сегодняшнего дня. Я собираюсь взять в жены вашу старшую дочь, Джессику.
Карлайл подтянул к себе стул и тяжело опустился на сиденье.
— Я не могу огласить помолвку Джессики. Все думают, что она умерла.
— Значит, нужно будет открыть всем правду. Как вы это сделаете, меня, честно говоря, не беспокоит. Решите эту проблему сами.
— Я должен был позаботиться о других своих дочерях. Они… их не приняли бы ни в одном приличном доме, если бы стало известно, что их сестра погубила свою репутацию. Я…
— Я вас понимаю, — перебил Марк. — Вы испугались. Вы должны были думать о своем положении и сане. Что же касается будущего мисс Эллен… мы решили, что герцогиня Парфордская может взять на себя расходы на ее сезон. Кажется, вы не совсем уяснили, что именно я вам предлагаю. Я хочу жениться на вашей дочери. Мой брат готов принять ее в свою семью с распростертыми объятиями. Если вы думаете, что я и он вместе не сможем погасить любой возможный скандал, вы глубоко ошибаетесь.
— Сэр Марк, возможно, вы не понимаете…
— Нет, это вы не понимаете. Я пришел сюда не для того, чтобы спросить, согласны ли вы отдать свою дочь мне в жены. Я спрашиваю, согласны ли вы признать мою жену своей дочерью — снова.
— Да. — Голос Карлайла дрогнул. — Да. Да. Разве нужно об этом спрашивать? Вы думаете, я не читал ее писем? Вы думаете, я не сожалел о своем решении? С тех пор я не провел ни одной спокойной ночи. Я не знал, что еще можно было сделать. К тому времени, как я обо всем узнал, было уже слишком поздно. Ничего нельзя было исправить.
Марку вдруг захотелось напомнить этому человеку, что у него было целых семь лет на то, чтобы все исправить. Он не воспользовался этой возможностью, зная, что его дочь совсем одна в этом большом мире и никто не может ей помочь. Но сейчас было не время для упреков. Сейчас было время встречи после долгой разлуки.
— Еще не слишком поздно. Она ждет у дверей. Идите к ней. Ей не хватало вас все эти годы. — Он посмотрел на Эллен и улыбнулся ей. — Всех вас.
Три недели спустя
Утром в день своей свадьбы Джессика никак не могла успокоить свои нервы. Она перепробовала все способы. Она расхаживала по нефу. Заплетала волосы. Пыталась разговаривать с сестрами. Они тоже отвлекали ее как могли — суетились над ее платьем, прикалывали к подолу цветы… и просто были рядом. Было так прекрасно снова обрести семью. Последние несколько недель они почти не разлучались. На первой же службе, которая последовала за визитом Марка, отец представил ее приходу и объявил, что сказал всем неправду, что на самом деле его дочь жива и он глубоко сожалеет о своем поступке. Против Джессики он не сказал ни слова, а когда он огласил ее помолвку с сэром Марком, все были так взволнованы и поражены, что забыли обо всем на свете. Все оставшееся до свадьбы время сестры навещали друг друга так часто, как только хотели, и никак не могли наговориться вдоволь.
И еще с ней постоянно был Марк. Он ходил на прогулки вместе с Джессикой и ее сестрами. Целых три недели они бродили по лугам, полям и лесам, и он целомудренно держал ее за руку. Она несколько раз обедала с его братьями. Однажды он вовлек ее отца в философский диспут, и они несколько часов оживленно листали религиозные труды и спорили. После вчерашнего ужина у Джессики почти не было возможности увидеться с Марком наедине. И все же они улучили минутку и сбежали в сад. Он нетерпеливо прижал ее к ограде и припал к ее губам — нежно, но страстно, вложив в поцелуй ожидание всех трех последних недель. Они целовались до тех пор, пока у обоих не закружилась голова от предвкушения, пока Джессика не почувствовала, что от желания у нее подгибаются колени. Он наконец оторвался от нее и прошептал в самое ухо:
