Дженнифер Маккуистон - Лето возлюбленных
Но он снова уклонился от поцелуя.
Кэролайн чуть не заскрежетала зубами. В чем дело? Они женаты. Они одни, окруженные только лунным светом и океаном. И, слава богу, здесь темно, так что он не увидит ее слишком длинных ног и вовсе не впечатляющей груди. Чего еще можно желать?
Если только… если только он не считает ее чересчур развязной. Эта мысль несколько отрезвила Кэролайн. Она уже начала понимать, что обладает страстной натурой, стремящейся к физическим наслаждениям. Уроки Дэвида просветили ее в этом смысле гораздо эффективнее, чем любая книга, и за последние две недели ее любопытство породило мысли столь неприличные, что она боялась произнести их даже про себя.
Но такова ее сущность. Наверняка Дэвид понимает, что это столь же неотъемлемая часть ее натуры, как любовь к плаванию.
– Мне хотелось сделать это с того момента, как я увидел тебя стоявшей на этом самом месте три недели назад, – сказал Дэвид. В его низком голосе слышались бархатные нотки, словно в груди рокотал прибой. Он поднял руки и запустил пальцы в ее прическу, на которую Бесс потратила целый час этим утром. Под его ловкими пальцами шпильки посыпались как дождь, и освобожденные волосы, повинуясь его дерзким движениям, упали на спину.
Дэвид отступил на шаг, восхищаясь своей работой, и лукаво улыбнулся:
– Прекрасно. Думаю, я задолжал тебе еще один урок. Повернись. Лицом к скалам.
Дыхание Кэролайн остановилось, но ноги, к счастью, продолжали выполнять свои функции. Она повернулась, как велел ей муж, и замерла, ожидая дальнейших приказаний.
То, что она не могла видеть Дэвида, только распаляло ее желание. Вот его пальцы медленно, возбуждающе прошлись по шее, рассылая восхитительные мурашки по всему телу. Затем на смену пальцам пришли губы. Под обжигающими прикосновениями языка ее кожа горела, и Кэролайн откинулась назад, ощущая настойчивое давление его естества, упиравшегося ей в поясницу.
Внезапно ее охватило облегчение. Возможно, она чересчур нетерпелива, но совершенно ясно, что Дэвид хочет того же, что и она.
Сильная рука обвила ее талию, удерживая на месте, пока другая расстегивала пуговицы на спинке свадебного платья. От его резких движений крохотные жемчужины отскакивали, но Кэролайн не шелохнулась, пока платье не соскользнуло с плеч.
Она хотела было повернуться, но неумолимая рука Дэвида остановила ее.
– Не двигайся, – распорядился он, прикусив мочку уха.
Кэролайн безропотно стояла, трепеща всем телом, пока он расшнуровывал корсет, и послушно скинула туфли, когда он ей приказал. Но когда Дэвид потянулся к ленточке, которая стягивала ворот сорочки, она накрыла его руку своей.
– А мы не могли бы оставить ее?
При мысли о несовершенстве собственного тела ее пальцы дрогнули. Теперь, когда их не разделяли складки ткани, она еще острее ощущала твердую мощь его естества. Как она уже усвоила из предыдущих уроков, тонкий хлопок сорочки не представлял преграды для физической близости. Но с ней она чувствовала себя менее уязвимой.
Дэвид хмыкнул, и этот звук отозвался с поразительной точностью в том месте между ее бедрами, которое уже увлажнилось от желания.
– О нет, любимая. Это как раз то, что мне так хотелось сделать с момента, как ты подвергла меня пытке в купальне с помощью того жуткого халата. В браке нет места стыдливости. И я не допущу, чтобы от меня скрывали то, что я хочу видеть.
Глава 35
Эта плутовка думала, что сможет провести брачную ночь в сорочке.
Дэвид взялся за тесемку, которая преследовала его в сновидениях все последние дни, и потянул за нее, расслабив ворот сорочки. Кэролайн ахнула, подсказав ему, что он движется в правильном направлении, даже если не была готова признаться в этом даже самой себе.
Спустив сорочку с одного плеча, потом с другого, он встал на колени, медленно стягивая тонкую ткань вниз, наслаждаясь прикосновением пальцев к ее шелковистой коже. Избавив наконец Кэролайн от сорочки, Дэвид накрыл ладонями ее гладкие икры и шепнул, сглотнув в предвкушении:
– Без чулок?
– Я не ношу чулки летом.
В ее голосе слышались дразнящие нотки, напомнив, что перед ним самые длинные ноги, какие ему приходилось видеть. Его губы молили о привилегии очертить их контуры, и Дэвид уступил, осыпав поцелуями нежную кожу, пока не добрался до ямочек под коленями.
– Думаю, лето – лучшее время года, любимая.
Ее тело содрогнулось от желания.
– Мне нравится, когда ты меня так называешь.
– Посмотрим, будет ли также, когда тебе стукнет семьдесят. – Дэвид, во всяком случае, надеялся на это, потому что собирался прожить с ней долгую счастливую жизнь.
Теперь он сосредоточился на ее бедрах, приближаясь к местечку, куда его влекли инстинкты. Кэролайн уже прерывисто дышала, но Дэвид напомнил себе, что она все еще невинна и он должен двигаться постепенно, шаг за шагом.
Он выпрямился и, в мгновение ока избавившись от одежды, снова обнял ее, на этот раз накрыв ладонями груди, прошелся пальцами по соскам, упиваясь дрожью, которая пронзила Кэролайн при этом прикосновении. Если даже этой ласки достаточно, чтобы она так трепетала, то что с ней будет от более смелых?..
Ее обнаженная спина прижималась к его разгоряченной плоти, и ощущение было таким острым, что Дэвид застонал от наслаждения, касаясь губами и языком ее шеи. Как ни трудно было сдерживать себя, оставалось еще кое-что, о чем он мечтал.
Медленно разомкнув объятия, он повернул ее к себе лицом. И восхищенно замер.
Мгновение остановилось, и Дэвид понял, что ему открылось новое видение этой женщины, достойное, чтобы запечатлеть его в памяти и хранить как самый дорогой подарок. В скудном свете луны и фонаря ее кожа сияла. Пышные волосы ниспадали на плечи словно темный занавес, состоящий из волн и завитков, куда так хотелось запустить пальцы. За ее спиной простирался океан с лунной дорожкой, тянувшейся до самого горизонта. Ему вдруг пришло в голову, что она принадлежит этому месту, такая же свободная и неукротимая, как окружающая природа.
И более того, она принадлежит ему.
– Я люблю тебя, Кэролайн, боюсь, никогда не устану любоваться тобой, поэтому тебе лучше привыкнуть к мысли плавать без сорочки.
Ее губы изогнулись в откровенном приглашении, что сделало картину, которую она являла собой, еще более соблазнительной.
– Выходит, мы будем плавать?
Он кивнул, хотя все в нем протестовало даже против секундной задержки.
– Да. Помимо всего прочего, что я наметил на эту ночь.
Он подхватил ее на руки и понес на скалу, в постель, хрипло проговорив:
– Думаю, пора закончить этот урок.
Дэвид опустил ее на простыни, такие роскошные, что в другое время и в другом месте Кэролайн не устояла бы перед соблазном понежиться на них. Но он не дал ей времени насладиться приятными ощущениями. Казалось, не прошло и мгновения, как он оказался на коленях у нее между ног, поглаживая обнаженное тело.
