Гэлен Фоули - Мой неотразимый граф
— Нет, надо идти к карете. Ты нужен Томасу, ты нужен мне. Я не могу без тебя жить. — Рыдание вырвалось из ее груди. Мара изо всех сил старалась поднять его на ноги. — Пойдем. Я ни за что не позволю, чтобы ты еще раз оставил меня. Пойдем, Джордан, вставай. Ты можешь. Ты должен. Ради меня. Ради нас.
Джордан стиснул зубы. В глазах плескалась невыносимая боль, но он кивнул, тяжело оперся о ее плечо и поднялся на ноги.
— Держись. Пошли вместе. Тут недалеко. Я сразу отвезу тебя к доктору. — Она умолкла. Страх и отчаяние переполнили сердце. Но, видно, Джордан слышал Мару не только ушами; стук ее сердца придал ему силы, и он сумел-таки добраться до экипажа.
Мара захлопнула дверцу, прошла к кореннику, взяла его за уздечку и стала разворачивать всю упряжку, пока карета снова не выкатилась на дорогу. Потом взобралась на козлы, собрала поводья, и карета тронулась с места. Вскоре Мара уже неслась по Стрэнду так, как будто за ней гнался сам дьявол. Ее целью был Данте-Хаус.
Глава 21
Чудесные образы проплывали в голове Джордана: загородный дом, озорной смех, Мара в семнадцать лет. Сейчас он видел ее такой, какой она предстала пред ним на балу много лет назад.
Вот она покрутилась на месте, с гордостью демонстрируя нежно-розовое платье. Глаза девушки горели ярче, чем свечи в канделябрах. Она вздернула подбородок, и шелковистые темные локоны рассыпались по белым плечам, словно приглашая его губы коснуться их. Вся она искрилась очарованием, тайные беды и горести прятались под игривым лукавством.
Конечно, Джордан видел ее недостатки, но эти несовершенства делали Мару еще милее. Они означали, что он ей нужен, а Джордан всегда хотел помогать другим. Ее достоинства и прелестные недостатки очаровали его с первой встречи. В тот миг юная красота взрослеющей девушки заколдовала его на всю жизнь.
Видения прошлого рассеялись. Вернулась реальность, в которой была только боль. Джордан почувствовал, что его тело чем-то стянуто. Бинты на груди, туго обмотанная талия, там, где… ах да, там, где его ткнули ножом.
Ясно.
— Доброе утро, — произнес нежный голос. — Точнее, добрый день.
Туман перед глазами рассеялся. Расплывчатые пятна превратились в знакомые лица.
На краю кровати сидела Мара и с тревогой смотрела на Джордана. Увидев ее, он слабо улыбнулся. На сердце стало теплее.
— Значит, я буду жить? — прохрипел он.
— Более того, — Мара осторожно взяла в ладони его левую руку, — ты будешь процветать. Я лично за этим прослежу. Правда, боюсь, что на груди у тебя появится очень впечатляющий шрам, — добавила она.
Джордану казалось, что звучание этого мягкого голоса действует на него как бальзам.
— Гм-м… Правда? Больше, чем у Роэна? — Джордан слабо улыбнулся герцогу, возвышающемуся над ним как сторожевая башня. Однако эта шутка, напоминание об их вечном мальчишеском соперничестве, подняла ему настроение.
— С возвращением, брат. Отличная работа, — негромко проговорил Роэн. — Наконец-то ты разделался с этим мерзавцем. Я и сам бы не справился лучше.
— Он был здесь все время, — сообщила Джордану Мара. — Как и остальные. — Джордан проследил за ее взглядом и увидел Бошана, прислонившегося к столбику кровати.
— Ты нас немного напугал, Фальконридж.
— Виноват. Не собирался устраивать такой переполох. — Джордан хохотнул, но тут же поморщился. Да, смеяться пока рано.
Мара положила ладонь на повязку.
— Тебе плохо?
Джордан слабо покачал головой. Теперь к нему наклонился Макс, командир его отряда.
— Молодец, что вернулся к нам, старина. — Но его серьезный взгляд противоречил легкости тона. — Думаю, ты понимаешь: нам без тебя не обойтись.
— А я вам сколько лет это говорил, — пошутил Джордан.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Макс.
— Как рождественский гусь с распоротым брюхом. А в целом — отлично.
Мара вдруг заплакала.
Джордан взял ее за руку.
— Прости. Я пошутил.
Она кивнула, избегая его взгляда, и утерла слезы. Видно, он считает, что ей не стоит знать о его боли. Такой уж человек.
Макс успокаивающим жестом положил руку ей на плечо, а Джордану сообщил:
— Вирджил захочет с тобой поговорить. Мы очень обеспокоены.
— Пойду передам старику, что ты очнулся, — сказал Бошан. — Знаешь, он сам тебя штопал, — добавил он и взглядом показал на повязку.
— Вот как? Да, шотландец всегда ловко управлялся с иглой. Надеюсь, он потратил не слишком много любимого солодового виски, чтобы очистить раны.
— Видно, посчитал, что ты того стоишь, — отозвался Макс.
Бошан направился к двери, а Макс похлопал по плечу Мару.
— Тебе досталась смелая леди, Фальконридж. И возница из нее получился отличный.
— Правда, она чуть не переехала нашего пса, — вмешался Роэн с искрящимися смехом глазами.
— Он успел отскочить, — запротестовала Мара.
— Как и все мы, — рассмеялся Макс и бросил на Роэна многозначительный взгляд.
— В общем, мы пойдем, — кивнул герцог. — Если что надо, Джорд, посылай за нами. Здорово, что ты опять с нами.
Джордан был растроган такой заботой. Мужчины ушли. Джордан и Мара остались наедине. Они долго молчали, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. Мягкий дневной свет падал ей на лицо, но в глазах Мары еще читалась тревога. Она вздохнула с запоздалым облегчением, нагнулась и поцеловала Джордана в лоб.
— Принести тебе попить?
Он покачал головой.
— Как Томас?
Лицо Мары засветилось от радости. Она усмехнулась:
— К сожалению, ему здесь нравится.
Джордан расхохотался и опять сморщился.
— Твои друзья так его развлекали, что он почти забыл о вчерашних бедах.
— О вчерашних? Сколько же времени я проспал?
Мара оглянулась на часы над камином.
— Около восемнадцати часов.
— Бог мой, — пробормотал Джордан. — Неудивительно, что я так голоден.
Мара улыбнулась:
— Это хороший признак.
— Да я прекрасно себя чувствую, — заверил ее Джордан.
Она с сомнением приподняла бровь.
— Но с другой стороны, если все будут со мной так носиться…
Мара насмешливо покачала головой. Джордан улыбнулся, но уже в следующий миг его лицо помрачнело.
— Как дела у кучера Джека?
— Вирджил сказал, что он не скоро поправится, но сейчас его состояние стабильное. Миссис Басби тоже потихоньку оправляется от шока.
— Вот и хорошо. А теперь самое важное: как ты сама?
Мара посмотрела на него глазами, полными слез.
— Чудесно, — тихонько произнесла она. — Ты открыл глаза, заговорил. О большем я не могла и мечтать.
