Джорджетт Хейер - Сильвестр
— Послушайте! — обратился к нему Том, стараясь держать себя в руках. — Вы будете иметь большие неприятности, если не повернете сейчас же к берегу.
— Напротив, неприятности ждут меня, если я поверну к берегу! — возразил капитан.
— Ничего не бойтесь! Но если вы увезете во Францию меня и леди, которая пришла со мной, это будет самым настоящим похищением.
— Вот как? — Тому показалось, что его слова произвели на капитана сильное впечатление. — Это плохо.
— Очень плохо, можете мне поверить.
— Что-то не верится в такое похищение. — Капитан недоверчиво покачал головой. — Я не помню, чтобы вас кто-то силой заставлял подняться на борт «Бетси Энн». Я не видел, чтобы вас кто-то старался заманить сюда. Провалиться мне на этом самом месте, но я своими глазами видел, что вас никто ни к чему не принуждал! Вы и молодая леди поднялись на шхуну по собственной воле! Хотя, конечно, я могу и ошибаться.
— Нет, черт бы вас побрал, вы не ошибаетесь! — признал Том Орде, который никогда не умел лгать. — А сейчас будьте благоразумны и поверните шхуну к берегу. Вы же не захотите расстраивать молодую леди. Если вы увезете ее во Францию, она окажется в чертовски трудном положении.
— Вот что я вам скажу! — великодушно заявил капитан «Бетси Энн». — Поднимайтесь ко мне на ют, сэр, и я передам командование шхуной вам. Знаете, я не настолько хороший моряк, чтобы вернуться в Дувр с таким встречным ветром. Но вы, наверное, считаете этот ветер пустяком. Может, вы и правы. В конце концов я хожу в море всего каких-то сорок лет.
Том заметил улыбки на лицах матросов и покраснел.
— Вы хотите сказать, что не можете повернуть назад?
— Не могу! — подтвердил капитан.
— Вот черт! — выругался юноша. — Ну мы и влипли! — Тут он не выдержал и расхохотался. — Господи помилуй, ну и положеньице! Эй, капитан, мне бы очень хотелось подняться к вам на ют чуть позже и посмотреть, как вы управляете шхуной!
— Добро пожаловать, — ответил капитан.
Вернувшись в каюту, Том нашел Ианту, по-прежнему лежащую на подушках, с флакончиком нюхательных солей в руке. Судя по всему, соли достали из огромного дорожного несессера, который стоял раскрытый на полу. Рядом валялась груда дорогих вещей. Том испуганно вздрогнул, увидев множество пузырьков и флакончиков, и растерянно замигал. На золотых пробках сапфирами были выложены инициалы леди Ианты. Сэр Наджент, заметив растерянность юноши, просто, но с гордостью сказал:
— Нравится, а? Мое собственное изобретение! Мне предлагали на выбор штук пятьдесят пузырьков, но я покачал головой и сказал: «Нет, не подойдет! Все это ерунда! Придется самому придумывать флакончики». И вот вам результат! То же самое произошло, когда я захотел купить карету для ее светлости. «Она должна быть неповторимой, чтобы второй такой ни у кого не было! — заявил я. — Ни одна из ваших карет не годится. Постройте карету по моим чертежам». Мне и построили эту карету. Знаете, я очень люблю придумывать что-то новое, необычное.
— Если вы такой изобретательный, то помогите нам выпутаться из затруднительной ситуации, в которую мы попали по вашей милости! — потребовал Том и добавил более мягко, обращаясь к девушке. — Ничего не получилось, Феба. Капитан сказал, что не может доставить нас обратно в Дувр из-за сильного встречного ветра.
— Что же нам делать? — испуганно воскликнула девушка.
— Не падать духом! Это единственное, что я могу придумать, — печально ответил юноша.
Но вскоре выяснилось, что мистер Орде ошибался. Дверь без стука распахнулась, и на пороге появился встревоженный лакей сэра Наджента с испуганными глазами. Он стоял, держась одной рукой за дверь, а на руках у него лежало маленькое поникшее тельце.
— Сэр… миледи… юный джентльмен! — произнес он странным голосом. — Умоляю вас… заберите его быстрее!
— Дитя мое! — закричала Ианта, пытаясь встать. — Он мертв?
— Да ну что вы! Конечно же, жив! — покачала головой Феба и торопливо забрала у лакея легкую ношу.
— Прошу меня простить, сэр… не смогу ничем быть вам полезен… до конца плавания! — пробормотал лакей, держась за дверь обеими руками.
— Господи помилуй! — не на шутку перепугался сэр Наджент. — Нет, Петт, только не это! Ты не можешь заболеть!
— Сэр, — покачал головой Петт. — Я должен идти! — и он очень поспешно покинул каюту леди Ианты.
— Эдмунд! — рассердилась заботливая мать. — Немедленно отвечай мне!
— Не смешите меня! — наконец вышла из себя Феба Марлоу. — Неужели вы не видите, что случилось с бедным ребенком?
Понемногу пришедший в себя мастер Рейн поднял голову с плеча Фебы и с трудом проговорил:
— Я не мертв, мама… п-просто меня вырвало.
— А ты молодчина, старина! Настоящий мужчина! — поддержал Эдмунда Том.
Но мастер Рейн к тому времени уже исчерпал всю свою храбрость. У него задрожали губы, и он жалобно произнес:
— Я хочу домой! Мне не нравится этот корабль!
— Дорогой, постарайся, чтобы тебя не рвало, — взмолилась его мать. — Отвлекись, подумай о чем-нибудь другом.
— Я не могу больше ни о чем думать! — заплакал Эдмунд, и его вновь начало выворачивать наизнанку.
Ианта с каждой минутой становилась все бледнее и бледнее. Наконец она задрожала и откинулась на кровать. Потом поднесла к носу флакончик с нюхательными солями и закрыла глаза.
— Тебя тоже мутит, моя дорогая? — озабоченно поинтересовался сэр Наджент. — Я принесу немного бренди, и ты мигом взбодришься! Бренди — самое лучшее лекарство от морской болезни!
— Нет! — едва слышно прошептала «его дорогая».
— Морская болезнь — очень странная и непонятная штуковина, не правда ли? — обратился Фотерби к Тому. — Есть люди, которым достаточно просто увидеть корабль, и их начинает мутить, а некоторых не тошнит даже во время сильных штормов. Наверное, здесь что-то наследственное и передается от родителей к детям. Например, мой отец был великолепным моряком! И посмотрите на меня: даже во время самого сильного шторма меня совершенно не укачивает! Два года назад мы пересекли пролив с Джорджем Ретфордом. Если бы вы видели, что это было за плавание! Все лежали ничком или висели на перилах. Очень забавное зрелище! «Наджент, — сказал мне Джордж, и обратите внимание, храбрее Джорджа на земле парня не найти. — Выбирай. Или твоя сигара полетит за борт, или за борт полечу я!» Представляете? Единственное, отчего его тошнило, это от табачного дыма. Старина Джордж никогда даже не срыгивал за едой. Напротив…
Но в этот момент приятные воспоминания сэра Наджента были прерваны супругой. Леди Ианта не оценила их прелести и с отвращением потребовала, чтобы он немедленно покинул ее каюту.
